Мэгги Кокс - Чувственный рай

Застигнутая врасплох этим предположением, Джина вздохнула:

— Если он и любил меня раньше, то теперь уже нет. Он слишком зол, что я бросила его. Пожалуйста, не упоминай при брате о нашем разговоре.

— Не переживай, моя дорогая. Я не посмею вторгаться в ваши отношения и навязывать ему свое мнение. Иногда нужно набраться терпения. Я не обману твоего доверия, Джина, обещаю. А теперь давай вернемся к каталогу, хорошо? Я буду относиться к своим обязанностям гораздо ревностней теперь, когда знаю правду о вас с Захиром.

Не в состоянии полностью отрешиться от волнения и переключиться на работу, Джина в задумчивости последовала за Фаридой во дворец. Оглянувшись, она увидела, что телохранитель последовал за ними…

Захир отсутствовал весь день. В сопровождении небольшого отряда стражников он побывал в городе, навестил в больнице раненого телохранителя, а после поехал к Масуду, своему секретарю, которого свалил вирус. По возвращении домой Захиру захотелось поскорее принять душ, а затем разыскать Джину.

Она оказалась в библиотеке. В мягком свете ламп она сидела за длинным столом и читала книгу. Пару минут он не окликал ее, просто наслаждаясь зрелищем. Ее красивые глаза были прикованы к страницам. В задумчивости она накручивала прядь золотых волос на палец и затем распускала ее. Жадный взор Захира впился в нежный розовый шарф на ее шее.

Захиру было сложно думать о чем-то другом, кроме нее.

— Уже поздно. И все же я нахожу тебя здесь, за работой. — Он направился к Джине с мягкой улыбкой на лице.

Она вздрогнула, поспешно захлопнула книгу, которая так ее занимала, и вскочила. Бледные щеки очаровательно порозовели.

— Это для меня скорее увлечение, на которое никогда не жалко времени, — ответила она.

— И все же на сегодня уже хватит, наверное?

— Наверное, да. — Джина стала собирать книги и бумаги, и Захир не мог не заметить, что ее руки слегка дрожат. Он тотчас же начал искать другие признаки переутомления.

— Ты сегодня отдыхала? — спросил он.

— Я целый день занималась тем, что мне нравится. Это так же хорошо, как и отдых.

— Мне надо было оставить более четкие инструкции врачу и персоналу, чтобы у тебя было время на сон.

— Захир, я не ребенок. — Она явно обиделась.

— Если ты игнорируешь свои потребности и продолжаешь делать по-своему, несмотря ни на что, ты и в самом деле ребенок, который не понимает последствий безрассудного поведения.

Джина удержалась от резкого ответа и попыталась проскользнуть мимо Захира, прижав к груди стопку книг и бумаг.

Слегка усмехнувшись, он остановил ее осторожным, но уверенным движением:

— Я искал тебя не для того, чтобы расстроить. Я думал о тебе весь день.

Возмущение в бездонных голубых глазах утихло.

— Где ты был сегодня? — спросила Джина прерывающимся голосом. — Тебя не было ни за завтраком, ни за ланчем, ни за обедом.

— Уж не хочешь ли ты сказать, что скучала по мне? — улыбнулся он.

Она сильно покраснела.

— Я навещал телохранителя. — Захир дразнящими движениями поглаживал ее по подбородку. — А потом заезжал к моему секретарю, Масуду. Он выздоравливает после вирусного заболевания. Когда он вернется во дворец, я с радостью вас познакомлю. Он тебе понравится.

Кончик его большого пальца нажал на ее чувственную нижнюю губу. Возбуждающее прикосновение к нежному беззащитному рту и легкий вздох, вырвавшийся у нее, мгновенно возбудили его.

— Он… он скоро будет здесь?

— Масуд? Надеюсь, да. Может, через неделю или две.

Как бы он ни уважал своего верного друга и помощника, Захир совершенно не собирался дальше о нем разговаривать.

Он протянул руку к книгам, которые Джина все еще крепко прижимала к груди.

— Почему бы тебе не отложить их на время?

Она неохотно отдала книги, и Захир вернул их на стол. Обхватив руками ее голову, он всмотрелся в ее прекрасные черты. Трепет, прошедший по телу Джины, напомнил ему нежный розовый лепесток, колышущийся на ветру. Не в силах устоять перед чувственными и в то же время невинными губами, он поцеловал ее.

Его ладони скользнули по плечам Джины, спустились ниже. Обхватив бутоны сосков большим и указательным пальцами сквозь тонкий шелк и кружево платья и нижнего белья, Захир беспощадно заставил уже заострившиеся бугорки стать еще тверже.

От жара, прилившего к низу живота, Захир почти обезумел. Он уже готов был опрокинуть Джину на длинный библиотечный стол и овладеть ею самым простым и грубым образом, когда она оторвалась от его губ и уперлась ладонью в грудь. Прерывисто дыша, он потрясенно уставился в ее томные голубые глаза.

— Так нельзя, это безумие. Или ты забыл, что снаружи стоит телохранитель? Ты ведь настоял, чтобы он повсюду за мной следовал.

— И что? Он обучен держать язык за зубами, не только охранять и защищать.

Он хотел снова обнять Джину, но она уже отошла. Она собрала книги и записи со стола и снова прижала их к груди.

Сердце Захира глухо колотилось от смеси разочарования и чистой, беспримесной похоти.

— Куда ты идешь?

Она опустила глаза:

— Я внезапно почувствовала, как сильно устала. Ты был прав… наверное, мне лучше пойти отдохнуть.

— Ты что, серьезно? — Захир смотрел на Джину так, словно она внезапно утратила разум. Неужели она не понимает, как ему сейчас больно? И это не имеет отношения к его ранам.

— Я не притворяюсь. Я действительно устала.

— Ты действительно предпочтешь пойти спать, а не остаться и закончить то, что мы начали? Тебе разве не понравилось прошлой ночью?

Джина замерла на мгновение:

— Конечно же, понравилось. Это было непередаваемо. Но я пытаюсь проявлять уважение — и к тебе, и к самой себе. Всему свое время и место, и, как я уже говорила, за дверью телохранитель.

Проведя пальцами по длинным распущенным волосам, Захир еле сдерживал все растущее недоумение:

— Если ты боишься, что нас услышат, мы можем пойти ко мне.

— Не сегодня, Захир. Не хочу тебя специально изводить, но сегодня был длинный день, и я собираюсь идти отдыхать. Увидимся утром. Спокойной ночи!

Джина прошла мимо него и исчезла за дверью. Качая головой в ошеломлении, Захир пнул ближайший стул, который со стуком покатился по мраморному полу. Снаружи немедленно послышались шаги приближающейся охраны, и он с чувством выругался про себя.

Вместо того чтобы расслабиться в успокаивающем паре хамама, Захир бросился в свои покои и принял ледяной душ. После этого он всю ночь не сомкнул глаз, ворочаясь и мечась словно в лихорадке.