Темнейший убийца (ЛП) - Шоуолтер Джена

Оглядев кровавую бойню, учиненную в этой комнате, Бьорн поник внутри. Когда перехватил взгляд беловолосой женщины, поник еще сильней. Она осталась на краю кровати, но уже надела футболку и смотрела на него убийственным взглядом.

— Расскажи мне все, — рявкнул Уильям, опускаясь на пол и натягивая пару кожаных штанов с такой силой, что порвал пояс.

Утопая в плохих предчувствиях, неотложности и панике, но нуждаясь в их помощи, он признался:

— Я сделал это. Схватил ее. Фокс была моей пленницей. — Его стола источали боль. — Она сбежала от меня. Ты… Люцифер появился, выпотрошил меня и скрылся с ней.

Уильям провел рукой по лицу, выглядя усталым.

— Извинись перед Санни и поклянись не убивать Фокс, тогда я подумаю о том, чтобы помочь тебе вернуть Фокс.

Потребность добраться до Фокс росла, полностью завладевая им. В отчаянии он выпалил:

— Я прошу прощения за то, что напугал тебя, разгромил вашу спальню и причинил вред твоему мужчине.

Она прищурилась.

— Как ты смеешь!? Я ни капли не испугалась.

Бьорн повернулся к Уильяму и сказал:

— Я не могу поклясться, что не убью Фокс. Приказ о ее смерти издал сам Клириси. Но. Я поклянусь не убивать ее, не поговорив сначала с тобой. — Или со всеми. Он стиснул зубы. — Договорились?

Мужчина, казалось, изо всех сил старался сохранить суровое выражение лица и, возможно, даже прикусил язык, сдерживая смех. Почему смех?

— Отлично. Согласен.

— Скажи мне, где Люцифер держит… — Уши Бьорна дернулись. Он услышал шум снаружи, который доносился через щель в окне. Ему послышалось имя Фокс. С бешено колотящимся сердцем он бросился к раме, чтобы выглянуть наружу. От одного взгляда по его спине пробежал холод. Окровавленная, раненая Фокс ползла к лагерю, проклиная любого, кто предлагал помощь. — Неважно.

Бьорн вылетел из спальни, наполненный решимостью добраться до своей женщины.

С каждой секундой все более неистовый Бьорн прокладывал путь сквозь растущую толпу Посланников. Как будто Всевышний спустился с небес и разогнал солдат, они расступились как Красное море, открыв путь к Фокс.

В тот момент, когда Бьорн заметил ее, его внутренности разрезало от шока, ярости и ужаса. Его тело неудержимо дрожало. Она так и не нашла в себе сил, чтобы встать, могла только ползти.

Один ее глаз заплыл и не открывался, остальная часть лица была испачкана кровью. Левая сторона ее тела оказалась обожжена, включая волосы. Каждая прядь выглядела так, словно их использовали вместо фитилей для свечей.

— Фокс!

Именно тогда, в тот самый момент, его поразила правда с такой силой, что он чуть не упал. Такой ясности он не испытывал никогда раньше. Он не просто заботился об этой женщине, но и боролся со своими чувствами, позволяя страху руководить действиями.

Но страх лгал и уничтожал. Страх не давал идти в правильном направлении. Страх отуплял и убивал надежду. По этой же причине Бьорн набросился на нее ранее. Ошибка, которую он никогда не сможет исправить. Что ему оставалось делать? Попытаться все исправить. Потому что любил ее всеми фибрами своей души.

«Моя женщина. Моя!» Поистине поразительное откровение? Он любил Фокс Наказывающую больше собственной жизни и с радостью умер бы за нее, если возникнет необходимость.

Он больше не позволит страху управлять им. Больше не станет беспокоиться о том, что пойдет ва-банк и потеряет ее. Больше не погрязнет в предательстве и боли. Больше никакого сопротивления переменам. Любит ли он и потеряет Фокс или нет, он в любом случае столкнется с предательством и болью, потому что жизнь — боль. И зачем бороться с переменами, когда жизнь, которой он жил, состояла скорее из страданий, чем из счастья? Бьорну нужны изменения.

Ему нужна Фокс.

«Не могу представить свое будущее без нее». Слова растеклись по его разуму, наполненные страстью и огнем, прежде чем застыли в костях. «Я. Люблю. Ее». Он любил ее и желал близости так, как никогда прежде с другими.

Она не просто заставляла его улыбаться и смеяться, она не просто сводила его с ума одним поцелуем и лаской, не просто подбадривала и помогала ему. Нет, она служила ему якорем здесь и сейчас, превращая ужасы прошлого во что-то незначительное. Огромное счастье ожидало его… благодаря Фокс.

Отчаянно желая прикоснуться и обнять ее, попросить прощения, он подбежал к ней. На полпути рухнул на землю и заскользил по грязи. Оказавшись рядом с ней, Бьорн выпалил:

— Я здесь, лисичка, здесь. — Он нежно привлек ее в свои объятия. Обжигающие слезы покатились по его щекам. — Что он с тобой сделал?

Слабым и прерывистым голосом она обратилась к нему:

— Он планировал держать меня на цепи на кладбище душ, которое назвал своим набором для приправ. Я отказалась. Мы сражались. Я сбежала. Просто не… не трогай меня. — Она вывернулась из его объятий, и он подавил тысячу протестов, где каждый громче предыдущего. — Я здесь, чтобы сообщить, что Уильям — это не Уильям, а Люцифер. Вот. Теперь я хожу. Если попытаешься остановить меня… не пытайся меня остановить, Бьорн.

Он вздрогнул, будто она ударила его ножом. Исход разговора никогда не был так важен. Сдаваться не входило в его планы.

— Я узнал это за несколько минут до твоего появления. Пришел к Уильяму, настоящему Уильяму, как только очнулся. Мы сразились… — «Сейчас это не важно». У Бьорна почти не осталось времени — совсем мало — чтобы извиниться, умолять, сделать все необходимое, чтобы ее завоевать. — Не уходи. Пожалуйста, не уходи. Я должен знать… — Что, что? — Люцифер мертв или идет по твоему следу?

— Не мертв. Возможно, идет по следу. Не уверена. — Фокс потерла виски. — Я приковала его, но подозреваю, что он сбежит в любой момент, если уже не сбежал.

— Ты помнишь, где его оставила? — Если Люцифер закован в цепи, нет лучшего времени, чтобы его убить.

— У меня едва хватает сил на дыхание.

Его тело вновь охватила боль, в этот раз еще более сильная.

— Мне жаль, лисичка. Я видел, как ты склонилась над лежащим без сознания Посланником с оружием наготове, но должен был тебе поверить. — Он произнес эти слова громко, чтобы все услышали. — Ты…

— Позволь мне тебя прервать, — отрезала она. — Между нами ничего нет. Я пришла сюда, чтобы предупредить тебя и все. Если не хочешь отпустить меня, то лучше убей, ничто другое меня не остановит.

Время закончилось, иссякло, испарилось. Его паника воскресла и вновь начала терзать когтями.

— Я заплачу за то, чтобы ты отвела меня в мир Фантазии. Назови цену.

Хотя для его друзей пройдут десятилетия, бои в Преисподней пройдут без него, у него будет Фокс.

— Нет, спасибо. Не интересует.

Она не выдвинула никаких условий, никаких вариантов для обсуждения.

Паника стала сильнее.

— Тогда я заплачу тебе, чтобы ты отвела меня к Алане. — Он убьет эту женщину, гарантируя, что та больше никогда не будет угрожать Фокс. Если он умрет в процессе, то пусть так. Больше никаких безопасных игр. Вот куда они его привели. — Я обработаю твои раны, пока будешь отдыхать.

— Нет. — Вновь отказалась она без колебаний. Прищурившись, она провела языком по губам. — Я излечусь сама. Мне просто нужно место, где я могу подождать, когда вернутся силы, и перемещусь к Галену.

Эти слова кололи сильнее кинжалов.

— Ты можешь остаться в нашей хижине так долго, сколько пожелаешь. Пожалуйста, Фокс. Если ты не желаешь моего присутствия, я просто не войду. Останусь снаружи и прослежу, чтобы никто не вошел без твоего разрешения. Мне просто нужно знать, что ты в безопасности.

Она бросила на него убийственный взгляд. Когда она покачнулась, готовая упасть в обморок, Бьорн подхватил ее и встал на ноги. Опять же Посланники расступились, образую проход. Воины, которые не присутствовали на его отборах, уставились, широко открыв глаза и рты. Он гордо вздернул подбородок.

Тейн и Ксерксес встали по бокам, готовые остановить любого, кто готов напасть на него.