Один на 100.000 (СИ) - Володина Таня

Катя вкратце обрисовала ситуацию с родителями. Они её любили, но жалели за женскую неустроенность и упрямое нежелание искать нового мужа. А после того, как она сообщила, что копит деньги на ЭКО, родители перестали с ней общаться. Сказали, что если она принимает такие дикие решения самостоятельно, то пусть и выкручивается в одиночку. Катя на них обиделась.

Пока они болтали, демоны с острыми когтями отступили. Катя легко заснула и проспала без сновидений до звонка будильника.

Утром она ощутила неловкость от того, что выворачивала душу перед малознакомым человеком, — к тому же мужчиной, к тому же начальником. Но у неё так давно не было возможности поговорить по душам!

Она надела джинсы «Бревис», чёрную водолазку и кроссовки. Убрала волосы в хвост и подкрасила глаза. В таком виде она выглядела привлекательней и моложе, чем вчера.

Олег снова вошёл в лифт на третьем этаже — но в этот раз без чемодана и пирожных. Они оба рассмеялись. Олег поздоровался, наклонился и поцеловал Катю в щёку. Все её сомнения в том, не перешла ли она границу приличий, улетучились. Душу наполнила радость — от общения с приятным человеком и предстоящей работы над интересным проектом.

— А почему ты каждый раз заходишь на третьем этаже? — спросила она, пока лифт возносил их в контору.

— А я живу там, — ответил Олег. — На третьем этаже — гостиница «Идеаль», ты разве не знала? Мама, конечно, уговаривала пожить у неё, но это же совсем позор — жить в тридцать лет с мамой. Никакого личного пространства. Поэтому я решил поселиться в гостинице, пока не найду подходящую квартиру. К тому же это удобно: не спится — пошёл поработал в офис. Иногда ночью в голову приходят отличные мысли.

Илья и Гелла выразительно посмотрели на них, когда они рука об руку вошли в кабинет. А Тарас набычился.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Весь день они обсуждали моду. Что она даёт человеку, что забирает, какую роль играет в современном обществе. Олег сказал, что для него мода — часть жизни. Его не бесит, что производители на нём наживаются, ему нравится менять телефоны, машины и следовать модным трендам. Нравится пробовать новое — вчера он носил широкие брюки, сегодня — узкие, а завтра перейдёт на спортивные штаны с лампасами. Это игра, которая разнообразит будни и учит тому, что всё в этой жизни преходяще. Не стоит слишком серьёзно относиться к вещам. К тому же, модная индустрия создаёт рабочие места и поддерживает экономику.

— Например, оборот рынка парфюмерии составляет миллиарды долларов и сравним с рынком секс-услуг.

Тарас, стоявший у кофеварки и жевавший печенье, поперхнулся.

— Это всё деньги на ветер, — пробурчал он.

— Что именно? — Олег крутанулся в кресле. — Духи или продажная любовь?

— И то, и другое. Можно просто мыться каждый день, чтобы не вонять, и бесплатно трахаться с женой.

Олег по-американски положил правую ступню на колено левой ноги. Задумчиво покачал ботинком:

— Есть в твоих словах некая сермяжная правда. Иди к нам, будешь участником беседы.

— Я водитель, а не рекламщик.

— Для меня как креативного директора ты прежде всего потребитель товаров и услуг. Мне интересно твоё мнение. У тебя есть жена?

— Нет.

— А постоянная подруга?

— Нет, — ответил Тарас, бросив взгляд на Катю, словно она могла занять эту почётную должность, но по глупости кочевряжилась.

— А с кем ты трахаешься?

Тарас начал багроветь.

— Извини, — сказал Олег. — Я не должен был спрашивать.

— Я… Ты…

— Ладно, это было непрофессионально. А парфюм у тебя есть?

— Нет. Я моюсь мылом, этого достаточно.

— А ты не видишь причинно-следственной связи между отсутствием парфюма и секса?

Тарас сообразил, на что намекает Олег, но не смог ответить культурно:

— Да пошёл ты, — вырвалось у него. — Это все рекламщики впаривают: купи духи, купи джинсы за пятнадцать тысяч и спортивную тачку — и все бабы будут твоими! Нет! Только меркантильные сучки будут твоими, а нормальные женщины ценят в мужчинах другое.

— Что? — быстро спросил Олег.

— Большой инструмент! — без тени сомнений ответил Тарас.

— Бгы-гы, — засмеялась Гелла. — Тарасик, ты как пещерный человек. Ну какой инструмент в наше время? В мужчинах женщины ценят способность обеспечить семью и детей.

— Доброту, — сказала Катя.

— А мои дочери ценят подарки, — сказал Илья. — Вечером, возвращаясь с работы, я всегда приношу подарочки — наклейки с феями или жевательных мишек. У меня в багажнике стоит коробка, набитая сладостями и игрушками, — чтобы не бегать по магазинам каждый день.

— Мудрый подход, — сказал Олег. — Про секс не спрашиваю, ты женат.

— Не спрашивай, — вздохнул Илья. — Всё не так радужно, как я надеялся перед свадьбой.

— Не жалуйся, Илья, сейчас всем трудно. Сочинение о моде написал?

— Да, но всего три абзаца.

— Читай.

Из краткого сочинения выяснилось, что мода в жизни Ильи не имеет никакого значения. Он носит одежду, которую покупает для него жена, — чаще всего на распродажах. Парфюма и средств по уходу у него достаточно — но это в основном подарки родителей и коллег на День защитника Отечества.

— Какой марки были твои первые джинсы, которые ты сам выбрал?

— Блин, Олег, я не помню. Просто джинсы. На Черкизоне купил.

— Отлично! Спасибо! В нашей маленькой фокусной группе уже два антипотреблянта.

— А теперь я! — вызвалась Гелла. — Итак, крайний секс у меня был в прошлую пятницу. Я пошла в ночной клуб, заказала шампанского, и ко мне подсел очаровательный джентльмен лет пятидесяти…

— Стоп-стоп, Гелла! — рассмеялся Олег. — Мы не обсуждаем секс, мы обсуждаем моду. Про секс — это я у Тараса спросил в контексте его взглядов на необходимость покупки парфюмерии.

— Чёрт, а мне хотелось рассказать про секс!

Она кокетливо улыбнулась всем мужчинам по очереди.

— Может, позже? — предложил Олег.

— После работы?

Он пожал плечами и тоже улыбнулся — широкой голливудской улыбкой, которая ничего не обещала. Но Катя всё равно испытала укол ревности.

— А почему это позже? — ехидно спросил Тарас. — Все уже раскололись, а вы с Катюхой решили отсидеться в кустах?

Повисла пауза. Катя ответила, чтобы погасить зарождавшуюся агрессию:

— Нет у меня никакого секса, не о чем рассказывать.

— А у тебя? — напористо спросил Тарас у Олега.

— Тоже нет, — ответил тот.

— Ха-ха, что, даже духи и крутая тачка не помогают? — заржал Тарас. — Или у тебя… Особенные, так сказать, потребности?

— Ты угадал, особенные.

Тарас взглянул на Катю и победно воскликнул:

— Ну я же тебе говорил, а ты не верила!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Наверное, это можно было считать каминг-аутом. Какие ещё особенные потребности могли быть у мужчины? Не БДСМ же? Олег не тянул на любителя плёток и цепей. Да, властный — но в рамках руководителя отдела.

В кабинет заглянул Савва Аркадьевич, похвалил всех за творческий настрой и пожелал удачной работы над проектом «Бревис». Забрал Тараса и уехал из офиса с концами.

— Хорошо, что он слинял, — пробормотал Илья. — Подзапарил…

Без желчного Тараса, который мог вспылить на пустом месте, совещание продолжилось в более плодотворном русле. Гелла рассказала, как мечтала о туфлях с длинными носами: они только вошли в моду, и все девочки из старших классов щеголяли в обуви Маленького Мука. А Гелла носила старомодные «копыта» и страдала от чувства неполноценности. Когда же она заработала первые деньги и спустила их на великолепные итальянские туфли с нереально длинными носами, мода сделала кульбит, и все надели обувь на танкетке. Гелла носила своих «итальянцев» и снова страдала — но ещё хуже прежнего, потому что её мечта сбылась, но счастья не принесла.