Грешные (СИ) - Борисова Алёна

— Присаживайтесь, обед готов. — пригласила я мужчину обедать и принялась накрывать на стол.

Глеб Викторович отодвинул стул со скрипом и сел, сложив локти на стол. Я бросила на него мимолетный взгляд, зачем-то замечая его накаченные руки.

Когда вся еда была разложена по тарелкам, я тоже села за стол. Рядом с этим мужчиной, я чувствовала себя неуверенно.

— Приятного аппетита. — тихо сказала я, рассматривая содержимое своей тарелки.

— Почему не ешь? — спросил мужчина.

— Аппетита нет.

— Ты сильно похудела. — заметил он. — Нужно что-то с этим делать.

— Спасибо, но я как-нибудь сама разберусь.

— А вот тут хочу тебя огорчить. Я решил, что теперь буду каждый приезжать к вам с Захаром и всячески помогать. — я подняла на него удивленный взгляд.

— Мы ни в чем не нуждаемся.

— Это был не вопрос, Лера. Я просто поставил тебя в известность.

— Как всегда. — усмехнулась я и встала из-за стола. Но мужчина поймал меня за руку. От его прикосновения кожа покрылась мурашками, а сердце участилось в груди.

— Поешь для начала, а позже мы ещё поговорим. — я молча села и мы в полной тишине пообедали.

Пока я убирала со стола, мужчина куда-то исчез. Проходя мимо гостиной, я бросила взгляд в окно. Ко мне боком стоял Глеб Викторович, как всегда, с сигаретой в руках. Невольно я засмотрелась на мужчину, на его движения, на хмурые брови.

В самый неожиданный момент мужчина повернул голову в мою сторону, и наши взгляды встретились. Я тут же отвела взгляд и пошла дальше, чувствуя как покраснели мои щеки. Как неловко-то вышло.

Я заглянула в комнату к сыну и убедившись, что малыш спит, ушла к себе. Но разве могу я в своем доме побыть в тишине? Конечно нет.

В дверь тут же постучали и вошел Глеб Викторович.

— Когда вы стучитесь к девушке в её комнату, нужно дождаться разрешения, чтобы войти. — не выдержала я. — А вдруг я здесь голая?

Но мужчине казалось было все равно что я об этом думаю. Он как ни в чем не бывало прошел вглубь комнаты и прикрыл за собой дверь.

— Я вот что подумал, Лера. — он рассматривал мою комнату, обводя взглядом каждый угол. — Тебе тяжело одной растить Захара, мальчику нужно мужское воспитание. Несмотря на то, что ему всего полтора года, он уже довольно смышлёный. И прислуга с тобой расслабиться скоро. Поэтому на следующей неделе я перееду в этот дом.

Я округлила глаза, глядя на мужчину. Ещё чего не хватало, чтобы он со мной поселился в одном доме.

— Вы можете приезжать когда хотите, но не стоит принуждать себя жить со мной. — на мои слова он подошел чуть ближе.

— Я так решил. Ты ведь наверняка не против?

— Делайте что хотите. — отошла я на пару шагов. — Меня только не трогайте.

— Ну вот и решили. А сейчас мне срочно нужно уехать, важное совещание. Если что-то понадобится, звони.

— Нам ничего не нужно.

Он постоял еще несколько секунд, сканируя меня взглядом и вышел. Я даже выдохнула от облегчения, когда услышала звук отъезжающей машины.

Разбудил меня какой-то шум с первого этажа. Я соскочила с кровати и накинув халат, пошла на источник шума.

Остановившись на лестнице, я с недоумением смотрела на охрану, которая заносила какие-то вещи в дом. Следом за ними вошел Глеб Викторович и первым делом взглянул на лестницу. Я быстро отскочила в сторону, чтобы не попасться на глаза мужчине, в полупрозрачном халате.

Отчего был шум, сразу стало ясно. Прошло всего пять дней, а свекор решил уже переехать. Хотя сказал, что через неделю.

Глубоко вздохнув, я развернулась и вернулась к себе в комнату. Приняла душ, переоделась и пошла к сыну, который еще спал.

В нашем доме были специальные комнаты для работников. Повар, прислуга и нянечка жили на третьем этаже. Каждый из них знал свою работу и получал деньги заслуженно.

Если я не пришла к сыну, когда он проснулся, значит его возьмет няня. Но в основном я старалась всегда сама справляться со своим ребенком.

Поцеловав спящего сына, я все же решилась спуститься к новому жильцу. Теперь нам в любом случаем придется видеться каждый день.

Глеб Викторович сидел в гостиной перебирая какие-то бумаги. Галина Тимофеевна накрывала завтрак на кухне, как всегда, напевая какую-то старинную мелодию.

— Всем доброе утро. — вежливо поздоровалась я и пошла помогать женщине.

— Лера, подойди. — больше прозвучало как приказ от мужчины. Я развернулась и натянув вежливую улыбку, направилась к нему.

— С переездом! — ни смогла не съязвить я.

— Я уже говорил, что тебе не идет быть язвой. — скривился мужчина. — Тут кое-какие бумаги остались от Ильи. Это думаю должно остаться у тебя. Я с кабинета перевозил к себе домой их, а сегодня только вспомнил о них. И вот его рабочий ноутбук, но он запоролен. — он кивнул на вещи и дрожащими руками взяла бумаги и ноутбук.

— Лидия Ивановна. — крикнула я нянечке. — Если Захар проснется, возьмите его сами.

— Хорошо, Валерия Трофимовна. — кивнула женщина, а я быстро умчалась к себе в комнату.

Закрылась на засов и первым делом просмотрела все документы. Ничего нужного не было, кроме каких-то адресов и номеров.

К ноутбуку я долго подбирала пароль, но все же справилась. Мой муж хоть и был скрытным человеком, но работая с цифрами и кодами, он оставался консерватором.

Я просматривала каждую папку, досконально изучая содержимое. Но когда мой взгляд остановился на папе "личное", я почему-то помедлила.

Руки задрожали, а в голове вдруг появились мысли об изменах мужа.

— Лера, о чем ты думаешь? — проговорила я вслух сама себе. — Он был тебе верен и ты это знаешь.

Открыв папку, я не поверила своим глазам. Там были фотографии Ильи с другой девушкой. Красивая, молодая девушка, обнимала моего мужа, широко улыбаясь. Пролистав дальше, я увидела их целующихся и счастливых.

Проверив дату, когда были сделаны фото я окончательно убедилась, что он изменял мне.

По щекам текли слезы, а изо рта вырывались всхлипы. Было до жути больно видеть погибшего мужа, по которому я страдала пол года, в объятиях другой женщины.

А когда я нашла фото этой же девушке, только беременной, я зажала рот рукой, чтобы не закричать.

Мой муж не задерживался на работе, как говорил. Он проводил ночи с другой девушкой.

Я свернулась на полу в комок и заскулила, как брошенный пес. Казалось, я чувствовала, как болит моя душа.

То есть все эти годы я ждала своего мужа домой, даже не догадываясь о его изменах. Как дура не спала до рассвета, дожидаясь его возвращения. А после не настаивала на близости, когда он ссылался на усталость. Он просто не хотел меня, проведя ночь в объятиях другой женщины.

В дверь постучали, но я лишь зажала уши руками и зажмурила глаза. Не хотелось никого слышать и видеть. Хотелось умереть, чем испытывать эту боль. Боль от предательства, от беспомощности и от ненависти к самой себе.

Неожиданно чьи-то руки подняли меня с пола и крепко обняли. Я даже не пыталась открыть глаза, было все равно. Не в первый раз меня находят в таком положении и состоянии, чтобы удивляться.

Я скулила себе под нос, всхлипывая, уткнувшись в чью-то грудь. Хотелось кричать, но сил не было. Лишь огромная дыра в груди не давала жить спокойно. Она ныла, болела и никак не хотела заживать. Казалось, что я навсегда останусь с этой болью.

Немного успокоившись, я прошептала:

— Она теперь всегда будет болеть… Я скоро сойду с ума.

— Это проходит. Уж поверь мне… — послышался тихий шепот мне в ответ. Я замерла, поняв кому принадлежит этот голос.

Я медленно отстранилась и взглянула на Глеба Викторовича.

— Простите… — опустив голову вниз, я прикрыла глаза.

— Посмотри на меня. — попросил он и когда я не ответила, поддел мой подбородок двумя пальцами. Наши взгляды встретились. — Я никогда не оставлю тебя. Я всегда буду рядом и не дам тебе сойти с ума.

— Никто не сможет помочь…