Кэрол Маринелли - Уже не игра

Алекс все это время был напряжен. Он не мог дождаться, когда скажет Аллегре правду.

Наконец жениху и невесте позволили отдохнуть.

— У вас есть всего пара часов, — сообщил им королевский советник. — В пять часов придет стилист делать принцессе прическу и макияж. Ваш выход запланирован на половину седьмого.

Наконец Алекс и Аллегра поднялись в спальню.

— Ты потрясающе выглядишь, — сказал он и поцеловал ее.

— На самом деле платье очень неудобное, — призналась Аллегра. Она была от него в восторге, но ей не терпелось его снять. Вечером она снова с удовольствием его наденет.

— Позволь мне помочь тебе раздеться, — предложил Алекс.

Подойдя к ней сзади, он ловко расстегнул крошечные пуговички на ее корсаже, после чего снял свой парадный мундир, сел на стул и начал снимать длинные сапоги.

Освободившись от платья, Аллегра ощутила неловкость. Она была в одном нижнем белье и чувствовала на себе взгляд Алекса. Слыша, как он расстегивает ремень и молнию на брюках, она так разволновалась, что у нее задрожали руки.

— Ложись в постель, Аллегра.

— Я не могу сейчас заняться с тобой любовью, — честно ответила она, надевая платье на портновский манекен и расправляя подол. — Я знаю, что ты ждешь от меня этого, и не собираюсь уклоняться от близости с тобой, но…

— Аллегра…

— Но сейчас я не готова. Я устала и нервничаю перед вечерним приемом. — Пройдя в гардеробную, она сняла белье и надела халат. — Я волнуюсь из-за своей семьи, из-за всех этих речей… В общем, я была бы тебе признательна, если бы ты позволил мне просто поспать.

— Хорошо, — ответил он.

Вернувшись в спальню, она обнаружила, что Алекс задернул плотные шторы и лег в постель. Тогда она прямо в халате присоединилась к нему и закрыла глаза.

— Во время церемонии ты совсем не волновалась, — заметил он. — Я думал, ты будешь выглядеть…

— Несчастной? — Она открыла один глаз. — Ничего подобного.

— Что послужило причиной столь резкой перемены?

— Я поняла, что выхожу замуж за человека, которого люблю.

У Алекса перехватило дыхание. Нужно обладать большой смелостью, чтобы признаться кому-то в своих чувствах, будучи уверенным, что эти чувства безответны.

— Ты меня любишь? — пробормотал он.

— Думаешь, иначе я вышла бы за тебя замуж? Поверь мне, я сделала это не из-за денег и не ради Иззи. Я слишком дорожила своей независимостью, чтобы так легко от нее отказаться.

— Как давно?

— Я влюбилась в тебя в день нашей первой встречи.

Аллегра чувствовала сильную усталость. У нее гудели ноги и стучало в висках. Если она не хочет уснуть посреди свадебного приема, ей следует отдохнуть сейчас.

Пришло время сказать ей правду.

— Думаю, со мной в тот день произошло то же самое.

Она уставилась на него, потрясенная:

— Т-ты шутишь?

— Нет. Когда я сегодня произносил свои клятвы, я не лгал. Я люблю тебя, Аллегра.

Ее сердце затрепетало, словно в него залетела стайка бабочек.

— Ты уверен, что это действительно любовь?

— После встречи с тобой я не занимался сексом ни с одной женщиной. Я хотел чего-то большего, но не понимал чего. Я мучился от угрызений совести из-за того, что навязал тебе жизнь, которая тебе не нравится. Мне было больно смотреть, как ты томишься во дворце и превращаешься в бледную тень той Аллегры, с которой я познакомился в Лондоне. Когда сегодня Маттео набирал сообщение Иззи, чтобы поддержать ее перед выступлением, я попросил его узнать у нее, как у тебя дела. Наблюдая всякий раз за Иззи с Маттео и Бобби с Шантель, я убеждался в том, что мне с моими деньгами, связями и королевским титулом не хватает чего-то очень важного. Увидев тебя сегодня в церкви в смелом платье, с улыбкой и светящимися глазами, тебя настоящую, я сделал самое важное открытие в своей жизни.

Не удержавшись, он поцеловал ее, но тут же отстранился:

— Спи.

— Думаешь, я смогу теперь уснуть?

— Ты устала, поэтому тебе следует попытаться. — Он открыл ящик прикроватной тумбочки, достал из него коробочку, обтянутую бархатом и протянул ей. — Я собирался подарить тебе это сегодня вечером, но не могу больше ждать.

— Ключи? — удивилась она, открыв коробочку.

— Я знаю, как ты нуждаешься в своих родных, поэтому хочу, чтобы тебе было комфортно во время твоих визитов к ним. Это ключи от дома в Лондоне. Как ты смотришь на то, чтобы устроить там рождественский прием?

— О, Алекс…

Аллегра не знала, что сказать. Она только что получила убедительное доказательство его чувств к ней и была на седьмом небе от счастья. Его любовь придала ей смелости.

— У меня тоже есть для тебя подарок, — произнесла она и открыла ему свой маленький секрет.

Алекс испытал удивление и восхищение, узнав, что его смелая современная невеста до сих пор не была ни с одним мужчиной.

— Сегодня ночью, — прошептал он, но Аллегра не могла больше ждать.

Ее пальцы заскользили по его груди, задержавшись на его сосках, до которых она никогда не дотрагивалась. Запах его кожи, смешанный с ароматом дорогого одеколона, действовал на нее как афродизиак.

Когда она коснулась его восставшей плоти, стон, вырвавшийся из его горла, подтвердил, что он тоже не может ждать. Он лег поверх нее, накрыл ее губы своими и одновременно с этим раздвинул пальцами нежные складки между ее бедер. Она была теплой и влажной, готовой его принять.

— Я хочу тебя, — прошептала она, вцепившись ногтями в его плечи. — Возьми меня.

— Я не хочу сделать тебе больно, поэтому не буду торопиться.

— Не надо медлить, — ответила она, желая как можно скорее познать его страсть. — Мы никогда больше не сможем повторить этот момент. Он уникален.

Тогда он приподнял ее бедра и вошел в нее стремительным рывком. Она испытала боль, но упивалась ею, поскольку эта боль была неотъемлемой частью древнейшего из таинств, которое делает мужчину и женщину единым целым.

Алекс никогда прежде не испытывал таких сильных ощущений. Когда Аллегра выгнулась под ним и он извергся в нее, он почувствовал такую легкость во всем теле, словно воспарил в небеса.

Звонок его мобильного телефона напомнил молодоженам о том, что им пора возвращаться к своим обязанностям.

— Давай не будем отвечать, — пробормотал Алекс.

— Мы должны, если не хотим опоздать на собственный свадебный прием.

Они неохотно поднялись с постели, приняли душ и оделись, но к тому моменту, когда стилист закончил укладывать Аллегре волосы, они уже опаздывали на добрых полчаса.

— Твой отец нас убьет, — сказала Аллегра своему мужу, идя с ним под руку по коридору.