Taliana - Утекая в вечность

— Надуть?.. Смотря, что вы под этим подразумеваете, — закусив губу, с серьезным видом рассуждал капитан. — В любом случае, вы слишком насторожены. А между тем вы сегодня так хорошо пахнете, что вам даже военный глава готов рассказать любые секреты. Убедитесь сами, когда оглянетесь. Он на вас все время поглядывает.

Калина последовала совету и обнаружила, что это так и есть. Строгий бородач морщил высокий лоб, внимательно наблюдая за полетом, но когда она оглянулась, мгновенно скосил глаза в ее сторону и снова еле заметно улыбнулся. Но как-то не так как прежде. Как-то совсем лично что ли… Флирт?!

«Какого черта тут происходит?», — подумала она, а вслух иронично спросила:

— У меня еще один поклонник? Да еще и какой! Какая честь…

— Ну, не обольщайтесь вы так. В ближайшие дни у вас будет немало таких поклонников, но потом все пройдет, — улыбался Амир, тихо повествуя, и неотрывно смотрел на боевую машину, что все еще выполняла резкие и неожиданные повороты с поразительной легкостью для такой внушительной техники. Проскурина между тем вытянулась лицом, имея смутную догадку на счет слов капитана.

— О чем вы?.. Вы что, намекаете, что?.. Бросьте, разыгрывать, Амир. Вы же не можете чувствовать что?.. Или можете?! — стушевалась Калина и мужчина, поморщив нос, закивал согласно.

— Я… Еще же ничего нет… Вы наверное шутите? — нахмурилась она.

— Нисколько. С такими темпами, с кими нарастает аромат, вскоре все самые чуткие носы сюда слетятся. И государь будет вынужден вас выслать прочь из города, что бы за вами по улицам не волочились стайкой кобели с горящими желтыми глазами. Занятный фильмец получится…

— Шутите?

— Немножко, — скосив на нее веселые глаза, признался капитан. — Но лишь немножко. Запашек идет преотличный. Полная боеготовность организма к размножению. У нас его так называют. В такие дни дамы у нас сидят дома. Что бы им юбку на улице не задирали.

— Издеваетесь? — Журналистка все никак не могла прийти в себя.

— Нет. В прежние дикие времена бывало. Прямо у забора. То есть — на пеньке под кустиком, — Амир совершил несколько характерных движений бедрами, и Проскурина покраснела, понимая, что все видели и подумали о своем.

— Я вам не верю. Вы меня умышленно дразните, — зашипела она.

— Ну и не верьте. Я всего лишь предупреждаю. Что вам пора уезжать, Калина. Я не шучу, — внезапно меняясь в лице, серьезно сказал Амир. — Уезжайте, Калина. Быстро! Не ждите коллег. Придумайте что-то. Бегите. Сразу после этого смотра. Прошу вас, поверьте хоть раз.

— Что за?.. Ерунду вы мне тут говорите? За кого вы меня принимаете? Перепуганную истеричку? Не видела, что бы кого-то… топтали на улице. Я первая женщина, которая в эти дни посетила столицу?

— Не знаю. Но даю слово чести, первый раз обоняю столь сильный запах, — закусив губу, чтобы не улыбнуться, признался капитан. — Он, между прочим, увеличивается, когда у самки долго нет самца. Вы не знали? Так что все господа из числа вампиров тут собравшихся, прекрасно понимают вашу крайнюю нужду…

— Нет никакой нужды! — резко одернула она, пылая лицом как матрешка. — Все как обычно! Это мой нормальный запах.

— Да? — недоверчиво переспросил капитан. — Ваш нормальный запах совсем не нормальный. С ног сбивает.

— Какой есть! — Калина нахмурилась и отошла подальше. От преемника, и на всякий случай от всех прочих, опасливо покосившись на военных сидящих и стоящих неподалеку.

Амир остался стоять, где стоял и продолжил наблюдать за кораблем. Разыграл или нет, непонятно, но Проскурина непроизвольно занервничала и стала активно принюхиваться к себе. Но ничего не ощутила кроме сладковатого запаха своих духов.

Далее последовала проверка огневой мощи. Воздушный корабль стрелял по движущимся мишеням. Они взрывались и горели. Пилот легко расправился со всеми задачами, даже самыми подвижными и ловкими, после чего последовала проверка крепости и огневой устойчивости обшивки корабля. По борту долго стреляли из орудий, что появились из шлюзов в земле, но добиться ничего не удалось. Корабль безупречно прошел все испытания.

Все что увидели члены съемочной группы, было более чем зрелищно, все без исключения наблюдали затаив дыхание, даже оператор вспотел во время съемки, стараясь не упустить ничего важного.

Высший военный состав армии был явно доволен испытанием, а государь выразил желание побеседовать с разработчиком.

— Катамиртас? — внезапно обратился он к сыну. — Мне сообщили, ты недоволен рабочим названием корабля. Как предлагаешь назвать эту модель?

— КП-1.

— Какое странное название? — поморщился государь. — Что оно означает?

— Калина Проскурина, государь, — поведал преемник.

— Какое интересное решение, — усмехнулся Вишнар. — Почему именно так?

— Корабль такой же резкий и непредсказуемый в воздухе, как госпожа Проскурина на земле. Броню невозможно пробить, а ответные удары язвительности тяжело пережить, — с серьезным видом веселился тот.

Вишнар расхохотался глядя на обескураженные лица гостей.

— Пусть будет так! Это наш вам подарок ко дню вашего рождения, который вскоре состоится, Калина Владимировна, — благосклонно махнул рукой государь. — КП-1… Надо же какое занятное совпадение!

— Это была шутка? — журналистка нахмурилась и, приблизившись, шепотком обратилась к Амиру.

— Нисколько. КП-1 — стремительный и непобедимый.

Однако Калине так не показалось. Улыбочки что появились на лицах некоторых военных командиров, ее насторожили. Очередной спектакль, а люди, увы, снова верят. Все члены съемочной группы живописно переглядываются и косятся на нее возмущенными взглядами. Хмурятся и негодуют.

— Вы хотите, что бы меня изжили и с этой работы? — наблюдая, как корабль исчезает в недрах земли, холодно поинтересовалась она у преемника.

— Конечно. Вы как всегда очень прозорливы, — без тени юмора признал Амир.

— Не успокоитесь, пока полностью не раздавите меня как комара?

— Не успокоимся, пока вы не поймете, что вам выгодно с нами дружить, Калина.

— С кем из вас конкретно? — холодно осведомилась она.

— Со всем нашим миром, — подвел он черту.

— Надеюсь, я не очень разочарую вас, если сообщу, что той дружбы, на которую рассчитываете конкретно вы, никогда не будет. Я всегда буду ждать ваш встречный удар.

— Никогда, Калина, это слишком долго даже для бесконечности. Я надеюсь переменить ваше мнение. И уверен, что у меня получится.

— Зачем это вам?

— Вы напрасно забыли, что я жду вашего согласия. Любви и полной капитуляции передо мной, — уверенно и спокойно признался он глядя ей в глаза. — А все что я жду, непременно происходит.