Анна Клири - Не уснешь всю ночь

– Она может. Кто знает…

– Что все это значит?

– Купи мне выпить, и я расскажу тебе. Все.

– Теперь расскажи все, – сказала Эмбер, когда они оказались в укромном уголке, куда ее привел Гай.

Наконец-то они были довольно далеко от «Замши», которая продолжала играть на бис. Напитки стояли перед ними – скотч для Гая, сок для Эмбер, так как ей нужно было вести машину домой.

Она подождала, пока он начнет, а затем решила немного поторопить его:

– Когда я видела тебя в последний раз, ты как одержимый гнался за ней.

– М-м-м… – кивнул он. – Я все еще не могу прийти в себя. Не могу поверить, что спустя столько времени снова увидел ее.

Сердце Эмбер дрогнуло.

– Она явно очень много значит для тебя.

– Значила, – уточнил он и опустил глаза. – В последний раз, когда я ее видел… Ну, точнее, не видел. Она так и не появилась.

Эмбер была напряжена.

– Да, знаю. Ты говорил, она не пришла.

– Верно. – Он быстро посмотрел на нее с легкой улыбкой. – В церковь. Церковь Святого Эдрю, если быть точным.

Шок лишил ее дара речи. Затем, когда наконец-то пришло понимание, ее переполнил ужас.

– Ты хочешь сказать – вы собирались пожениться?..

Он передернул плечами:

– Да.

– Ты сделал ей предложение? И она не пришла в церковь?

– Да.

– Но почему?..

– Она только что сказала мне – просто передумала.

– Что?! – Ее голос дрожал от негодования. – Она передумала? То есть просто бросила тебя у алтаря?

– Ш-ш-ш… Не волнуйся. – Он оглянулся. – Но так оно и было…

– Но почему она не предупредила тебя? Почему не позвонила?

– Джо не могла. Она улетала на Ривьеру со старым приятелем.

– О-о-о! – Тот позор, который тогда испытал Гай, острой болью ударил Эмбер. На ее глазах выступили слезы. – Не могу поверить! Как можно быть такой эгоистичной и такой… жестокой? Неудивительно, что ты был… О, я понимаю, теперь я все понимаю… – Так и было. Внезапно все встало на места. – О, Гай… Гай… бедный мальчик. Я… – Она гладила его плечи, спину, ласкала его, касалась лица, рук.

Он отвернулся, и ее осенило. Он явно был смущен. Прикусив язык, Эмбер замолчала. Никто не хочет вспоминать свои ошибки.

Он повернулся, затем улыбка осветила его лицо:

– Иди сюда. – Обняв Эмбер, Гай поцеловал ее в губы, а затем пробормотал: – Идем, Эмбер О’Нейл, я хочу отвезти тебя домой.

– Брак – это прекрасно, – сказала Джин, улыбаясь Эмбер поверх бокала с шампанским, слегка повысив голос, чтобы перекричать толпу людей. – Не думала, что это будет так забавно. Я знала Стюарта много лет, но то, что я узнала о нем после свадьбы…

Эмбер улыбнулась. Джин и правда выглядела счастливой. Ее лицо так светилось, что она выглядела на двадцать лет моложе.

Была суббота, день открытия «Ла Примаверы». Каждый сантиметр магазина, на котором не было цветов, был заполнен людьми.

– Приходит понимание – ты больше не будешь в жизни одна, – продолжала Джин. – И конечно, очень важно найти подходящего партнера. Кого-то, кто по-настоящему о тебе заботится.

– Господи, – дрожащим голосом сказала Эмбер. – Я сейчас расплачусь.

– О! – Джин расширила глаза. – Извини, детка. Я не имею в виду: чтобы быть счастливой, нужно непременно быть замужем.

Эмбер наклонилась и поцеловала ее:

– Будь счастлива, Джин. Я рада за вас обоих.

И она действительно была бы рада, что Джин вернулась, если бы не одно «но». Гай собрал вещи и вернулся в свой дом.

…Ей было больно наблюдать его переезд, но он сказал, что рад вернуться в родные стены. Эмбер не видела его дом с момента начала ремонта, и Гай обещал вскоре показать ей результат.

– Будешь скучать по мне? – полушутя сказала она, пока он упаковывал вещи.

– Я уверен, что нет, – подмигнул он.

– Нет нужды спрашивать, как ты познакомилась с моим любимым племянником, – продолжала Джин, пожурив соседку.

На какое-то мгновение Эмбер представила свое постыдное дурачество на рояле. Теперь вряд ли когда-нибудь она сможет спокойно выпить чашку кофе на диване Джин без ощущения удушья.

Но доброе лицо Джин было безмятежным как никогда. Она тепло улыбнулась Эмбер поверх своего стакана.

– Не думаю, чтобы он так вложился в твою рекламную кампанию, если бы ты ничего не значила для него.

Эмбер кивнула, улыбаясь:

– У нас и правда все хорошо.

Если у них будет шанс… Если бы сейчас Гай не находился на другом конце Сиднейского моста.

Но она не должна жаловаться! Неделя открытия магазина прекрасно стартовала и совпала с началом рекламной кампании. Гаю удалось поменять китайский Сад дружбы на итальянскую картину. Теперь Эмбер была повсюду, разбрасывая розы и по телевизору, и на билбордах по всему городу.

Лучше всего была ее песня, лирическая вещица в созвучии с запоминающейся мелодией, которую парни из «Голубой замши» играли со всем старанием. Казалось, все напевали ее – «Весна в «Ла Примавере». Самым удивительным была растущая популярность «Голубой замши».

Эмбер видела «Ла Примаверу» и свою манящую улыбку везде, куда бы ни посмотрела. Казалось, она привыкла к этому, первое ощущение неловкости прошло. Но это не относилось к тому, что ее повсюду стали узнавать толпы незнакомцев.

Ее Фейсбук был переполнен.

Друзья из балетной труппы и незнакомцы писали сообщения на ее стене, включая и Мигеля! Писали даже те, с кем она не общалась годами. Один из ее старых педагогов по танцу звал Эмбер в Мельбурн, чтобы там заняться делом своей жизни.

Ей это было больно. Как будто у нее есть выбор… Как бы то ни было, магазин стал ее радостью.

С открытыми на улицу дверями, изобилием цветов снаружи и внутри, включая привлекательные огоньки под красивой вывеской в зеленую и розовую полоску, магазин выглядел просто очаровательно. Внутри он выглядел как джунгли весной, с укромными уголками. Парни из группы покрасили все полки и стены, а Серена нарисовала фреску яркой пастелью.

Торговля пошла с первого дня. Поскольку Серене приходилось теперь работать чаще, Эмбер предложила брать ребенка с собой. Эмбер не знала, что больше привлекало покупателей – крошечный, спящий в детской кроватке малыш или рисующая Серена. С каждым днем приходилось заказывать все больше цветов.

Хотя это было временно. Мать Серены перебиралась в квартиру неподалеку от пассажа, чтобы помогать дочери с ребенком. Вскоре Серена сможет работать по пять дней.

И лишь Иви была не слишком рада переменам. Ей казалось, что через открытые на улицу двери внутрь попадают микробы, а наличие ребенка стало последней каплей. Эмбер вручила ей прекрасную рекомендацию, и, ко всеобщему удивлению, Иви устроилась работать к Ди Делорнэй.