Шантель Шоу - Щедрое сердце

Она почти физически ощутила, как он выстраивает вокруг себя барьер.

– Доверять должна не только я, – негромко произнесла Дарси. – Ты должен верить, что я сдержу свое слово. Если же нет, тогда…

– Что тогда?

Вопрос повис в воздухе. Дарси вспомнила предупреждение Кристен, что мужчины Кастеллано весьма упрямы. Сальваторе хотел, чтобы их отношения строились только на его условиях. Он был не готов идти на уступки.

– Если ты не можешь мне верить, тогда у нас нет будущего, – вздохнула она.

Если бы она согласилась не играть в спектакле, все было бы просто замечательно, но что произойдет, когда их мнения разойдутся в следующий раз? Ей снова придется уступить?

У Сальваторе был такой сильный характер, что иногда он ее подавлял. Дарси позволяла ему доминировать над собой, так как любила его. Ей хотелось сделать Сальваторе приятное, так же как всегда хотелось порадовать отца.

Им нужно расстаться на время и решить, как жить дальше, решила Дарси, хотя сердце ее болело при мысли о разлуке с ним и с Рози.

– Я объяснила, почему для меня так важно сыграть в этой пьесе, – хрипло проговорила она. – Но если ты не хочешь подождать меня пару месяцев, возникает вопрос: такое ли важное место я занимаю в твоей жизни?

Сальваторе напрягся. Значит, она все-таки намеревается оставить его. Стоит ли удивляться? Было очевидно, что он ей безразличен. Боже, какой он дурак! Он думал, что она любит его.

Он пожал плечами:

– Что ж, наверное, мы оба были не до конца честны друг с другом, cara.

Ласковое обращение прозвучало как оскорбление. Когда Сальваторе направился к двери, Дарси спросила:

– Ты куда?

– Мне нужен свежий воздух. Тебе придется сделать выбор, Дарси. Либо ты остаешься со мной, либо… либо мы навсегда расстаемся.

Сальваторе шел куда глаза глядят. Толпа вечером поредела – люди предпочитали сидеть в барах и ресторанах. У фонтана Треви он увидел любовников, сжимавших друг друга в объятиях. «Наслаждайтесь, пока можете», – цинично пожелал им он.

Когда Сальваторе дошел до реки, солнце садилось за горизонт. Здесь царили тишина и покой – утешение для мужчины, который всегда был одинок. Возможно, такова его судьба, но сейчас она стала для него проклятием.

Он вспомнил прошедшие недели, в течение которых не чувствовал себя одиноким. Дарси осветила его жизнь своей чудесной улыбкой. Давно он не смеялся столько, сколько с ней. Только с ней Сальваторе до конца понял смысл слов «заниматься любовью», когда их тела сливались воедино.

Шаги его замедлились, гнев утих. Почему он рассердился, узнав, что она на несколько недель хочет вернуться в Англию?

Сальваторе испугался, что Дарси не вернется, как и его мать. И, чтобы скрыть свой страх, он наговорил ей кучу вещей, которые говорить не стоило.

Что он натворил! Сальваторе повернулся и зашагал к отелю.

«Если ты не можешь мне верить…» – сказала она. Конечно же он верил ей.

Невзирая на боль в бедре, Сальваторе побежал. В номере Дарси не было. Аромат жасмина и роз вызвал спазм в горле. Сердце его мучительно сжалось. Он опоздал.

Отец как-то сказал Дарси, что последние минуты перед выступлением тянутся невыносимо долго. Сейчас она понимала, что это правда. Стрелка на часах, казалось, замерла.

Дарси нервничала и желала только одного: чтобы этот день поскорее закончился. Она, должно быть, сошла с ума, если ради этого ушла от Сальваторе. Ведь она любила его, так почему же не осталась?

Потому что он ее не любит.

Прошло несколько недель с тех пор, как Дарси вернулась в Лондон. Она была рада, что репетиции отнимают у нее почти все время. Сосредотачиваясь на роли, она не думала о Сальваторе. Но вечерами все было иначе. Первые дни Дарси надеялась, что он позвонит. Надежда не оправдалась.

Отец заметил, что она потеряла в весе, а свидетельством бессонных ночей стали темные круги под глазами.

– Твоей бабушке часто нечего было есть, когда она сотрудничала с французским Сопротивлением. Твое желание как можно реалистичнее воссоздать образ весьма похвально, но я все-таки хочу, чтобы ты нормально питалась, – как-то сказал встревоженный Джошуа.

Стук в дверь гримерной заставил ее вздрогнуть. Сделав глубокий вдох, она заставила себя улыбнуться, открывая дверь. На пороге стоял помощник режиссера.

– Это для вас. – Он протянул ей коробку. Родственники уже прислали цветы, желая ей удачи. Дарси сняла ленту и открыла коробку. В ней лежала одинокая красная роза.

– Вы знаете, кто ее прислал? – дрожащим голосом спросила Дарси. – В коробке нет записки.

Помощник режиссера покачал головой.

– Нет. – Он улыбнулся. – Вы готовы, мисс Харт?

Дарси взяла розу и вдохнула чарующий аромат. Странно, но ее нервозность прошла. Она сделает это. Ради своего отца, но, главное, ради себя.

– Да, – уверенно произнесла она. – Я готова.

– На премьере было много театральных критиков, и они сочли твою игру превосходной, – говорил Джошуа Харт, ведя дочь по переполненному залу, где проходила вечеринка. – Я всегда знал, что ты талантливая актриса. Это у тебя в крови. Сегодня вечером ты доказала, что являешься истинным членом семьи Харт. – Он посерьезнел. – Ты могла бы сделать потрясающую актерскую карьеру. Но ведь ты этого не хочешь, правда? – проницательно добавил он.

Дарси покачала головой:

– Моя работа доставляет мне удовольствие, папа. Извини.

– Тебе не за что извиняться. Я горжусь тобой и тем делом, которым ты занимаешься. – Он вгляделся в ее лицо. – С тобой все в порядке? Твоя мать думает, что на Сицилии у тебя был роман и что…

– Со мной все в порядке, – перебила его Дарси.

Но это была неправда. Выйдя на сцену, она стала искать Сальваторе среди зрителей, решив, что красная роза – от него. Не найдя его, Дарси ощутила разочарование и чуть не расплакалась, справившись с собой только неимоверным усилием воли. Напрасно она надеялась, что он придет, когда посылала ему билет на спектакль.

В Риме Дарси была так подавлена и одновременно так сердита на Сальваторе, что немедленно забронировала билет на ближайший рейс в Лондон.

Если бы она осталась, смогли бы они найти компромисс? Она не знала ответа, однако чувство сожаления не покидало ее.

Наконец вечеринка закончилась, но ее ждал пустой дом, и Дарси задержалась в театре. Оставшись одна, она вышла на сцену, невидящим взглядом уставилась в темный зал и наконец дала волю слезам.

Дарси попыталась успокоиться, повторяя про себя, что у нее есть перспектива. Банк согласился выдать ей заем, а в будущем году она собиралась найти место для частной клиники.

В пустом театре послышались шаги. Наверное, это сторож.