Девочка из Зазеркалья (СИ) - Князева Мари

— Ладно, — ядовито проворчала она, вырвала у него бумажку и нацарапала на другой стороне: "Шоколадка Lindt большая". — На это у тебя есть деньги?

Костя покачал головой: ну что за дурная баба?

— Посмотрим, — буркнул он и, прихватив бумажку, быстрым шагом вышел из кабинета.

Костя специально выехал заранее, чтобы провести у родителей выходные перед началом сессии. От созерцания родных пейзажей сладко щемило сердце. Будто и не было этих десяти лет, что мотался по военным частям… Приезжал, конечно, в отпуск, но совсем ненадолго: молодость бурлила в крови, хотелось на моря, на юга, а теперь остыл немного. И так радостно смотреть на то, как ветер колышет старинные высоченные березы — наверно, с пятиэтажный дом, не меньше. Как курится дым из банной трубы у соседей, как дед Осип окучивает картошку — кажется, он за 20 лет, сколько Костя его помнит, ни капли не изменился. Все та же белая борода, все то же морщинистое, но крепкое и загорелое тело.

А потом Костя вдруг увидел нечто неожиданное: крошечное тощее существо с короткими — до плеч — темными пушистыми волосами, огромными глазищами и длинными загорелыми ножками, торчащими из просторных шорт. Костя не видал Алису, наверно, лет 12 — точно уже и не вспомнить. Она же в городе живет, и раньше-то редко приезжала, а как он в армию ушел, так они и вовсе перестали пересекаться. Правда, по юности дружили: она смешная — Алиска. Боевая такая была, даром что козявка. Вечно и на хулигана накричит, и за собаку заступится. Добрая, но задиристая. В общем, нормальный боевой товарищ. Только вот Костя помнил ее 12-летней, а теперь… это настоящее чудо из Зазеркалья — женщина, только маленькая, как будто уменьшенная копия нормальной, но чудо, как хороша — так и хочется потискать. Интересно, сколько ей теперь… лет 25, наверно…

— Привет, солдафон! — заверещала Алиска, завидев Костю издалека и замахав тонкой загорелой рукой.

— Здорово! — буркнул он, не особенно довольный обращением к себе. — Какими судьбами?

Алиса подошла к забору и, белозубо улыбаясь, ответила:

— К бабушке приехала. А ты чего тут? Мама твоя говорила, что ты учишься…

— Да, я на сессию приехал, в N-ск, с понедельника начинается.

— Ну молодец, пора уже, пора, а то скоро внуков нянчить, а ты все неучем…

— Чего?.. — недовольно нахмурился Костя. Вот еще, новости! Какая-то шмокодявка, которую он 12 лет не видел, будет его учить, как свою жизнь строить!

— Я говорю, старый ты, Костик, сколько можно в недорослях ходить?

Он почувствовал, как гнев на это беспардонное существо ледяным огнем заливает грудь. Одним быстрым движением распахнул калитку, бросил сумку на траву и помчался на огород вслед за нахальной девчонкой, которая уже мчалась вперед, хохоча и сверкая пятками. Поймал и принялся пересчитывать ей ребра — благо, торчали они как надо, ни грамма жира на них.

— И в чем там душа держится, — пробормотал Костя, покачав головой, и отпустил верещащую на всю улицу Алису. — Тощая, как велосипед.

Это, вообще-то, не очень здорово. Силы-то где хранить? Запасы энергии на случай марш-броска… Но почему-то она кажется красивой. Наверно, все дело в том, что у него давно не было женщины, во всех смыслах этого слова. Поэтому Алиса кажется ему почти совершенством. Внешне, конечно. Внутри-то это настоящий бесенок, кого хочешь с ума сведет своей вредностью. Ничего в людях не меняется: 12 лет прошло, а она какой была, такой и осталась. Алиса из Зазеркалья…

— Ты зато за нас двоих массы набрал! — засмеялась чертовка. — Вон какой здоровяк вымахал… А мы еще с Анькой тебя Кощеем звали, помнишь? Худющий был… А теперь… — она попыталась ущипнуть его за бок, но не тут-то было: Костя тоже лишних жиров на себе не носил, только самое необходимое, для энергетического баланса.

Однако ее тонкие, но на удивление сильные пальчики все же доставили ему дискомфорт: щекотно ведь!

— Помню! — охнул он, отталкивая от себя Алискины тощие ручонки. — Вы с Анькой знатные вредины…

— А усы-то, усы какие отрастил! — продолжала хихикать глупая девчонка. — Ну просто "Фредди Меркьюри отдыхает"!

— Слышь, козявка, может, хватит издеваться? — не на шутку возмутился Костя — его и вправду этот странный прием после стольких лет разлуки начинал злить. Взрослые, вроде, люди…

— Да кто тут издевается? Я в восторге! Обожаю Фредди Меркьюри!

— Он был пи***с и умер от СПИДа! Ты меня с ним не сравнивай!

Алиса залилась новым приступом смеха:

— Ой, какие вы смешные, мужчины, со своей гомофобией!

— Сама ты гомофоб!

Ничего умнее Костя придумать не смог. Ситуация патовая: если бы Алиса была мужиком, он просто врезал бы ей по уху и всего делов, но она-то женщина, даже не так — девчонка. И он не придумал ничего лучше, чем уйти.

Алиса была разочарована. Не то чтобы окончательно и бесповоротно, но уже относилась к Косте предвзято. Подумать только! Больше 10 лет не виделись, и за одну минуту все лучшие чувства и ожидания псу под хвост. Алиса сразу заметила, как он на нее смотрит — она давно научилась определять этот плотоядный огонек в мужских глазах, который так бесил ее и превращал в ходячую катастрофу. А ведь они с Костей вместе яблоки воровали у соседей — были настоящими боевыми товарищами. И что теперь, увидел ноги и с*ськи — и все забыл? Включил режим самца, как все эти… Эх, Костя-Костя…

С мужчинами Алисе не везло. Или это ей с собой не везло? Похоже, что приличные мужчины стараются держаться от нее подальше — или это все без исключения мужчины, разглядев ее, становятся неприличными? Алиса давно поняла, что нравится парням. Она миниатюрная, симпатичная, и волосы еще эти пушистые… ей и в голову не приходило, что привлекательная внешность может стать помехой в личной жизни, но похоже, что это именно так.

Первый ее парень — Олежка — или, по-простому, олень, как она его позже стала называть, был красивым и мажористым. Ухаживал с размахом: катал на крутом байке (купленным папой, как потом оказалось), дарил подарки, водил в рестораны. Добился. Отдала ему Алиса все, что у нее было драгоценного, но он не оценил. Изменял ей направо и налево, как потом выяснилось. Однажды она застукала. Ревела неделю, наверно. Но потом плюнула и пошла дальше. С гордо поднятой головой.

Второго — Митю — выбирала тщательнее, чтоб положительный, чтоб хороший во всех смыслах слова. Митя был рад, что его выбрали. Целый год почти на руках носил (благо, ноша не тяжела), а потом случилась катастрофа. Митина первая любовь, еще со школы, развелась с мужем и оказалась свободна! Вот счастье-то. Митя Алису обманывать не стал, сказал все честно, бросил, ушел к своей Ленке, с ребенком. В смысле, что у Лены был ребенок от первого брака. Митя помаялся-помаялся со всем этим счастьем — да и обратно к Алиске прискакал. Козлик. Горный. Она, конечно, его послала далеко и надолго. Она не тряпочка, чтоб подтираться.

После второго фиаско Алиса заковала себя в сталь. На свидания с парнями ходила, но в близость не вступала. Принципиально. Никто больше месяца не выдерживал. А ей нужно, чтоб любил. А не только тискал. Мужская навязчивость стала ей претить, она уволилась из фитнес-клуба, где работала администратором, перестала краситься и наряжаться, засела дома и ударилась в свое хобби — хэнд-мэйд игрушки и декор. Даже продавалось немного. Денег, конечно, не хватало, но Алиса верила в свою счастливую звезду и что со временем все наладится.

От Костика она такого не ожидала — думала, он свой, настоящий друг. Так обрадовалась, когда его увидела, а он туда же — в вырез майки смотрит. Правда, на следующее утро провидение немного утерло ей нос в вопросах созерцания противоположного пола. Алиса, как всегда, встала рано и вышла во двор немного размяться, а заодно нарвать себе ягод на завтрак. Увидела, как на соседнем участке Костя колет дрова… без майки — и оторопела. Нет, она, конечно, вчера еще на ощупь поняла, что этот парень со спортом дружит, но чтоб так… Алиса такие кубики и грудные мышцы, наверно, только на экране компьютера видела. В клубе, где она работала, конечно, были качки, но они-то все в майках ходили, по правилам…