Линн Грэхем - Отчаяние и… надежда

– Растить ребенка одной очень тяжело, – гнула свое Дженис. – Я прошла через это и знаю, о чем говорю.

– Я понимаю. – Но было очевидно, что Полли не слушает ее. Каждый раз при слове «ребенок» на лице молодой женщины появлялась такая светлая и умиротворенная улыбка, что становилось ясно: никакие трудности не могут ее испугать и умалить любовь к маленькому существу, растущему в ней.

– Я просто хочу помочь тебе, Полли. Я знаю, ты не любишь Генри. Но где же тот, которого ты так любила?

Грубое замечание вырвало Полли из счастливого мира грез.

– Нигде, – сухо ответила она.

– Я не люблю совать нос в чужие дела, но, насколько я понимаю, отец ребенка исчез в тот же миг, как узнал о твоей беременности. Да? Ненадежный и безответственный тип, – вынесла она свой вердикт. – Мой Генри не такой.

Полли считала ее драгоценного Генри холодным и нудным типом, без чувства юмора, к тому же полностью зависимым от матери. Она с трудом подавила тяжелый вздох.

– Люди далеко не всегда женятся по любви, – продолжала настаивать Дженис. – Для брака существует множество других причин – надежность, хороший дом, дружба.

– Боюсь, этого мне мало. – Полли с трудом поднялась. – Пойду полежу немного перед тем, как идти на работу.

Медленно, останавливаясь на каждой ступеньке, Полли добралась до своей комнаты и легла на кровать. Никогда она не выйдет замуж за Генри. Даже ради того, чтобы выполнить условия завещания Нэнси Лиуорд и получить миллион фунтов. Ведь именно стремление получить большие деньги привело ее к нынешнему плачевному состоянию. Ее покойный отец был очень набожным человеком и любил повторять, что деньги – корень зла и источник всех бед. Теперь, возвращаясь к тому дню несколько месяцев назад, когда она приняла это безрассудное решение, Полли с горькой усмешкой признавала, что идеально воплотила в жизнь отцовское изречение.

Но ее мать умирала. Разум и сердце Полли отказывались принять очевидное. Она выросла без матери, и вот тогда, когда у них появился шанс заново узнать друг друга, мама тяжело заболела. Нет, судьба не может быть столь жестока! И Полли продолжала бороться. Именно стремление спасти маму и заставило девушку согласиться стать искусственной матерью. Теперь Полли понимала, что не просто ошиблась, но поступила опрометчиво!

Как могла она даже подумать, что, родив, сможет отдать своего ребенка чужим людям? Отдать свою плоть и кровь, пообещав никогда и ни при каких обстоятельствах не пытаться его даже увидеть? Безусловно, подписывая такой контракт, она была не в себе от отчаяния и не в ладах с рассудком. Полли решилась сбежать, хотя знала, что ее обязательно будут искать и в конечном счете найдут…

Она жила в постоянном страхе быть найденной и разлученной с ребенком. Полли боялась уснуть, а уснув, не хотела просыпаться. Она считала себя преступницей. Честная и совестливая по натуре, Полли переживала, что нарушила контракт, по которому уже получила необходимую для лечения матери огромную сумму денег. Да, она нарушила контракт, нарушила закон, но страх потерять ребенка перевесил все доводы…

В ночных кошмарах ее с позором выдворяли в США и сажали в тюрьму, а малыша отдавали негодяю отцу – бессовестному и беспринципному миллионеру, который навсегда увозил его в Венесуэлу. Но даже когда кошмары не мучили ее, Полли не могла спать. Она стала такая неповоротливая, что никак не могла найти удобное положение, тем более что малыш часто напоминал о себе очень энергичными ударами.

Но хуже всего было, когда к ней, обессиленной и измученной страхом, в полусне-полуяви являлся Рауль Зафортеза. Мрачный, таинственный, опасный, но такой ошеломляюще красивый и сексуальный… Господи, какой же жалкой доверчивой дурочкой она была! Впервые в жизни она влюбилась. Безоглядно. Безнадежно. Она жила от встречи до встречи, лихорадочно отсчитывая дни и часы, страдая, если он не появлялся в обещанное время, и с ужасом ожидая того момента, когда ее секрет уже нельзя будет больше скрывать. То ли смешок, то ли всхлип сорвался с губ девушки. Секрет?! Рауль знал о ее беременности с первого дня, с первой минуты. В конце концов, это он был отцом ее ребенка…

Час спустя Полли заставила себя встать и отправиться на работу. Летний вечер был влажным и прохладным. Стиснув зубы, она прошла мимо автобусной остановки. Теперь Полли не могла позволить себе даже это – ей необходимо каждое пенни, ведь очень скоро она не сможет работать, а ребенку понадобится очень много разных вещей.

Она подошла к ярко освещенному супермаркету, где посменно работала кассиром. Когда Полли переодевалась в служебной комнате, туда заглянула заведующая.

– Полли, ты выглядишь очень усталой, – нахмурившись, произнесла женщина. – Надеюсь, твой доктор разрешает тебе работать при таком сроке.

Полли покраснела. По правде говоря, она не была у доктора уже больше двух месяцев, но еще в последний визит он настоятельно рекомендовал ей побольше отдыхать. Но она не может этого позволить, ведь ей надо содержать себя и ребенка. А обращаться в службу социального обеспечения Полли не хотела, поскольку там имеют обыкновение задавать много вопросов. Последнее время она действительно чувствовала себя усталой, ощущала боль в спине и опухших лодыжках. Стоило ей напрячься чуть больше, чем обычно, и тут же начиналось головокружение.

Смена закончилась. Повесив сумку на плечо, она вышла из магазина. Дождь прекратился. Уличные фонари отражались в лужах, шины проносящихся машин мягко шуршали по мокрому асфальту, нередко обдавая брызгами пешеходов.

Погруженная в мысли о скором будущем, Полли брела с опущенной головой. Внезапно она натолкнулась на очень высокого, атлетически сложенного мужчину, загородившего ей дорогу. Полли отступила, пробормотав извинения, но неожиданно покачнулась и вскрикнула. И в тот же миг две крепких руки схватили ее за плечи и помогли удержать равновесие. Оторвав взгляд от узла безукоризненно завязанного серебристо-серого шелкового галстука своего спасителя, Полли подняла голову и посмотрела ему в лицо.

С высоты своего огромного роста на нее бесстрастно смотрел Рауль Зафортеза. Черты его красивого лица были так напряжены, что оно походило на бронзовую маску.

Полли задрожала. Она не замечала, что ее рот открывается и закрывается в безуспешной попытке издать хоть один звук. В паническом ужасе она смотрела в его топазовые глаза и не могла отвести взгляд.

– На всем белом свете тебе не найти места, где бы ты могла спрятаться от меня, – четко выговаривая каждое слово, произнес Рауль. Его глубокий голос с чуть гортанными гласными был голосом из ее ночных кошмаров. Он резал слух и заставлял Полли дрожать все сильнее и сильнее. – Игра окончена.