Кэтрин Манн - Звезды над океаном

Но Джордан не дал Паркеру ответить, положив ладонь ему на руку.

— Брук права. Она принимает решение, уйти мне или остаться. — Он вновь спрыгнул на нос катера. — Ты знаешь, нам надо поговорить. Но я не взойду на борт яхты, если ты не хочешь.

— Не хочу. — Ее губы лгали, хотя сердце кричало, что она должна дать ему шанс. — Мне нужно время подумать.

— Это честно. Я ухожу.

Ее следующий довод замер у нее на устах. Он вот так легко бросает ее? Разочарование захлестнуло Брук, но тут она заметила, что он не двинулся с места. Он ждет, чтобы она велела ему уходить? Хорошо, сейчас она все ему скажет.

Но Брук почему-то не могла заставить себя произнести эти слова.

Налетевший порыв ветра захлопал подолом ее платья. Нет, это не слезы в ее глазах, черт побери! Ну ладно, может, и слезы. В конце концов, она может выслушать его, пока он там, на катере.

Плеснула волна, замочив Джордану ботинки, но он стоял твердо, все его внимание было сосредоточено исключительно на Брук.

— Пока ты думаешь, я хочу, чтобы ты приняла во внимание, что я люблю тебя.

Ее сердце подпрыгнуло, точно взлетевшая из воды рыба. Но ей по-прежнему нужен был знак, что она может верить этим прекрасным словам, которые так мечтала услышать.

— Я люблю тебя, Брук Гаррисон, и, независимо от того, что происходит между нами, хочу, чтобы у тебя было это, — он вытянул руку с маленькой бархатной коробочкой. Обычно в таких дарят кольца. Он отвел руку, словно намереваясь бросить ей.

— Постой! — закричала она. — Что, если ты промахнешься?

— Не промахнусь, — сказал Джордан так уверенно, что она чуть было не рассмеялась над его предсказуемой самонадеянностью.

— Все-таки подожди, пока мы не поговорим. Она снова сжала перила, борясь с искушением сказать, чтобы он поднимался на яхту. Он сказал, что любит ее, и она хотела, чтобы у нее на пальце было его кольцо с бриллиантом, как у остальных замужних женщин ее семьи.

Конечно, Брук всегда могла позволить себе любые украшения, какие только хотела, и этот камень нужен был ей не из-за высокой стоимости, а из-за того, что он означал для нее. Но гордость и осторожность пересилили импульсивное желание получить кольцо.

— Я не могу заставить тебя поверить мне. — Лунный свет блестел на его светлых волосах, бросал резкие тени на его лицо. Сейчас ее обаятельный соблазнитель был серьезен, почти печален. — Доверие должно исходить от тебя. Я буду ждать столько, сколько тебе понадобится, чтобы поверить мне.

Джордан открыл коробочку. Свет вспыхнул внутри потрясающе красивого бриллианта.

— Ты обещаешь — опять. — Неужели он действительно думал, что камнем можно ее купить? Красивым большим камнем, протянутым любящим мужчиной.

Если это так, то что за воспоминание у нее будет! Потрясающий мужчина в смокинге, делающий ей предложение с борта катера. Если бы эта романтическая сцена стала реальной и получила продолжение…

Он покачал головой.

— Нет, я сейчас не прошу тебя выйти за меня замуж, если только это не то, чего ты хочешь. — Джордан вытянул руку. Он твердо стоял на ногах, несмотря на волнение, которое могло запросто отправить бесценное украшение на дно залива. — Однако я прошу тебя надеть кольцо моей матери.

Его матери? Это что, розыгрыш?

— Это обручальное кольцо?

— Можешь носить его на другой руке, если хочешь. — Его сильный голос преодолевал ночной ветер, поднявший волны. — Я хранил его для главной женщины моей жизни. Независимо от того, что ты решишь, это кольцо может принадлежать только тебе.

Ну и ну! Ей дан знак.

Как странно, она ждала какого-то важного символа, а ответ пришел к ней с той стороны, откуда не должен был.

Его дар, протянутый на ладони, глубоко тронул ее сердце, больше, чем что-либо. Джордан мог купить что угодно. Но сейчас все было, как и в тот раз, когда он выбирал для нее акварель. Он понимал ее, самую ее сущность, знал, чего она хочет. Он знал ее сердце.

И — дополнительная награда! — он даже произносил все эти замечательные слова в присутствии ее брата.

Она видела двух мужчин, стоящих рядом, оба самоуверенные, успешные и, да, немножко высокомерные. Но именно на таких может положиться женщина. Мужчины, готовые сделать все для своей избранницы.

Джордан был мужчиной, которому можно верить. Теперь она это знала. Он заслужил свой шанс остаться, шанс рассказать ей о том, как он любит ее.

Она отошла от перил и указала на него пальцем.

— Тогда ладно. Поднимайся и поговорим.

На лице Джордана показалась широкая улыбка, но она могла поклясться, что видит облегчение в его, сияющих голубых глазах.

Джордан поднялся на борт по небольшой лестнице, и она посмотрела на кольцо вблизи — бриллиант в окружении изумрудов, в тонкой золотой оправе. Какая удивительная огранка! Брук уже знала, что Виктория носила это кольцо с любовью, которая длилась до конца ее дней.

С катера свистнули, это был Паркер.

— Эй! Так что, Брук? Можно мне подняться или убираться прочь?

Она смотрела на бриллиант, на кольцо матери Джордана. Долгое время она составляла свое мнение о Джордане благодаря слухам и его бизнесу. Он был последним, кто стал бы показывать свою уязвимую сторону кому бы то ни было. Но сегодня ночью этот потрясающий мужчина раскрылся весь. И теперь Брук знала, что может оставаться с ним всегда — даже тогда, когда его упрямство возьмет верх.

— Паркер?

— Да, детка?

— Я включу тебя в завещание. Будь доволен.

Мотор на катере снова заработал, брат оттолкнулся от яхты и отплыл назад, в ночь, оставив ее на палубе с Джорданом. Джордан повернулся к ней.

— Это «да» или «нет»?

«Да» — уже пело внутри нее, просясь наружу, но, боже мой, она заслужила то, чтобы продлить этот момент.

— Ты не мог бы повторить то, что говорил? Она ожидала, что он самоуверенно улыбнется.

Ведь, в конце концов, это значило, что он выиграл. Но лицо его осталось печальным. Серьезным.

— Я люблю тебя, Брук. Не потому, что ты носишь моего ребенка, хотя Бог видит, как это меня трогает — я и вообразить такого не мог. Я люблю тебя потому, что ты — это ты. И когда я рядом с тобой, то становлюсь лучше, чем есть на самом деле. Я верю, что вместе мы сможем прожить чертовски счастливую жизнь.

Ее радость была такой сильной, что ей казалось — она может раскачать яхту.

— Думаю, мы очень счастливая пара, потому что я, оказывается, тоже люблю тебя.

Она положила руки ему на грудь. Почувствовав ее прикосновение, Джордан вздрогнул и глубоко вздохнул. Она хорошо понимала, что он сейчас чувствует. Брук приподнялась, чтобы принять его поцелуй. Его губы были теплыми и мягкими и такими чудесно узнаваемыми. Желание, не менее узнаваемое и становившееся все более сильным с каждым днем, поднялось внутри нее. И — спасибо докторам! — они могли его удовлетворить.