Муж для серой птички (СИ) - Баскакова Нина

— Получи, ведьма!

— Да за ведьму ответите! — крикнула она, нагибаясь за снегом. Бой начался. Мируша проигрывала, но ее это не останавливало. Дружинники наблюдали со стороны за этим снежным побоищем. Мируша пыталась увернуться, но снежков было слишком много.

— Ведьма! Ведьма! — кричала детвора.

— Значит вот вы какие! Я вас лечила, микстуры давала, а вы меня ведьмой посчитали! — разгорячилась она. Несколько девочек перебежали на ее сторону. Явно вспомнили, кто их лечил. — Добро всегда победит! Правда на моей стороне!

— А еще когда присоединяется сила… — добавил Весий.

— О, князь! Я принимаю твою защиту. А то проиграю, — весело сказала Мируша.

— Мы никогда не сдаемся! — лепя снежки, сказал Весий. Он посмотрел в сторону дружины, которая откровенно веселилась. — Чего стоим? Наших бьют, а вы не чешетесь.

Казалось, что только этого они и ждали, чтоб присоединиться к баталии. Напряжение, которое было в крепости все это время лопнуло вместе со смехом. Весий и раньше чувствовал, что люди напряжены и подавлены тем, что произошло в последнее время, но не знал, как это напряжение снять. Как расшевелить людей. Снежная война принесла столько смеха, что вздохнули даже те, кто в ней не участвовал. Весий осторожно вывел Мирушу из-под обстрела. Детвора уже и забыла о ее существовании.

— Веселое утро, — сказала Мируша.

— Ты на них не злишься? — спросил Весий, заходя в столовую.

— А чего злиться на детей? — отряхивая шапку, спросила она. — Но нужно с детьми что-то делать. Они не знают чем заняться, поэтому развлекают себя, как умеют. Так и до беды недалеко.

— Мы не можем их всех обучить. Много детей, мало взрослых. Вот и получается, что они сами по себе.

— Тогда надо какие-то кружки создать. Например, я могу девочек научить вязать, вышивать. С шерстью работать может научить Луиза. У нее это хорошо получается. Можно распределить обязанности по кухне. Я еще умею считать.

— Хочешь организовать у нас школу? — заинтересовано спросил Весий.

— Что это такое?

— Где учатся дети, — ответил Весий.

— Наверное. Пусть будет школа. Но нужно ведь что-то делать с ними.

— Нужно. Мы не стали организовывать школу, потому что было не до нее. Решили, что взрослые смогут передать основные знания детям. Но семьи рушатся. Время неспокойное. Вот и не до учебы.

— Тогда будем учить мы, — ответила Мируша. — И начнем сегодня. Хорошо, князь?

— Будешь отвечать за детвору, которая зовет тебя ведьмой?

— А я тебя князем зову. И что? — Мируша, топнула ногами, убирая снег с валенок. — Мало ли кому какая грязь на язык попала. Так это его проблемы, а не мои. Спасибо за помощь.

Она пошла в сторону кухни. Весий только головой покачал. Нужно было… Нужно. Дела не требовали и минуты передышки. Но привкус от утреннего развлечения все равно оставался.

Когда за столом собрались люди, Весий озвучил предложение о школе для детей. Его друзья согласились, что это нужно, но как всегда никто этим заниматься не собирался. Пришлось назначать в приказном порядке и смотреть на недовольные рожи. Хоть никто не стал возражать и оспаривать его приказы. Борис подошел к нему после еды.

— Ты слишком доверяешь Мируше. Она тебя прям приворожила.

— Угу, приворожила. Аж не знаю куда от мыслей о ней деваться, — ответил Весий.

— Вот ты все смеешься, а я правду говорю.

— Но идея хорошая. Мы же думали по поводу школы. Так к чему сейчас этот разговор?

— Ни к чему, — отвернулся Борис.

— Отправь кого-нибудь на охоту, пока снег еще не сильно выпал. И сам делом займись.

— Я понял. Она тебя приворожила.

— Так найди способ, чтоб она меня отворожила, — посмеиваясь, сказал Весий. А настроение все-таки было хорошим.

Мируша собрала детей во дворе и заставила их убирать снег, счищая его к стенам. Они вначале отказались, но после того как князь распорядился слушаться Мирушу, детвора притихла. Пришлось браться за деревянные лопаты. В это время она договаривалась с мастерами, что жили в крепости. Мируша к своей задумке отнеслась серьезно. Распределила детвору по отрядам, договорилась кто у кого будет учиться. А часть детей усадила за стол в столовой и стала их учить считать.

— И зачем нам все это? — спросил недовольно мальчишка. — Я пойму еще ботинки шить. Это польза. Понимаю куртки шить. Тоже польза. Ложки резать. А считать?

— Как ты не понимаешь пользу от счета? — поставив руки в бока, сказала Мируша. — Да в любой работе он нужен. Хоть врагов посчитать и свою дружину, хоть еду в кладовой, или деньги, что тебе заплатят за работу. Поэтому мы учим счет. А потом еще и грамоту освоим.

— Это нам еще зачем? — скривилось сразу с десяток лиц.

— Как зачем? А вдруг кто из вас князем станет? А записки друг другу писать?

Ведь то же дело. Любой опыт нужен. Я научу вас как раны лечить. Или думаете это не важно? А что для вас тогда важно? Бегать и играть? Так даже во время игры можно рану получить. Вот и научимся ее лечить. Поняли меня? Вначале тяжело.

Может не получиться, но к весне вы узнаете много интересного и нужного, — сказала Мируша. — А пока будем с вами считать прутики.

Луиза так и застыла на пороге столовой. Мируша опять была в центре внимания. В окружение детворы, которые хором за ней повторяли счет. Развернувшись, Луиза вышла из столовой. Схватив куртку с вешалки, она быстро пошла в сторону выхода из крепости. Но ворота уже были закрыты. Не думая ни о чем, она поднялась на смотровую башню, где сейчас никого не было, кроме ветра и холодного колючего снега, который лупил по щекам. Она расплакалась. Почему все так несправедливо? Хотя не ей жаловаться, но… Мируша всегда была такой яркой и смелой. Луиза часто мечтала оказаться на ее месте. Еще с тех времен, когда Мируша ее взяла за руку и стала показывать весь большой дом, в котором для нее не было запретных мест. А Луиза этого дома боялась. Он ведь был намного больше ее прежнего. И отца она боялась. С Мирушей они прошли огонь и воду. В прямом смысле этого слова.

Казалось, что они будут дружить вечно. Так почему она ее так злит в последнее время? Потому что чувствует себя хозяйкой? А Луиза все больше понимает, что не справляется с ролью?

Слезы из глаз смешивались со снегом, который превращался в метель. Луиза подошла к краю площадки. Начинало темнеть, поэтому внизу уже ничего не было видно, кроме снежинок, которые кружились в сумасшедшем танце.

— Княгиня, не время для прогулок, — услышала она чей-то голос. Луиза обернулась и поняла, что падает. Сапог заскользил на снегу. Рывок, и она опять стояла на ногах, прижатая к чьей-то груди.

— Поймал. Не время для прогулок. Непогода разыгралась, — сказал Борис.

— Спасибо, — растерянно сказала Луиза. — Я просто поднялась…

— А сейчас вам спуститься надо. Тут опасно, — он подошел к стене. Зажег лампу и поставил ее в специальное отверстие в стене, где ее не тронул бы ветер. — Мало ли кто идет в непогоду. Пусть эта лампа будет им маяком служить. Вы знаете, что такое маяк?

— Что?

— Его ставят на берегу моря, чтоб корабли не сели на мель. Ночью в море темно. Берег сливается с водой.

— Вы были в море?

— Нет. Отец рассказывал, — отворачиваясь от ветра, сказал Борис. Он взял ее под руку и повел с башни. — Он одно время плавал. Но потом на берег сошел.

— Я не видела моря.

— Не многое и потеряли. Мне горы больше нравятся. Они красивее. И эта долина лучше. Но каждому свое. Говорят, что одним нравится сладкое, а другим соленое и оссуждать за это глупо. Так и с домом. Кто-то его построит около реки, а другой на опушке леса.

— А где вы бы построили дом? — спросила его Луиза.

— Мой дом — эта крепость. И другого дома мне не надо, — ответил Борис. — У нас был народ, которым не нравится порядок. Они хотели свободы, вот и ушли в деревни. Теперь же возвращаются, зализывая раны. Не мне судить, но эта крепость — ее надежнее нет. Но народ разрастается. Считает, что опасности мнимые и их можно избежать, если спрятаться за частоколом. Ерунда я вам скажу княгиня. Надежнее камня в этом мире нет. Дерево горит, а камень удары выдержит любые. От уродов так точно спасет.