Делла Сванхольм - Ветер страсти

— Я готов.

— Тогда я отвезу вас прямо на место происшествия. А заодно и вызову Хелену. — Хенрик Краг быстро вышел из своего служебного кабинета.

Бьерн последовал за ним.

Взметая клубы песка, машина Хенрика Крага неслась вдоль берега моря. Бьерн посмотрел в окно. На небо набежали тучки, и море тоже казалось нахмурившимся, каким-то насупленным. Ветер взбивал легкие барашки пены, вдалеке темной черточкой застыл силуэт какого-то сухогруза.

Затормозив, Хенрик Краг резко повернул налево. Машина нырнула в сосновую рощу. Сосны здесь были странные — невысокие и почти все кривые, словно змеи.

— Никто не знает, отчего они такие, — пожал плечами Краг. — Кто-то говорит, что из-за почвы, кто-то — из-за розы ветров. Местные же жители верят, что все это — из-за озера.

— Из-за озера? — Бьерн с любопытством посмотрел на Крага.

— Ну да. Это ученые считают, что озеро Кнудсхольм обязано своим происхождением падению метеорита. Местные же жители убеждены, что озеро вырыл сам дьявол. Кто-то говорит, что оно образовалось на том самом месте, где нога дьявола коснулась земли, когда он большими прыжками убегал из Дании, где только что ввели христианство. В любом случае происхождение озера определенно связывают с дьяволом, с нечистой силой. И, похоже, это подтверждается. Смотрите, — он указал рукой, — белые колышки — это и есть то место, где погибли ваши соотечественники.

Но Бьерн смотрел не на деревянные колышки, а на само озеро, внезапно вынырнувшее из леса, словно волшебная чаша, до краев заполненная зеленой водой. На ее поверхности плавали огромные кувшинки, над ними проносились стрекозы, похожие по размерам на небольших птиц. Со всех сторон к озеру подступали сосны, словно в почтительном поклоне склоняя перед ним свои искривленные макушки.

— А вот и Хелена, — произнес Краг.

Бьерн повернул голову. И замер от восхищения. К ним подходила стройная девушка необыкновенной красоты. Ее длинные темные волосы тяжелыми волнами ниспадали на плечи, оттеняя матово-смуглую кожу лица, а темно-карие, опушенные густыми ресницами глаза казались огромными. Она выглядела настоящим экзотическим цветком.

— Здравствуйте, господин Краг, — произнесла девушка, как показалось Бьерну, с некоторым вызовом. Голос у нее был мелодичный, с небольшой хрипотцой. И показался Бьерну самым сексуальным голосом в мире.

— Здравствуй, Хелена, — кивнул Краг. — Как видишь, я приехал не один. Это представитель шведского посольства в Дании господин Бьерн Магнуссон. Он хотел бы ознакомиться с подробностями гибели своих соотечественников.

— Он тоже решил во всем обвинить Йохана? Решил свалить всю вину на него? Не получится! — Она грациозно топнула ногой. — Если говорить начистоту, то в этой истории настоящими свиньями выглядели именно они, а не Йохан!

— Кто такой Йохан? — уставился на нее Бьерн. — Какую роль он играет в этом деле?

— Это кабан, — растягивая в невольной улыбке губы, пояснила Хелена. — Видите ли, господин Магнуссон, у нас тут раздолье для кабанов. Часто получается так, что именно они первыми выходят из леса поприветствовать людей. Так было и в этот раз — Йохан вместе со своей семьей вышел из леса, чтобы сказать шведским туристам «Здравствуйте!». А они, — Хелена вздохнула, — стояли в воде и чего-то испугались. Испугались и стали пятиться все дальше, вглубь. А здесь очень глубоко. И вода холодная. И вот… в результате получилось три трупа.

— Ты слишком распустила своих кабанов, Хелена, — строго произнес Хенрик Краг. — Ты постоянно подкармливаешь их, часто моешь, в том числе шампунем, и в итоге они перестали бояться людей и ведут себя с ними совершенно панибратски. А многие этого не знают или просто не понимают. В результате случилась трагедия.

— Если бы они не набрались так в баре, то ничего бы не случилось, — покачала головой Хелена. — Знаете, сколько шнапса они выпили?

— Знаю, — тяжело вздохнул Краг.

— Но вы, наверное, не знаете, что они пили не один только шнапс, а смешали его с пивом. Их научили этому прямо в баре. Старый Уффе показал им, как это делается, и обратил новых людей в свою веру. Но только Уффе пьет шнапс с пивом уже полвека, не меньше, а они попробовали это впервые. И вот… — Она невольно покосилась на колышки.

— Я ничего не слышал про пиво, — нахмурился Краг. — Это было действительно так?

— Старый Уффе Ольсен потом целый день бегал по поселку, хвастался, как он научил их этому и как «глупым шведам» это понравилось! — воскликнула Хелена. — И только когда узнал об их гибели, понял, что сморозил глупость, и заткнулся.

Краг почесал в затылке.

— А Мерете, хозяйка бара, почему не следила за этим?

— Потому что самое главное для нее продать как можно больше алкоголя. Еще бы, — в голосе Хелены появилось плохо скрытое презрение, — бар Мерете является лидером по продажам шнапса «Фредериксе», а с недавних пор у нас стало хорошим тоном как можно больше рекламировать и продавать этот напиток.

— Ты же знаешь, как много значит туристический бизнес для нашего острова, — попытался мягко напомнить ей Краг.

— Но во всем должна быть мера! И уж во всяком случае, негоже связывать беду, которая свалилась на этих пьяниц, с несчастным Йоханом!

Бьерн услышал за своей спиной громкое фырканье и невольно попятился. Прямо на него двигалось целое кабанье семейство. Это были живописные существа — очень толстые мохнатые тушки на коротких ножках, с маленькими глазками, темными пятачками и чистыми высоко поднятыми хвостиками.

— Здравствуй, Йохан! — услышал Бьерн мелодичный голос Хелены. — Здравствуй, Улла!

Рядом с Йоханом, судя по всему, выступала его достойная супруга, которую Хелена назвала Уллой. Вслед за ними семенили четверо кабанят.

— Ну что, скажете — они могут кого-то напугать?! — торжествующе воскликнула Хелена.

— Вообще-то они выглядят симпатичными, — промямлил Бьерн, — но на незнакомых людей… трудно сказать, какое именно впечатление они могут на них произвести.

— Особенно ночью. Когда вокруг темно, — громко заявил Краг. — Эх, Хелена, вляпались мы с тобой в беду! Говорил я тебе, не приручай ты этих кабанов, не прикармливай их. Пусть себе живут в лесу и не выходят к людям.

— Мне следовало прежде всего научить их тому, чтобы они держались подальше от пьяных, — резко ответила она. Ее темные глаза стали почти черными. — А то что же получается — некоторые скандинавские туристы приезжают к нам словно специально для того, чтобы напиться. И пьют, не зная меры. Что финны, что шведы… Извините меня, господин дипломат, — повернулась она к Бьерну. — И даже когда их увозят отсюда, они продолжают пить всю дорогу на пароме!