Мэгги Кокс - Побежденный холостяк

— У сеньориты Фолкнер очень доброе сердце, — заметил Мигель.

Марко подумал, что он мог бы и промолчать.

— В любом случае я пойду поищу ее. А вам советую раздобыть что-нибудь выпить. Очень жарко, не так ли?

— Да, сеньор.

— И прекратите вы ухмыляться!

— Да, сеньор.

Марко сердито пожал плечами и направился к деревьям, где мелькало яркое платье Грейс и огненно-рыжие волосы девочки.

Грейс упала на одно колено, пытаясь поймать теннисный мячик, но тот укатился куда-то в сторону. Синди с восторгом захлопала в ладоши:

— Я выиграла, я выиграла!

— В школе надо мной все из-за этого смеялись, — с улыбкой произнесла Грейс. И тут она увидела Марко, который молча наблюдал за ними, стоя в стороне. Она радостно ему улыбнулась: — О, кто к нам пришел! Как все прошло?

Марко почувствовал, что еще немного — и он глупо ухмыльнется, как влюбленный старшеклассник. Но усилием воли он сдержался:

— Как всегда. Несколько деловых разговоров, ничего интересного. Как еще может пройти «все», если твой собеседник — президент Государственного банка Португалии!

— О, ну конечно. Особенно если он такой же напыщенный индюк, как один мой знакомый.

Марко сначала опешил, но потом все же обратил внимание на смех в ее голосе. Он двумя шагами подошел к ней и крепко схватил за запястья, подтягивая к себе.

— За такое тебя следует немедленно наказать, — произнес он хрипловатым голосом.

На лице девушки вдруг отразился неподдельный ужас, и Марко сразу же отпустил ее, не понимая, что происходит.

— Я пошутил! — сказал он. — Грейс, что с тобой? Ты ведь обычно понимаешь шутки.

— Да, конечно, — выдавила Грейс, но беззаботное веселье, царившее здесь минуту назад, исчезло, и Марко чувствовал, что он этому виной.

Светлые волосы Грейс в беспорядке рассыпались по плечам, сама она была разгоряченной после игры с девочкой. Марко невыносимо хотелось запустить пальцы в эти волосы, а потом поцеловать ее так же страстно, как там, у фонтана.

— Прости, что напугал тебя. Я не хотел. Я пришел сказать, что столы уже накрыли. Ты ведь, наверное, проголодалась?

Но на самом деле он боялся, что Грейс не захочет больше оставаться в его обществе после того, что сейчас произошло. Она серьезно пошатнула его веру в собственную неотразимость — а еще в то, что он всегда с легкостью получает все, что захочет. В случае с ней эта уверенность уже сослужила ему плохую службу.

Но, к его неописуемому облегчению, она сказала:

— Конечно, я очень проголодалась. Синди прихватим с собой? К слову, она дочь мистера Робертса, вы разве не знакомы?

— Нет, не довелось. — Марко улыбнулся девочке. У той были яркие зеленые глаза — очевидно, от матери. Ее черты совершенно не напоминали Линкольна Робертса. Марко подал ей руку: — Рад с тобой познакомиться, Синди. Меня зовут Марко.

— Марко Агилар?

Бизнесмен удивленно поглядел на нее:

— Да, это я.

— Папа говорил, что ты очень важный человек. И очень богатый. Он велел мне хорошо себя вести.

Марко через силу улыбнулся, но на деле чувствовал раздражение. Слова девочки подтвердили то, что он всегда знал и так — что люди общаются с ним из-за его богатства и связей, а не потому, что им приятно его общество. Годами он спокойно мирился с этим, но в последнее время чувствовал, что его богатства и положения недостаточно, чтобы быть счастливым.

— Мы с Грейс собираемся перекусить. Пойдешь с нами?

— Нет, спасибо. Я пойду в свою комнату. Спасибо, что поиграла со мной, Грейс! Ты не против пойти с мистером Агиларом?

Марко ухмыльнулся.

— Как ты полагаешь, Грейс, я не утащу тебя в кусты, чтобы съесть? — спросил он, моля Бога, чтобы на ее лице не появилось выражение панического ужаса.

— Ну конечно, все будет хорошо, Синди. Мистер Агилар — мой хороший друг, я могу на него положиться.

— Ну тогда пока! — Девочка помахала рукой и убежала.

— Она порой довольно колючая, но на самом деле очень милая, — сказала Грейс, надевая сандалии. — Но ее отец уделяет ей не слишком много внимания, как мне показалось.

Марко подумал, что, скорее всего, так и есть.

— Вы хорошо провели время, правда?

— Иногда полезно вспомнить, каково быть ребенком. Взрослые чересчур серьезны.

— Не всем приятно вспоминать о детстве. Тебе повезло. — Марко прикусил язык, но было уже поздно. Он почувствовал, что краснеет. Раньше он никогда не говорил ни с кем о своем детстве. — Давай-ка поедим и найдем какое-нибудь прохладное местечко, — быстро сменил тему Агилар. — Ты, того и гляди, получишь солнечный удар.

Грейс совершенно не обращала внимания на то, что ест. Столы просто ломились от изысканных блюд, но девушку они мало интересовали. С того самого момента, как Марко проговорился о том, что не у всех детство было счастливым, Грейс терзали невысказанные вопросы. Марко Агилар — человек, у которого, казалось бы, есть все, чего можно желать. Он очень богат и всемирно известен. Но теперь она знала, что в глубине его темных глаз гнездится множество переживаний, и ей хотелось помочь ему, разговорить, как-то утешить.

Однако она не могла забыть ужас, который испытала, услышав его слова: «За это тебя следует наказать!» В тот вечер Крис сказал что-то очень похожее. Марко просто пошутил, но эта шутка пробудила в ней ужасные воспоминания, и теперь она снова сомневалась, сможет ли когда-нибудь без страха оставаться с мужчиной наедине. А ведь рано или поздно это случится.

Грейс искренне обрадовалась, когда Марко предложил вернуться на виллу. Она честно пыталась поддерживать разговоры за столом, однако скоро стало ясно, что между ее миром и миром всех прочих гостей лежит бездонная пропасть и преодолеть ее невозможно. Она была неспособна всерьез обсуждать личные яхты, самолеты и парижскую моду. Собственно, ей скорее было жаль всех этих людей — их жизни настолько пусты, что им не о чем говорить, кроме как о вещах и о собственном желании приобрести еще больше вещей.

В машине они оба молчали. Грейс размышляла о том, что не удивится, если Марко передумает относительно своего предложения. Она убедительно продемонстрировала, что ни капли не походит на людей из его мира и совершенно не вписывается в их круг. И ей было грустно оттого, что она не оправдала его ожиданий.

— Марко?

Их взгляды встретились, и бизнесмен улыбнулся мягкой понимающей улыбкой:

— Только не говори мне, что ты передумала. Я понимаю, тебе было неуютно на этой шикарной вечеринке, и я сделал глупость, что вообще притащил тебя туда. Отныне ты сама будешь выбирать, куда нам идти и что делать. И пусть тебя ничто не ограничивает.