Истребление монстров для слабаков (ЛП) - Мари Аннетт

— Тогда поговори с ним. Может, драка с демоном его успокоит, и он оставит нас в покое на пару дней, — она мечтательно смотрела в пустоту, словно вспоминала жизнь до того, как приходилось делить жилище с демоном. — Я сбегаю в магазин. Хочешь чего-нибудь?

— Нет, спасибо.

Я спрыгнула со стула, ощущая прилив сил впервые за недели. До этого наш прогресс был ужасно медленным. Сначала я заболела и потеряла так почти две недели. А потом из-за Заиласа меня выгнали из библиотеки «Arcana Historia», и я так и не набралась смелости вернуться. Но теперь у нас был прогресс.

Я прошла в свою спальню, входная дверь хлопнула за Амалией. Думая о проблеме проникновения в дом опасного призывателя, я поздно заметила шипение.

Я застыла.

Спиной к остальной комнате, Заилас сидел на корточках на переноске, весь вес был на носках, и сталь прогнулась под ним. Котенок внутри прижимался к дальнему углу, шипя от ужаса.

— Заилас! — крикнула я, побежав к нему. Я схватила его за руку. — Отстань от нее!

Как обычно, я не смогла его сдвинуть. Его хвост раздраженно ударил по прутьям. Кошка выгнула спину, зашипела громче. Бедняжка была перепугана. Заилас посмотрел сквозь прутья, склонив голову, разглядывая маленького испуганного зверька.

Возмущение опалило мою кровь, и я даже не думала использовать приказ. Я отпустила его неподвижную руку, схватилась за его хвост обеими руками и потянула демона назад изо всех сил.

В следующий миг я оказалась спиной на полу, горячий жаркий вес придавливал меня к старому ковру. Боль пылала в моем лице.

Вес пропал с меня, странный звук раздался в ушах — высокое шипение и низкое рычание. Что-то мокрое текло по моему лицу.

— Payilas zh’ūltis! Eshathē hh’ainun tādiyispela tūiredh’nā ūakan!

Лицо Заиласа появилось надо мной, глаза пылали. Я прижала ладони под ноющим носом. Кровь покрыла пальцы. У меня шла кровь?

— Ты истекаешь кровью, — зло возмутился Заилас.

Я приподнялась на локтях. Когда я потянула его с ящика, он упал на меня, и его ужасно твердая голова ударила по моему человеческому лицу. Я осторожно коснулась переносицы, но она была целой. Нос хотя бы не был разбитым.

— Что с тобой такое? — его рычащий голос соперничал с шипением котенка в паре футов от нас. — Ты потянула за мой хвост.

Он звучал оскорбленно. Мои губы дрогнули, и я рассмеялась бы, если бы лицо так не болело.

Футболка уже была испорчена, и я прижала край под носом, встала на ноги. Я схватила Заиласа за руку и потянула из комнаты. Он пошел за мной в ванную, встал на пороге, а я схватила пачку салфеток. Его нос морщился от отвращения, он ненавидел запах человеческой крови.

— Что с тобой такое? — повторил он тем же едким тоном. — Зачем ты это сделала?

Я повернулась к нему, снова разозлившись.

— Ты мучил кошку! Что не так с тобой?

Он оскалился.

— Я смотрел на нее.

— И она тебя боялась, что ты прекрасно знал! Ты специально ее пугал!

— Ты тратишь время, — его алые глаза сияли нетерпением. — Ты просто тратила время. Ты обещала отправить меня домой. Обещала найти гримуар и убрать имя моего Дома. Ты ничего этого не сделала.

— Я предупреждала, что на это потребуется много времени.

— Я думал, что медленно, потому что это сложно, а не потому, что ты не пытаешься.

— Я пытаюсь! — я бросила окровавленные салфетки в урну и намочила чистую, чтобы вытереть лицо, руки дрожали. — Ты не помогал! Издеваешься над Амалией, все время мешаешь мне, а теперь еще и мучаешь котенка.

— Котенок бесполезный. Это отвлечение.

— Спасение жизни — не бесполезно! — я сглотнула, ощущая кровь в горле. — У тебя вообще нет сердца, Заилас? Ты не способен сочувствовать?

— Я не знаю такое слово.

— Ясное дело, — я вытерла кровь с лица и решила, что завтра отнесу кошку в приют. Там ей будет лучше, чем страдать из-за Заиласа. — Оставь котенка в покое. Я унесу ее завтра утром, и она не будет отвлечением.

Он смотрел на меня с порога.

— Что такое «сочувствовать»?

— Ты не поймешь.

— Я могу понять все, что понимаешь ты.

Я холодно посмотрела на него.

— Ты — демон, так что не поймешь.

— Объясни, — прорычал он.

— Нет.

— Почему?

— Потому что когда ты не понимаешь, ты говоришь «zh’ūltis!» и решаешь, что это я глупая, хотя проблема у тебя, — я ополоснула руки и повернулась к двери. — Я ухожу из ванной.

Он не сдвинулся, смотрел на меня с нечитаемым видом.

— Расскажи, что такое «сочувствовать».

Упрямый демон. Стиснув зубы, я скрестила руки поверх окровавленной футболки.

— Сочувствовать — значит понимать и разделять чувства других.

Его брови сдвинулись в смятении.

— Разделять чувства других?

— Да, — я надавила на броню над его сердцем, и он отпрянул, позволяя мне пересечь порог, но он последовал за мной к моей спальне.

Уставший и сжавшийся на лежанке, котенок следил за нами зелеными глазами с опаской.

Я открыла шкаф и схватила первую попавшуюся футболку.

— Я переоденусь. Отвернись.

Он отвернулся от меня, и я сняла окровавленную футболку. Это был компромисс, которого мы добились почти сразу. Делить комнату с демоном было неприятно без того, что это лишало уединения. Он слышал часто мои мысли, но не должен был видеть меня голой. Я заставила его пообещать это взамен на то, что научила его пользоваться душем.

Он любил душ. Я была уверена, что он спас бы душ раньше меня, хоть и с контрактом.

Я надела чистую футболку и поправила.

— Хорошо.

— Объясни больше, — потребовал он, повернувшись еще раз.

Я не знала, злило меня то, что он не унимался, или это придавало надежду, что он не был жестоким.

— Когда ты пугал котенка, я могла представить, как он себя чувствовал, как боялся, был маленьким и слабым, застрявшим в клетке с большим хищником поблизости.

Я села на пол у кровати, чуть не пропустила, как он взглянул на переноску.

— И, — продолжила я, — раз я могу сочувствовать котенку, ее страх расстраивал меня почти так же, как если бы ты пугал меня.

Он перевел взгляд на кошку, его лоб сморщился под спутанными черными волосами.

— Это zh’ul…

— Я знала! — выпалила я со вспышкой гнева. — Я знала, что ты назовешь меня глупой, потому что ты не понимаешь!

— Это глупо! — рявкнул он. — Это dilēran.

Да, он был безнадежным случаем. Просто безнадежным случаем.

— «Глупо», что я могу заботиться о другом живом существе, не только о себе? — мой голос стал выше. — Если бы я была бессердечной эгоисткой, как ты, ты бы умер в том кругу, потому что я не стала бы тебе помогать.

— У тебя были причины.

— Какие причины? — я покачала головой. — Помощь тебе только устроила для меня проблемы, и это чуть не убило меня. А теперь мы в этом вместе, пока я не отправлю тебя домой.

— Я тебя защищаю.

— Да, но если бы не ты, мне и не нужна была бы защита. Никто не попытался бы навредить мне, — я взяла книгу с тумбочки. — С твоей защитой я получила твой плохой характер, твои постоянные оскорбления и отсутствие уважения. Плохая сделка.

Он прищурился.

— Просто забудь о сочувствии, — утомленно сказала я ему. — Ты никогда не поймешь. Зачем тебе хотеть этого? Переживать о других — тратить время, да?

Я ощущала его внимание на себе, но игнорировала его, открыла книгу на отмеченной закладкой странице. Вступление к тексту о психологии демона было на той странице. Заиласу не было дела ни до кого, кроме себя, и он полагал, что все были или эгоистами, как он, или бесполезными зверями, как котенок.

Неожиданные слезы выступили на глазах, и я спешно вытерла их, боясь, что он заметит. Когда я подняла голову, его уже не было.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

— Это то место? — спросила я.

Амалия холодно посмотрела на меня, и я отметила, что мой тон не был вежливым. Я все еще злилась. Перед тем, как мы покинули утром квартиру, я снова застала Заиласа за запугиванием котенка. В этот раз он сидел перед ее клеткой, бедняжка Сокс сжалась в дальнем углу, тряслась от страха.