Мы с Вами где-то встречались? - Элеонора Лазарева

-Вот, - протянул ему ремешки, - И простите мою сестру. Она бывает слишком лихой.

-Он англичанин, брат, - засмеялась Лада, - и тебя не понял.

-Но, почему же, - ответил тот, улыбаясь, по-русски с акцентом, - Я изучал ваш язык. Мне он необходим для дела.

-О! - воскликнул брат и слез с коня, - Тогда разрешите представиться. Михаил Бельский, младший сын боярина Бельского. А это моя сестра Лада.

Она кивнула.

-Я граф Ричард Сквордет племянник лорд-канцлера барона Рича, английский подданный мореплаватель и купец «Московской компании». Направляюсь к вам, милая мисс, по приглашению вашего отца для знакомства с вами – склонился он, отставив ногу, придерживая шпагу.

-Так вы тот самый жених, о котором сегодня мне поведал батюшка? – вырвалось из ее уст, и она покраснела.

. -Необычное знакомство! Не правда ли? – усмехнулся молодой мужчина.

И они с интересом рассматривали друг друга.

-Думаю, - нарушил молчание Михаил, - нам следует проследовать назад, сестра, - обратился к ней и, кивнув стоящему мужчине, - А вам следовать за нами.

Ричард вскочил на коня, и они поскакали обратно вместе с чужеземным женихом, с кем так неожиданно и странно столкнулись.

Через некоторое время Лада спустилась в палаты на смотрины к своему жениху по приглашению отца и подъехавших сватов.

Они сидели за большим столом, уставленным дорогими винами, напитками и кушаньем. Под старинными иконами сидели отец с братьями и матушкой по правую руку и сватами по левую, а с ними и сам жених. При появлении суженой, Ричард поднялся в поклоне.

Это были два мира, две среды, два полюса. И хотя оба из обедневших родов, но своим трудом и волею судьбы подняты на самые ее вершины.

Молодой мужчина в европейском платье. В коротком, обшитым золотом черном камзоле, с белым кружевным воротником и манжетами, штанах до колен, с высокими сапогами, с перевязью через плечо к длинной шпаге, и молодая девушка в рубашке расшитой золотыми нитками, в сарафане из парчи и душегреи поверх нее из шелка, отделанной мехом соболя, украшенной жемчугом и дорогими каменьями. На голове кокошник с налобьем из жемчуга и височными подвесками из жемчужных нитей.

Лада не поднимала глаз на жениха, склонив, как и положено долу. Щеки пунцовели, и губы улыбались в удовольствии.

Они понравились друг другу сразу, и это было заметно. Даже сваты только всплескивали руками от такого славного соединения. И только по челу отца время от времени пробегала тень легкого неудовольствия. Но он ее давил. Царев приказ!

Через месяц состоялась свадьба и Лада, уже графиня Сквордет, прощалась со своими домашними, отправляясь санным боярским поездом в Архангельск и оттуда купеческим морским караваном на свое новое проживание в далекую и незнакомую страну.

Спустя два месяца, она уже устраивалась на мужнином корабле, в его капитанских апартаментах, состоящих из рабочей каюты, спальни и закута для ее служанки Глаши, которую забрала с собой. Та даже не плакала, отправляясь за своей боярышней, а теперь леди, как приучали называть. Еще она привыкала и к новым иноземным платьям своей госпожи, и к ее указам и урокам своего нового поведения и прислуживания. Ей все это ужасно нравилось, ибо в этом было больше свободы и легко воспринималось ее головой и сердцем. А еще она часто постреливала глазками на молодых людей, что служили на этой морской каравелле, да и они не отказывали ей в своем внимании.

А Лада привыкала к своему мужу. Ричард был очарован своей молодой женой, особенно, когда она надела европейское открытое платье и сделала прическу. Они познавали друг друга и в постели, но еще не узнали любовной страсти. Но все к этому шло. Их взаимная симпатия росла день ото дня. Она часто наблюдала за своим мужем и не переставала удивляться его твердому и суровому характеру в делах и мягкостью в обращении с ней. Его ласки были ей приятны, его губы заставляли сжиматься внутри, и волна желания прокатывалась по телу, когда он обнимал ее. Уже через два месяца их пути, с заходом в порты северных стран, она многому научилась, как жена морехода и ее почти не мутило даже при неизбежной качке. Она с удовольствием посещала портовые лавки, изучая товар, общаясь с местными, обогащая свое мировоззрение и опыт, а также искала и закупала ей неизвестные травы и складывала в свой лекарский сундучок для дальнейшего изучения. Муж был щедр и никогда не отказывал жене в ее маленьких прихотях. Да и она везла богатое приданое, а также шкатулку с драгоценностями от самого батюшки-царя, который прислал в день их свадьбы вместе со своим благословлением.

-Ричард, - тихо спросила молодая женщина после спальных утех, у довольного мужа, - А можно я буду звать тебя Дик? -Можно, - удивился он. И это как-то странно отозвалось его сердце. -Я тебя так и буду звать, «мой Дик», - сказала она таинственно. -Ты сказала «мой»? – наклонился над ней Ричард. -Да. Ты теперь мой, - ответила она и притянула к своим губам. Он усмехнулся, но потом припал вначале легким, а затем глубоким поцелуем. Долго, с наслаждением. А потом слились телами. И она впервые поняла, сладость любви.

Проснувшись утром, не увидела его в кровати, только рядом лежал цветок, розовый тюльпан, а к на стебель надет перстень с крупным алмазом. Она сняла кольцо и надела на средний палец, потом понюхала цветок. Он пах землей и летом. -Где ты его взял? – спросила она, когда он вошел в их спальню. -Я еще раньше купил целый букет, но они подмерзли, и вот остался только один. Тебе понравилось, душа моя? – спросил он, обнимая ее. -Да, очень, - ответила она, - Это так необычно. Мне было приятно, мой Дик. Знаешь, сегодня ночью мне показалось, что я знаю тебя очень давно. -Мне тоже, - прошептал тот, припадая к ее губам.

Уже скоро, они должны были прибыть в Шотландию, как разыгрался жестокий шторм. Их трепало уже трое суток. Четыре корабля из пяти, следовавших в Стерлинг, разбросало друг от друга, и они потерялись, а корабль капитана Сквордета еще держался благодаря слаженной команде и умелому руководству бывалого моряка. И вот берег и их несет на скалы. -Лада, - врывается в каюту Ричард, - прошу тебя срочно покинуть помещение и выбираться на палубу. Сейчас будут спускать шлюпки, и мы покидаем корабль.