Кэрол Маринелли - Повеса из Пуэрто-Бануса

Войдя в номер, Рауль сразу же услышал ее рыдания.

– Эстель… – Он увидел чемодан и понял, что она уходит.

– Не волнуйся, – не глядя на него, сказала Эстель. – Я плачу не из-за тебя. Сесилию снова положили в больницу. Больше откладывать нельзя… – Она снова представила себе племянницу, такую крошечную, представила, как будут горевать Аманда и Эндрю, если потеряют ее, и слезы снова брызнули из ее глаз. – Мне нужно к ним.

– Я все улажу. – Рауль обнял Эстель. Он не мог больше бороться с собой, ведь он любил ее. – Поедем сейчас же.

– Нет!

– Эстель, я наломал дров, но теперь я знаю, чего хочу, знаю…

И тут она почувствовала этот горький дешевый запах, ощутила, как он вползает в ее ноздри. Эстель отстранилась и внимательно посмотрела на Рауля, почувствовала запах виски, увидела помаду на шее.

– Это не то, что ты думаешь, – произнес он.

– Будешь мне рассказывать о том, что я думаю, да? – Ему не нужно было учить ее ругаться по-испански. – Ты победил, Рауль! – На лице Эстель застыла гримаса отвращения. – Я ухожу!

Она отвернулась и продолжила собирать чемодан.

– Эстель…

– Рауль, не трудись. – Она даже не повысила голоса.

– Хорошо, не сейчас, но в самолете мы поговорим об этом.

– Ты со мной не полетишь.

– Твой брат заподозрит неладное, если я не поддержу тебя.

– Поверь, голова Эндрю занята мыслями поважнее. – Она посмотрела на Рауля с презрением.

Он подошел к ней, хотел взять за руку, остановить ее.

– Не прикасайся ко мне!

В этом выкрике Рауль услышал ее боль, не только боль от того, что происходило с племянницей. Он услышал агонию, вызванную его предательством.

– Ты не можешь уехать вот так. Ты расстроена…

– Я расстроена из-за моей племянницы! Я бы никогда не стала так рыдать из-за мужчины, который не любит меня. Я не твоя мама, Рауль, и не стану убиваться и бросаться с утеса только потому, что я замужем за бабником. Я сильнее. Я просто хочу быть дома с племянницей.

Рауль потерял ее. Он знал это. Если он станет с ней ссориться, делу это не поможет.

– Я позову водителя и сообщу пилоту.

– Я могу сама о себе позаботиться.

– Если ты полетишь на моем самолете, то доберешься домой быстрее, – сказал он.

Да и от него она улетит гораздо быстрее, прежде чем даст волю слезам и расскажет ему о ребенке.

Только поэтому она и согласилась.

Рауль снова оказался в тишине.

Тишину он ненавидел больше всего на свете. Тишина была его кошмаром.

Только на сей раз он сам создал эту тишину.

В его ноздри просачивался запах. Пахло не бензином и смертью, а дешевыми духами и отсутствием Эстель.

Он хотел побежать за ней, но ехать следом он не мог, ведь его водитель вез ее в аэропорт.

Рауль вызвал такси, но, даже садясь в машину, он был уверен в том, что Эстель не захочет полететь с ним. Он знал, что только задержит ее, не даст вовремя попасть домой. Они миновали здание «Де ла Фуэнте холдингс». Рауль посмотрел вверх, стараясь представить себе будущее компании без отца и Анхелы, когда во главе будет Лука, но будущего он не видел.

Рауль заметил свет в окнах и попросил водителя остановить машину.

– Рауль!

Анхела старалась не показывать удивления, когда он вышел из лифта, растрепанный, потерянный. Он был небрит, глаза воспалены, на шее помада…

Такого Рауля она знала очень хорошо.

– Что ты делаешь здесь в это время?

– Увидел свет в окнах, – ответил он. – Племянница Эстель болеет.

– Это грустно. Где Эстель?

– На пути в Лондон.

– Тогда ты должен быть с ней, черт возьми! – Анхела не выбирала выражения.

– Она не захотела, чтобы я поехал.

– И ты пошел по клубам и снял шлюху?

– Нет.

– Не лги мне, Рауль, – сказала Анхела. – Твоя жена никогда не станет душиться такими дешевыми духами.

– Я бы не изменил ей, не смог бы.

Анхела помолчала. Доказательства были налицо, но все же она знала Рауля лучше чем кого-либо. Он говорил правду. Он никогда не пытался оправдать те поступки, оправдания которым не было.

– И что же случилось?

Он закрыл глаза, ему было стыдно.

– Я не устаю задаваться вопросом: есть ли у тебя совесть?

– Я тоже, – признался он. – Она стала мне слишком близкой.

– Так всегда бывает, если вы пара.

– Я не изменял. Я хотел, чтобы она подумала, что я изменил.

– Теперь она так и думает, – посмотрела на него Анхела. – И теперь она осталась одна, в одиночку переживает трудности, выпавшие на долю ее семьи.

Анхела увидела, как на глаза Рауля навернулись слезы. Он рассказал ей о том, что случилось, о том, что наделал, и она поверила ему.

– Ты отталкиваешь всех, кто любит тебя. Чего ты боишься, Рауль?

– Вот этого, – ответил он. – Боюсь сделать другому больно, боюсь отвечать за любимого человека…

– Каждый из нас в ответе только за себя, – сказала Анхела. – Я совершала ошибки, теперь я за них расплачиваюсь. Мне нужно покинуть офис до утра… Твои дядя и тетя отвернулись от меня. Но я бы повторила все то же самое из любви к твоему отцу. Конечно, в каких-то ситуациях я бы поступила иначе, но я повторила бы все то же самое.

– Что бы ты сделала иначе?

– Настояла бы на том, чтобы отец поговорил с тобой о нас с ним. Я бы рассказала тебе о том, что у тебя есть брат, – ответила Анхела. – Мы хотели сообщить об этом до того, как ты поступил в университет, но в последний момент отец передумал. Я сожалею об этом. Нужно было с ним поспорить, нужно было самой тебе обо всем рассказать, а я не рассказала. И теперь мне с этим жить. А что бы ты изменил, Рауль?

– Не пошел бы в бар. – Его губы тронула слабая улыбка. – И много чего еще. Но это в первую очередь.

– Тебе нужно ехать за ней, рассказать, как все было, почему ты так поступил.

– Она не хочет ничего слушать, – ответил Рауль, – ее голова занята более важными вещами.

Ему не хватало духу сказать Анхеле, что их брак был фиктивным. Если он был ненастоящим, то почему ему так больно?

– Если ты сейчас не будешь с ней, потом может быть слишком поздно.

Рауль кивнул:

– Она летит на моем самолете.

– Я забронирую тебе коммерческий рейс, – кивнула Анхела. – Тебе нужно освежиться.

Рауль пошел в свой кабинет, посмотрел в зеркало и взял бритву. Он поблагодарил Анхелу за кофе и чистую рубашку.

– Я делаю это последний раз.

– Может, и нет, – ответил Рауль. – Может, твои сыновья себя еще покажут.

Ее глаза увлажнились, когда она наконец услышала его признание в том, какое место занимала в его сердце. Анхела внимательно посмотрела на него:

– Я хочу сказать, что последний раз помогаю тебе расхлебывать ту кашу, которую ты заварил. Эстель заслуживает большего.