Ласковое противостояние султану - Энни Уэст

- Но не ты. - Ее голос был безжизненным.

Асим покачал головой:

- Я бы тоже был горд, но я не могу сделать это с тобой. Что это будет за брак, в котором ты любишь, а я - нет? - Он потянулся к ней, но спохватился и убрал руку. - Ты веришь в любовь, Жаклин. Ты можешь любить. Ты заслуживаешь того же от мужчины, за которого выйдешь замуж. Ты достойна человека, который сможет полюбить тебя в ответ.

Мысль о ней с другим мужчиной словно пробила дыру в его животе, и он чуть не пошатнулся.

- Если бы мы поженились… - Он остановился и сглотнул, увлажняя пересохший рот. - Это было бы несправедливо и неравноправно.

Я бы чувствовал себя виноватым, что не могу дать того, что ты хочешь, что все не так, как ты мечтала, и ты в конце концов разлюбишь меня. Ты возненавидишь меня и пожалеешь, что пошла на это.

- С твоими родителями случилось именно это, Асим?

- Речь не о них!

Разве Жаки не видит? Неужели она не понимает, что приносит себя в жертву браку, который уничтожит ее? Он не мог так поступить с ней, несмотря на ту эгоистичную часть себя, что хотела схватить девушку, прежде чем та передумает.

Мужчина глубоко вдохнул, но пожалел, когда почувствовал запах абрикоса. Неужели это всегда будет напоминать ему о ней?

- Твое предложение - большая честь для меня, Жаклин. Но я не могу вот так воспользоваться тобой. Она шагнула вперед, почти притесняя его:

- Я хочу, чтобы ты сделал это.

Асим посмотрел в ее лицо, напряженное от страха и надежды, и испугался, что может дать слабину. Он, может, и не любил ее, но он заботился о Жаклин и не хотел оставлять ее.

Но он знал, что должен сделать, даже если она этого не понимала.

- Женщина, на которой я женюсь, не будет любить меня, как и я ее. Так будет лучше. Что-то иное было бы несправедливо по отношению к ней. - Он сделал паузу. - Я слишком сильно забочусь о тебе, чтобы так поступить.

Повисла тишина. Асим не мог оторвать от нее взгляд. Он хотел подобрать слова, чтобы смягчить удар, нанесенный им, но не смог. Он мог лишь защитить ее, сказав правду.

- В таком случае, Асим, я была бы признательна, если бы ты нашел для меня транспорт. - Она посмотрела ему в глаза, и его словно ударило в грудь. - Мне пора уезжать.

Солнце ярко светило, превращая аллею парка, заполоненную старыми деревьями, в пятнистую зеленую беседку, дружелюбное место для передышки от летней жары в Мельбурне.

Но вместо аккуратных дорожек и ровно посаженных деревьев Жаки представляла оазис Асады, его бассейны из хрусталя и зеленые прибежища. Делая очередной вдох, она почти ощущала запах пустынного песка и специй.

Чей-то смех заставил ее повернуть голову, и девушка увидела семью, идущую по траве, как и многие другие, направляющиеся на турнир Большого шлема вдоль берега Ярры.

Ее взгляд остановился на высоком, темноволосом мужчине, который посадил малыша на плечи, и другие дети столпились вокруг, тоже желая покататься. Она отвела взгляд, не обращая внимания на тесноту в груди.

Пытаясь обойти их стороной, девушка направилась к другому концу парка. Ее отель был там, через дорогу, и срок ее пребывания подходил к концу. Каждый день она заставляла себя выходить из отеля на прогулку, чтобы потренироваться и затеряться в толпе.

Затеряться было не совсем возможно. Ничто - ни работа, ни нахождение в родной стране - не помогало забыть или отсрочить боль. Она даже остановилась в неизвестном отеле вместо своей крошечной квартиры, пока не закончит книгу, надеясь, что новое место поможет отвлечь разум от холода и тяжести в груди.

Жаки колебалась, думая, что, возможно, стоит стараться получше. Может, заказать что-нибудь в кафе в центре парка и понаблюдать за людьми. Только не рядом с Деревом Фей, настоящей Меккой для родителей с маленькими детьми.

Жаки ускорила шаг, направляясь к дороге. Когда она успела стать такой брюзгой, что ее начал раздражать детский смех?

Когда она узнала, что Асим планирует создать семью с другой женщиной.

Жаки никогда не будет вынашивать его ребенка, или прижимать его к себе, или ловить на себе его взгляд, который заставляет ее сердце трепетать.

Девушка поморщилась. Этот взгляд всего лишь обозначал похоть. Но она была слишком наивна, чтобы понять это.

Нашел ли он невесту? Жаки избегала новостей, не желая слышать о королевской помолвке. От боли резало в горле и прерывалось дыхание.

Бросив быстрый взгляд на количество машин, она направилась через дорогу к отелю.

В этот самый момент она услышала странный гомон и увидела кордон безопасности. Жаки нахмурилась. Это был приятный отель с видом на Трежери-Гарденс, но он был далеко не одним из роскошных мест, посещаемых самыми важными персонами.

Тем не менее она заметила человека с камерой у входа и персонал, собравшийся наверху лестницы.

Расстроившись, Жаки помедлила, но вынуждена была поспешить к тротуару, когда лимузин остановился у обочины.

Толпа увеличилась, людей сдерживали мужчины в костюмах. Менеджер отеля поспешил вниз по лестнице, когда открылась дверь лимузина.

С возрастающим любопытством Жаки наблюдала, как высокая фигура поднимается с заднего сиденья. Фигура с широкими плечами в пиджаке цвета стали с темно-синим отливом. Косые лучи утреннего света запечатлели качество материала его аккуратного тюрбана в цвет и подчеркнули высокомерно вздернутый нос, соответствующий его гордым, отточенным чертам.

У девушки начало покалывать в пальцах рук и ног, ее тело начало неметь. Даже дыхание приостановилось, когда она увидела этот до боли знакомый облик.

Потом кровь резко застучала в ушах, и девушка сделала вдох, который опалил ей легкие.

Она споткнулась, пытаясь повернуться, отшатнулась от прохожего и чуть не упала, когда сделала попытку пойти дальше. Куда угодно. Лишь бы подальше отсюда.

Асим здесь! Что бы это могло значить?

Это не могло быть совпадением. С одной стороны, он никогда не говорил о своих планах посетить Австралию. С другой - это не был королевский отель, размещавший глав государств.

Жаки не могла больше ничего придумать, но инстинкт буквально кричал, что он приехал за ней. Она не знала, почему, но не собиралась оставаться, чтобы узнать. Она не была готова воспринимать Асима как простого знакомого.

Сзади раздался крик. Это ее