Sleep in heavenly peace (СИ) - Грушевицкая Ирма "Irmania"

Тяжело было думать о нём, как о пожилом человеке. По словам Лили, Хайден был приблизительно моего возраста, и я готовил себя к встрече с молодым человеком. С соперником. И совершено не был готов узнать, что мой соперник разменял седьмой десяток и, мало того, предположительно является отцом моей возлюбленной. Если Лили заведомо хотела вести меня в заблуждение, разве не могла она выбрать для своего бывшего любовника другое имя. Это выглядело, по крайней мере, странно, но я пообещал не делать скоропалительных выводов и во всём разобраться на месте.

В аэропорту Порт-Анджелеса я взял такси и через сорок минут был уже в Секиме. Машина остановилась напротив двухэтажного дома - типичного для среднестатистической американской семьи, стоявшего в ряду таких же домов, отличающихся друг от друга интенсивностью мигающих на фасадах рождественских огней. Было около десяти вечера. Я понимал, что для визита довольно поздно, и боялся, что, подъехав, увижу тёмные окна.

Опасения не оправдались: в окнах горел свет. Я расплатился с таксистом и почти бегом направился к входной двери. Неужели, я сейчас увижу Лили? Неужели? Сердце едва не выскочило из груди, когда мой палец опустился на кнопку звонка.

Дверь распахнулась, и я вздрогнул, оказавшись лицом к лицу с женщиной, о существовании которой узнал всего лишь несколько часов назад.

- Добрый вечер.

Она смотрела на меня с участливой заинтересованностью. Без тени тревоги. Так смотрят бывшие учительницы. И жёны полицейских. Барбара Свенсон была женой полицейского. Именно поэтому не побоялась открыть дверь в столь поздний час.

- Добрый вечер, миссис Свенсон. Меня зовут Роберт Картер. Я хотел бы увидеть Лилиан.

Всё это я выпалил на одном дыхании, страшась, что в какой-то момент не выдержу и, ввалившись в дом, начну бегать по комнатам.

- Вы хотели сказать Лили? – поправила она меня и, обернувшись, крикнула в сторону, - Лил, детка, это к тебе.

Женщина сделал шаг назад, приглашая меня в дом:

- Заходите, заходите. На улице ужасно холодно.

- Кто там, мам? - услышал я звонкий голос из глубины дома. Сердце подпрыгнуло в груди.

Не удержавшись, я сделал шаг в сторону, откуда должна была показаться Лили.

- С вами всё в прядке? – услышал я встревоженный голос миссис Свенсон.

Я не успел ответить. Обернувшись на звук шагов, я встретился лицом к лицу с одной из самых красивых девушек, когда-либо виденных мной в жизни.

Она была миниатюрна, такая же, как и её мать, с длинными светло-русыми волосами, доставшимися ей по наследству. Тонкие черты лица и белая кожа делали её похожей на причудливую ожившую куклу. Огромные яркие глаза в обрамлении тёмных пушистых ресниц смотрели с вежливой заинтересованностью.

Разочарование было почти болезненным, когда я увидел, что они голубые.

Конечно, едва завидев её, я уже знал, что это не моя Лили, но почему-то именно цвет глаз стал чертой, что отделала предвкушение от разочарования. Я устало привалился к входной двери. Не знаю, что вымотало меня больше: безумная гонка или не оправдавшиеся надежды.

- Вы кто? – нахмурившись, поинтересовалась Лили Свенсон.

- Простите. Вероятно, произошла ошибка.

- Вот как? – она насмешливо улыбнулась, сложив руки на груди.

- Да, мне нужна Лилиан Андерсон.

- Хм, не слышала о такой. А ты, мам?

- Нет, не думаю, - проговорила она, всё так же не сводя с меня внимательных глаз.

- Что здесь происходит?

Со второго этажа по широкой лестнице спускался мужчина, в котором я тотчас узнал Хайдена Свенсона.

Он постарел. Последняя фотография, вероятно, была сделана незадолго до его выхода на пенсию. Сейчас на меня смотрел полностью седой мужчина, всё ещё сохранивший военную выправку и пронизывающий взгляд полицейского. Он нахмурился так же, как и его дочь, и я отметил, что его глаза такие же голубые, как у неё.

- Это мистер Картер, - представила меня его жена. - Он разыскивает Лилиан Андерсон. Ты что-нибудь слышал о ней, дорогой?

Я не сводил глаз с хозяина дома и мог поклясться, что ни один мускул не дрогнул на его лице при звуке этого имени.

Именно это и было странным.

Он не выразил удивления, как сделали его жена и дочь. Не пожал недоуменно плечами, что тоже стало бы естественной реакцией на незнакомое имя. Он даже не задумался ни на секунду, а сразу, смотря мне прямо в глаза, ответил:

- Нет.

После этого Хайден развернулся и начал тяжело подниматься по лестнице. Ступив на очередную ступеньку, он обернулся:

- Как, вы сказали, ваше имя?

- Картер, - громко повторил я. – Роберт Картер.

Он кивнул и снова отвернулся.

- Вам оно знакомо, мистер Свенсон? – остановил я его. – Вам знакомо моё имя, не так ли?

Он замер на следующей ступеньке.

- Отец, что происходит? – Взгляд его дочери метался между нами. – Кто этот человек?

Внезапно, я увидел, как плечи Свенсона поникли, и он протянул руку, тяжело опираясь на резные деревянные перила, окрашенные тёмно-коричневой краской.

- Папа, - Лили метнулась к нему.

- Всё в порядке. Останься с матерью. - Он обернулся, внимательно смотря на дочь. – А вы, мистер Картер, идите за мной.

- Пожалуйста, - быстрый шепот Лили остановил меня, когда я почти бегом бросился к лестнице. Она в предостерегающем жесте положила руку на моё плечо. – Пожалуйста, мистер, у него больное сердце. Ему нельзя волноваться.

Я кивнул и пошёл вверх по лестнице, неотрывно смотря в спину идущему передо мной Хайдену Свенсону.

Мы расположились в комнате, служившей хозяину кабинетом. Корешки книг за застеклёнными дверцами шкафов почти полностью закрывались поставленными перед ними фотографиями. Множество из них украшали стены. Там же я увидел несколько обрамленных дипломов, заслуженных Свенсоном на службе. Расположение широкого письменного стола указывало, что хозяин, сидевший за ним спиной к окну, дока в ведении допросов: лица посетителей должны хорошо освещаться, тогда как он всегда остаётся в тени. Свенсон указал мне на глубокое мягкое кресло перед столом. Сам же неторопливо подошёл к небольшому бару, стоящему на низком столике  и из початой бутылки «Чивас Ригала» налил в стаканы две хорошие порции виски.

Один он протянул мне. Взяв другой, он сел за стол и сделал большой глоток. Я последовал его примеру. Горло неожиданно обожгло, и я закашлялся.

- Ничего не прочищает мозги так, как хороший глоток доброго скотча.