Мелани Милберн - Ее главная ошибка

— Твой дед сказал…

— Он был прав, — мрачно произнес Лука. — У меня начались неожиданные осложнения после операции. Открылось кровотечение, из-за которого я находился в коме в течение трех недель. Никто не знал, что со мной произойдет, когда я приду в себя, и удастся ли мне вообще очнуться. Когда-то то же самое произошло с моим отцом. Перед операцией, предвидя такой исход, я с ужасом представлял, как буду тупо пускать слюни, сидя в кресле, не узнавая любящих меня людей. Разве я мог обречь свою семью на такие страдания? Разве я мог обречь на такие страдания тебя?

Бронте наконец поняла, почему Лука два года назад поступил именно так. Он заботился о ней и похоронил собственные надежды и мечты, чтобы избавить ее от возможных ужасных последствий.

— Значит, поэтому ты так резко порвал со мной? — спросила Бронте. — Ты хотел, чтобы я думала, будто ты ничего ко мне не испытываешь? Но ты никогда не говорил мне о своих чувствах, пока мы были вместе.

Лука встретил ее взгляд и с трудом сглотнул.

— Мне было очень трудно тебя прогнать, — признался он. — Я не сомневался, что, встретившись с тобой лично, не смогу от тебя отказаться. Пару раз я едва не позвонил тебе, но в последний момент передумывал. Я не хотел, чтобы ты меня жалела и оставалась со мной из чувства долга.

От его слов у нее перехватило дыхание.

— Я… я осталась бы с тобой, Лука, неужели ты сомневаешься?

— В этом-то и проблема, дорогая, — сказал он. — Я был уверен, что ты останешься со мной несмотря ни на что, но не мог позволить тебе сделать это. Что было бы, если бы произошло худшее? Я мог бы стать умственно отсталым паралитиком. Ты не должна была губить свою жизнь ради меня. Ты так талантлива! Я был уверен, что ты в конечном счете станешь преподавать в Лондонской академии балета. Я мешал бы тебе. Мне пришлось тебя отпустить.

Бронте крепко обняла Луку за талию, ее слезы намочили его рубашку.

— Я никогда не переставала любить тебя, — рыдала она. — Я все это время тебя обманывала — врала, что ненавижу тебя. Я так и не научилась тебя ненавидеть.

Лука вдохнул аромат ее волос, прижимая Бронте к себе.

— Я надеялся, что чувства между нами по-прежнему живы, — хрипло продолжил он. — Я дал себе обещание, что целый год буду восстанавливать здоровье после операции, а потом свяжусь с тобой. Прошедший год показался мне вечностью. Я и не подозревал, что у меня растет дочь.

Бронте посмотрела на него блестящими от слез глазами:

— Она полюбила тебя сразу, как только увидела, Лука. Тебе не придется переживать, что ты пропустил первый год ее жизни. Когда Элла подрастет, мы все ей объясним. Важно то, что ты с ней сейчас. Ты ее отец. Ты всегда был ее отцом.

Он одарил Бронте полуулыбкой:

— Я люблю тебя. Ты это понимаешь, да? Я влюбился в тебя с первого взгляда. Ты — мое сердце, мой разум, моя жизнь. Я люблю тебя так сильно, что у меня больно сжимается грудь.

Она продолжала плакать:

— Кажется, я только сейчас начинаю это понимать.

Он нежно отвел пряди волос, упавшие на лицо Бронте, и трогательно посмотрел ей в глаза:

— Я влюбился в тебя в тот день, когда мы встретились в лондонском книжном магазине. Ты помнишь, как столкнулась со мной, выронила сумочку и все ее содержимое рассыпалось по полу?

Бронте улыбнулась:

— Таким образом ты узнал мой адрес, не так ли? Ты проверил мою записную книжку, прежде чем отдать ее мне.

— На что только не пойдет отчаявшийся мужчина, — заметил Лука с улыбкой. — Я хотел увидеть тебя снова. Ты сразу же мне понравилась. Я никогда не испытывал ничего подобного к женщине. Когда наши пальцы соприкоснулись, пока я вручал тебе блеск для губ, меня словно пронзило электрическим током. Пальцы покалывало даже несколько часов спустя.

— Мои тоже, — улыбнулась Бронте, обнимая его за шею.

Лука наклонился и мягко, и неторопливо поцеловал ее в губы. Когда он поднял голову, Бронте посмотрела на него с изумлением.

— До сих пор не могу поверить, что все происходит наяву, — медленно проговорила она. — Я мечтала о том, что в один прекрасный день встречусь с тобой. Но мне в голову не приходило, что мы действительно встретимся.

— Мне жаль, что все так получилось, — сказал Лука. — Но я поступил бы точно так же снова. Я слишком сильно тебя люблю, чтобы умышленно уничтожить твою жизнь.

— Ты кому-нибудь рассказывал о своем состоянии? — спросила Бронте.

— Рассказал только тогда, когда все закончилось, — объяснил он. — Я оставил письмо адвокату на случай чрезвычайной ситуации. Доктора должны были связаться с ним, если все пойдет не так. Моя семья, конечно, была ужасно расстроена, как ты можешь себе представить, особенно мать. Она уже потеряла одного ребенка и так и не оправилась от горя. Джорджио воспринял мое признание более или менее спокойно, но Ник очень рассердился. Но я думаю, теперь он простил меня.

Бронте с любовью погладила его по лицу:

— Я так рада, что ты обо всем мне рассказал, Лука. Я очень переживала из-за того, что ты женишься на мне только ради Эллы. Мне это казалось неправильным.

Он нахмурился:

— Я видел, как драматично складывались отношения между моей матерью и Мейей. Ни та, ни другая не желали пойти на компромисс. Мне не хотелось, чтобы ты прошла через все это. Я намеревался возродить наши отношения, но решил дать тебе немного времени.

Бронте посмотрела на него с укоризной:

— Ты был ужасно настойчив.

— Ну, — сказал Лука, робко улыбаясь, — упорство — не самое плохое качество.

Она крепче к нему прижалась.

— Вне сомнения, — промурлыкала Бронте. — Особенно если ты говорил всерьез о желании зачать брата или сестру для Эллы.

Глаза Луки засияли.

— Ты хочешь сказать, что готова родить еще одного ребенка?

Молодая женщина улыбнулась:

— Как тебе мое предложение?

Лука потянул вниз бретели ее ночной рубашки.

— Теперь тебе не удастся остановить меня, дорогая, — заявил он, уложил Бронте на спину и припал к ее губам.

Две недели спустя…

Бронте стояла в конце прохода и смотрела на ждущего ее у алтаря Луку. Заиграл орган, гости заулыбались. В воздухе витал пьянящий аромат цветов, надежды, счастья и любви.

Бронте поймала взгляд матери и улыбнулась. Элла, сидящая на коленях у Тины Беннет, засмеялась и радостно воскликнула:

— Мама касивая!

— Мама прекрасна, — сказал Лука, когда Бронте встала рядом с ним.

— Привет, — тихо произнесла она.

— И тебе привет, — откликнулся он, взяв ее за руки и тихонько сжал их. — Ты дрожишь.

— Я нервничаю.

— Не нервничай, сокровище мое, — попросил он. — Сегодня начинается наша настоящая семейная жизнь.