Влюбиться в прямом эфире - Ла Кетт

мне не удавалось его убедить. Он не мог поверить в то, что женщина моложе его на двадцать лет не устанет от него в один прекрасный день. Я его любила, но у его могилы твердо сказала себе, что не умерла вместе с ним. Я дала себе слово, что больше никогда не отдам свое сердце человеку, который не сможет полностью мне доверять. И вот два года спустя я все-таки это сделала. — По ее щекам покатились крупные слезы, и она яростно стерла их пальцами. — Я снова влюбилась в человека, который мне не доверяет, но на этот раз не придется терпеть эту ситуацию двадцать лет. — Она отошла назад, увеличив расстояние между ними. — На этот раз я уйду немедленно. Я не могу быть с мужчиной, который наказывает меня за грехи своей бывшей возлюбленной. Если ты не видишь, что мне нужен только ты и никто и ничто не сможет меня заставить тебя предать, то не стоит тратить на тебя свое время.

— Дорогая, прошу тебя, не надо…

Джозайя попытался снова приблизиться к ней, но она выставила перед собой поднятую ладонь:

— Пожалуйста, уходи.

Вот так ночь, которая должна была стать самой счастливой в его жизни, из-за его глупости стала самой ужасной.

Сидя в своей студии, Лирика редактировала видео для своих аккаунтов в социальных сетях. Она давно поняла, что лучше снимать материал на три-четыре недели вперед, так что организация свадьбы Трей и съемки шоу Джозайи никак не повлияли на расписание ее публикаций.

При мысли о Джозайе она вздохнула. Боль от расставания с ним все еще давала о себе знать. Сегодня утром она получила от него электронное письмо с графиком съемок на осень. Его тон был нейтральным, и она надеялась, что сможет сохранять спокойствие во время их совместной работы.

— Ты должна это пережить, Лирика, — сказала она себе.

Если бы она только знала, как это сделать.

Раздался звонок в дверь, и она пошла открывать. На пороге стояли Амара и Трей.

— Я говорила тебе, что что-то случилось, Трей, — произнесла Амара, окинув взглядом Лирику. — У нее на губах розовато-лиловая помада, хотя на дворе еще лето. Разве популярный блогер, дающий другим советы по макияжу, может совершить такую оплошность?

Лирика издала грустный смешок и тут же разразилась слезами. Кузины тут же отвели ее на диван, вручили ей бутылку воды и упаковку бумажных платочков и, когда она успокоилась, начали задавать ей вопросы.

— Что он сделал? — спросила Трей. — Джозайя не отвечает на звонки Джеремайи с тех пор, как мы вернулись из медового месяца, а ты прячешься в своей студии. Давай выкладывай, что случилось.

Лирике была сейчас необходима поддержка близких, поэтому она все им рассказала.

— Во всем виноват Джозайя, но без Марты тут не обошлось. Если бы не она, этой ситуации вообще не возникло бы.

При упоминании о Марте взгляд Трей стал холодным. Лирика знала, что ее свекровь пыталась разрушить отношения Трей и Джеремайи, и у ее кузины были причины не любить Марту.

— После свадьбы она прислала мне сообщение, в котором спросила, дома ли я. Я ответила ей, что я с дядей Эйсом и буду у себя только через час. Вскоре после моего приезда домой она появилась у меня на пороге с заклятым врагом Джозайи. Она спланировала все таким образом, чтобы Джозайя увидел, как я разговариваю у себя на крыльце с Дэниелом Ламбертом. Через несколько минут после ухода Джозайи Марта прислала мне еще одно сообщение. Она написала, что надеется, что Джозайя не разозлился, когда увидел меня с Дэниелом. Тогда я поняла, что они с Ламбертом устроили все таким образом, чтобы поссорить нас с Джозайей.

— Я ее уволю, — сказала Трей.

Лирика покачала головой:

— Не надо. Что сделано, то сделано. Позвольте мне рассказать вам все до конца, пока я снова не расплакалась.

Когда она закончила, Трей произнесла:

— Итак, что мы будем делать со всем этим? Ты хочешь, чтобы мы приехали к нему домой и обругали его последними словами или даже побили?

— Я очень признательна вам за поддержку, девочки, — грустно улыбнулась Лирика, — но давайте обойдемся без брани и рукоприкладства. Мы носим фамилию Деверо и не должны опускаться до уровня базарных теток.

Трей сложила руки на груди и закатила глаза:

— И что ты собираешься делать?

Лирика вздохнула. Она много раз задавала себе этот вопрос, но так и не нашла на него ответа.

— Работать и делать вид, будто мое сердце не ранено, пока оно не заживет. Если, конечно, оно вообще когда-нибудь заживет.

Амара посмотрела на Лирику полными сочувствия глазами:

— Что мы можем для тебя сделать?

— Обнимите меня и скажите, что все будет хорошо.

Ее кузины сделали это, и ей стало немного легче.

— Я говорил тебе, что, если ты причинишь боль моей кузине, я тебя в порошок сотру. Пока я не начал этого делать, дам тебе возможность попытаться мне объяснить, как ты все испортил.

Джозайя повернулся спиной к окну, из которого открывался вид на Рокфеллеровский центр. Ему вручили ключи от кабинета директора «Пи-би-эн» через два дня после того, как он потерял Лирику. Вчера он подписал документы, а сегодня был его первый рабочий день на новом месте. Ему следовало быть на седьмом небе от счастья, поскольку он одержал верх над главным конкурентом и получил желанную должность, но испытывал лишь чувство пустоты. У него не было сил даже на то, чтобы осадить Джеремайю, который ворвался в его кабинет подобно ангелу мести.

— Значит, Лирика все тебе рассказала?

— Нет, — отрезал Джеремайя. — Это сделала Трей, и тебе следует радоваться, что сюда пришел я, а не она.

Джозайя провел ладонью по затылку.

— Спасибо, что защитил меня от гнева Трей. Я сказал тебе, что, если подведу Лирику, я позволю тебе меня поколотить и не буду защищаться. — Подойдя к своему другу, он опустил руки по швам: — Я ее подвел. Можешь начинать меня бить.

Какое-то время Джеремайя пристально смотрел на него, затем прошел мимо него к бару, который был заполнен бутылками элитного алкоголя. Очевидно, это был подарок новому директору от предыдущего.

— Какое мне удовольствие с тобой драться, если ты не собираешься сопротивляться? Пока я угощусь дорогим виски, ты мне расскажешь, как тебя угораздило все испортить.

Кивнув, Джозайя подробно рассказал ему о событиях того злополучного вечера. Когда он закончил, Джеремайя хлопнул его по плечу и протянул ему стакан виски.

— Я понимаю, почему ты разозлился,