Два короля (СИ) - Костылева Мария

Какой-то мужчина вдруг вскрикнул в ночи, совсем рядом. Элья нахмурилась, напрягая зрение. Грапар говорил, что подкупит бродяжку, чтобы отвлечь стражников — но если бы стражники услышали этот вскрик, то никакой бродяжка не помешал бы им кинуться на звук, чтобы посмотреть, что случилось… О том, что крик мог издать кто-то из самих стражников, Элье даже в голову не пришло.

Из темноты вынырнула фигура, и свет, льющийся из приоткрытой двери, упал на чьё-то лицо, низ которого был скрыт тёмным платком. Элья с удивлением посмотрела в незнакомые зелёные глаза. Это был не Грапар.

— Ты — танцовщица Элья? — негромко спросил ночной гость.

— Да… — Элья неуверенно кивнула.

— Рядом с тобой кто-то есть?

— Нет, все спят. А вы от Грапара?

— Да, я от Грапара, — ответил мужчина.

И вдруг коротким, выверенным движением ударил Элью по голове.

***

— Эй, Элья!

Сначала пришла головная боль. Потом — ощущение собственного тела: непослушного, будто чужого; и, наконец, вернулось зрение.

— Давай, поднимайся. Грапар приказал тебя увести, здесь становится жарковато.

Жерра. Коричневое пальто, высокие сапоги, жёсткие, не по-женски сильные руки.

— Отстань… — вяло отозвалась Элья. — Я не хочу…

— Вот идиотка! Ты представляешь, что с тобой сделают, когда поймут, кто впустил чужаков? На дворце лежат очень хорошие заклятия, никто из чужих никогда бы сюда не проник просто так… — Жерра буквально потащила спотыкающуюся Элью во двор, поддерживая её за локоть и не позволяя упасть. — Нужно искреннее желание кого-то «своего», причём бескорыстное… И это если не считать стражи и дворцовых магов… Впрочем, о них наши ребята позаботились.

Элья, как из прошлой жизни, вспомнила, что им строго-настрого запрещали приводить во дворец посторонних, даже на служебную половину. Только с письменного позволения мастера дворцового правопорядка.

— Я не хотела…

— Угу. Это ты потом в застенках объяснять будешь, если не возьмёшь себя в руки и не выберешься.

Всё то время, пока Элья шла по двору, еле переставляя ноги, пока проходила задние ворота, у которых едва не споткнулась в очередной раз, она пыталась осознать случившееся и поверить, что всё это происходит на самом деле. Казалось, сейчас появится кто-то из её знакомых — друзья из труппы, стражники, а то и сам главный министр — и скажет, мол, разворачивайся, ступай обратно, произошла путаница. И она окажется в их с Ралеттой маленькой комнате, на мягкой постели, и кто-то будет суетиться рядом, а вечно сердитый доктор, усатый Асмаль, станет давать короткие распоряжения: «Компресс! Микстуру! Откройте окно!». Доктор будет хмурить кустистые брови, глядя на Элью, и сопеть, и теребить пышный ус… А потом она поправится, и всё пойдёт своим чередом.

Но кошмар продолжался. Её провели по каким-то закоулкам, затолкнули в экипаж — чёрный, полный неприятных запахов. Рядом села Жерра и два парня, один из которых, плюхнувшись на сиденье, скрипнул зубами; послышались ругательства, Жерра что-то крикнула…

— Дертоль, собака! — донеслось с улицы. — Придётся побегать… Трогай!

Свистнул кнут, экипаж сорвался с места.

Стиснув руками ноющую голову, не в силах вникать в непонятные разговоры непонятных спутников, Элья уезжала прочь от дворца. И прочь из Аасты.

Ехали довольно долго, хоть и очень быстро. Где-то рядом постоянно что-то стреляло и полыхало, слышались крики. Элье казалось, её голова вот-вот расколется на две половинки.

Жерра то и дело тянула шею, выглядывая из окошка кареты. В какой-то момент она крикнула:

— Ты что, свихнулся?! Грапар!

Несмотря на боль, Элья тоже дёрнулась к окошку, поглядеть, что там такое. Но уже в следующий момент мир за окном погрузился в мягкое голубоватое сияние, и Элья зажмурилась.

Потом всё закончилось. Выстрелы стихли, лошади замедлили бег, хоть и не остановились совсем.

— А я говорил! — послышался ликующий голос Грапара.

— Что происходит?.. — спросила Элья.

— Да ничего, — буркнула Жерра, — тётенька из зеркала постаралась, и мы оторвались от погони.

Это она про эту… про невесту Грапара. Выходит, пленница может колдовать, даже находясь в заточении?

— Как это у неё получается? — спросила Элья.

— Зеркальные Глубины, — последовал короткий ответ.

Танцовщица прикрыла глаза, сразу отчаявшись постичь смысл услышанной фразы. Боль не просто пульсировала — она как будто разливалась вокруг головы, мешая сосредоточиться. Сил на то, чтобы сформулировать вопрос, тоже не было.

Жерра покосилась на неё.

— Знаешь, что такое Зеркальные Глубины?

— Нет…

— Это один из параллельных миров, который связан с нашим разными отражающими поверхностями. Чем чётче отражения, тем крепче связь. Но только очень сильный маг способен иметь дело с Зеркальными Глубинами. Тем более, заключить туда кого-то. Мало кто выживает после такого — это очень жестокий мир, живущий по своим законам. Но этой женщине… — Жерра снова скосила глаза на Элью, — девушке, то есть… удалось. Причём она не просто выжила, а, насколько я понимаю, овладела вершинами магического искусства. И теперь может с помощью зеркала, которое послужило ей когда-то порталом, влиять на обстановку здесь. Не всегда и, разумеется, не очень сильно… но оторваться от погони мы, как видишь, смогли. А там были не только гвардейцы, но и маги…

— А… а выбраться оттуда она почему тогда не может?

— Может, — не сразу ответила Жерра. — Но только с нашей помощью. Нужно совершить один обряд… тебе Грапар всё расскажет потом.

Карета, наконец, остановилась, и Жерра поддержала Элью, помогая выбраться на воздух. Они явно были не в городе. В плену высоких деревьев, шелестящих листвою на зябком ночном ветру, прятался высоченный особняк, окружённый кованой оградой. Ворота были распахнуты настежь, и оттуда только что выбежал человек в белой рубашке с широкими, собранными на манжетах, рукавами. В руках он держал фонарь с магическим кристаллом, разливавшим вокруг ровный прозрачно-белый свет — не чета мутным дешёвкам, которыми пользовались Элья с Ралеттой. В глубине, за воротами, маячили ещё какие-то люди — трое или четверо.

— Что всё это значит?!

Элья, у которой от боли всё плыло перед глазами, различила говорившего только по голосу: это был шемейский граф Лэрге Саввей.

— Но вы же сами звали нас погостить, — весело отозвался Грапар, соскакивая с лошади. На нём был чёрный плащ и уже знакомая Элье шляпа.

— Вы держите меня за идиота?! За вами гнались маги! Думаете, я буду укрывать у себя преступников?!

— Но, дорогой граф, вы же не выгоните нуждающуюся в медицинской помощи девушку? — укоризненно заметил Грапар, кивком головы указывая на Элью, почти висевшую на Жерриной руке.

Разгневанный господин Саввей посмотрел на них, глаза его сузились, и в следующую секунду он схватил Грапара за отворот плаща.

— Что вы с ней сделали?!

— Я — ничего. Просто один из моих людей немного грубо сработал, ударил её по голове… Да отпустите вы меня! Велите кому-нибудь из слуг, пусть позаботятся о ней. А мы с вами пока побеседуем. Грядут большие перемены, господин Саввей! И вы, не сомневаюсь, будете в восторге от того, что всех нас ждёт… Ну же, позвольте нам войти. Уверяю вас, погони больше не будет. Одно безотказное средство пустило их по ложному следу… Да не стойте вы, как истукан, видите же — она сейчас упадёт.

Лэрге мрачно покосился на Элью.

— Я сам её отнесу, — сказал он и крикнул, повернувшись в сторону раскрытых ворот: — Векку, проводи гостей в холл!

— Не утруждайтесь, я сама… — начала было Элья, но граф, уже отдавший фонарь Жерре, молча подхватил её на руки и понёс через ворота.

Элья, конечно, предпочла бы, чтобы на его месте был Грапар, но выбирать не приходилось. Тем более, сад они преодолели в считанные секунды: Лэрге нёс её хоть и осторожно, но при этом довольно быстро.

— Трюф, — негромко позвал он, ещё не дойдя до порога.