Кэтрин Гарбера - Точно в сердце

– Нет, все не так. После того вечера, когда мы гуляли по Пятой авеню, я больше не вспоминаю прошлое. Я… отпустила прошлое, – призналась она.

– Нет, Уиллоу, я тебя знаю. Ты ничего не забываешь. Все это время ты анализировала прошлое и пыталась вычислить, что для тебя лучше. И знаешь что? Я занимался тем же самым. Разница лишь в том, что я-то пытался убедить себя попробовать любить тебя, не боясь будущего. Рад, что не убедил.

– Почему? – спросила она, не в силах найти правильные слова и не зная, что говорить.

– Потому что я не создан для семейной жизни. Весь мой опыт говорит о том, что лучше зависеть лишь от себя. Так что спасибо, что еще раз подтвердила эту истину.

– Джек, я вовсе не хотела…

– Хватит, думаю, мы обо всем договорились. Вызвать тебе такси?

Уиллоу покачала головой и долго-долго не сводила глаз с его лица, чтобы запомнить этот момент. Запомнить, к чему привела ее жажда мести. Затем она повернулась и пошла к двери. Открыв дверь, она обернулась и проговорила:

– Я не хотела обидеть тебя. Я просто хотела облегчить боль, которую носила в себе все эти годы. – Сказав так, она вышла и больше не оглядывалась.

Уиллоу шла как в тумане. Словно на автопилоте, поймала такси и долго и мучительно вспоминала свой адрес. Конечно, в глубине души она была согласна, что пари на чувства ничем хорошим кончиться не может, но… Что «но», она и сама не знала.

Заперев за собой входную дверь, она прислонилась к ней без сил и сползла на пол. Притянув ноги к подбородку и уронив голову на колени, разрыдалась. Раньше ей казалось, она знает, что такое разбитое сердце. Что шестнадцатилетняя Уиллоу сполна испытала на себе, что значит душевная рана, и ничем новым в этом вопросе ее уже не удивить. Однако благодаря Джеку Крауну она только что поняла, как глубоко заблуждалась.

Разве можно было сравнить те давнишние ее переживания с тем, что чувствует она сейчас. Тогда она совершенно не знала Джека. А теперь понимала, что теряет. Никогда не думала она, что расставаться с Джеком будет настолько больно. Планируя месть, Уиллоу знала, что Джеку несдобровать, но не задумывалась о том, каково будет ей самой. Теперь-то она понимала, что Джек – единственный человек в мире, которого она готова пустить в свое сердце.

Однако она сама все испортила, испугалась. И теперь-то Уиллоу начала подозревать, что вовсе не из-за Джека буксовали их отношения. Она всегда боялась привязаться к кому-либо, потому что не хотела больше быть брошенной. И вот решившись наконец, она все сделала, чтобы и эти отношения окончились неудачей. Может, на самом деле страдания доставляют ей удовольствие? Иначе зачем она вновь повторяет свои ошибки?

Уиллоу помотала головой. Тут завибрировал телефон. Моля Бога, чтобы это оказался Джек, она трясущимися руками полезла в карман. Может, он передумал? Уиллоу вытерла рукавом глаза, жалея, что невозможно так же легко избавиться от чувства разочарования – звонил не Джек.

– Да, слушаю?

– Ты одна? – раздался в трубке голос Николь.

– Да, а что?

– Как хорошо! Я только что узнала, что Коннор проболтался Джеку о нашем пари. Не знаю, говорила ли ты Джеку. Просто решила, что тебе надо быть в курсе.

Уиллоу откинула голову на дверь:

– Слишком поздно.

– О господи! Я уже сказала ему, что он идиот, что нельзя было никому говорить…

– Коннор ни при чем, Ник. Я сама виновата. Не надо было спорить на любовь. Из этого и не могло получиться ничего хорошего.

– Это все из-за меня, ведь это была моя идея, – расстроенным голосом произнесла Николь.

– А иначе я бы не стала с ним встречаться, ты же знаешь. Меня нужно было как-то подтолкнуть.

– Может, ты и сама потом решилась бы дать ему шанс. Не думаю, что он бы так легко от тебя отстал.

– Нет, Ник, не решилась бы, – возразила Уиллоу. – Я всю жизнь только и делала, что всячески избегала серьезных отношений с мужчинами. И Джека я всегда побаивалась.

– Вот беда! Что же нам теперь делать?

– Ничего. Я сама все испортила. Джек меня не простит.

– Ты что, вот так вот сдашься? – удивилась Николь.

– Не знаю. Я не знаю, что можно сделать.

– Не вешай трубку. Сейчас я Гейл наберу.

– Нет, не надо…

– Уиллоу, тебе сейчас нужна поддержка. Мы с Гейл через все это прошли и знаем, каково это – терять любимого.

– Я не говорила, что люблю его, – возразила Уиллоу, все еще по привычке не желая называть вещи своими именами, будто это хоть как-то способно смягчить боль.

– Извини, конечно, но это чушь собачья. Жди!

Если даже ее подруги понимают, что она любит Джека, почему он этого не видит? Почему не заставил ее признаться открытым текстом?

– Уиллоу, родная моя, как ты? – встревоженно спросила Гейл, подключившись к разговору.

– Плохо, – призналась Уиллоу. – Мне так тоскливо. Даже представить не могла, что разбитое сердце – это так ужасно больно. И это мне в шестнадцать казалось, что я страдаю! Да что я тогда понимала!

– Ну, в шестнадцать вообще мало кто что понимает, – ответила Гейл. – Чем тебе помочь?

– Ничем. Джек со мной больше даже разговаривать не станет. Он меня чуть не пинками выставил. Уже ничего не сделаешь!

– Фу, Уиллоу, где твоя боевая хватка? Что за упаднические разговоры? Помнишь, когда сначала никто не верил в успех твоего шоу «Девять месяцев», ты не сдалась!

– Тогда не сдалась. Но это совсем другое. Там была группка болванов, которым казалось, что телезрителям неинтересно будет следить за беременными. А тут – обиженный мужчина, не желающий меня больше знать.

– Да, ты его обидела. Но ему сейчас тоже нелегко. Уверена, что и он переживает, – сказала Гейл.

– Он говорит, что любит одиночество и никто ему не нужен, – ответила Уиллоу.

– Потому что так спокойнее. Но ему сейчас плохо – из-за тебя. И ты должна ему помочь, – заявила Николь.

– Ах, эти беременные, все у них через пень колоду. Николь хочет сказать, что ты должна пойти и признаться ему в любви.

– Я не хочу первой признаваться, – заявила Уиллоу. – Да я вообще не уверена, что он сам-то меня любит!

– Значит, ты просто идиотка, прости господи. Да он как только пришел в «Пора по парам», с порога принялся оказывать тебе знаки внимания, – возмутилась Ник.

Уиллоу задумалась и со вздохом вынуждена была признать, что подруги правы. И позволить ему сейчас уйти, значит, сделать обоих несчастными на долгое-долгое время и лишить обоих шанса обрести настоящее счастье. Надо только придумать, как показать ему, что она раскаивается и любит его больше всего на свете.

– Вы правы, нужно что-нибудь придумать, – произнесла она.

У Джека не было недостатка в богатых и влиятельных знакомых. Приняв решение немедленно покинуть Восточное побережье, он позвонил приятелю и уже через пару часов сидел на борту шикарного частного авиалайнера, направляющегося в Калифорнию.