Дело Кровавой Принцессы (СИ) - Дэльвейс Арсана

Я уверена в этом. Такая натура, как Ариана, не могла обойтись теми небольшими сведениями от тёмного лорда.

— После. Обо всём узнаешь после… — Она явно хотела сказать что-то ещё, но её прервал тот самый гость.

— Вставай и на выход, Крислин. — У отца голос властный, грубоватый, громкий. Невольно подчиняешься.

Вот и я подскочила, хотя меньше всего ожидала увидеть его. Машинально разладила складки на юбке, поправила причёску и… а где зеркало?

— Быстро! — Рявкнул Арман Арди. Я вздрогнула. — А ты! Как ты могла?!

А вот последнее явно не мне. Ариана вышла из тени, как истинная королева. И она… изменилась. На ней был тот самый халат, которым она поразила меня при первой встрече. Волосы распущены, а глаза как два те самых агата — такие же непроницаемо чёрные и сверкающие. Кожа алебастрово-бледная

— Делаю то, что хочу, мой дорогой Арман. — Тихо, вкрадчиво произнесла она. И такой силой от тона веяло, что теряешься: и кому из этих двух подчиняться?!

Отца я боюсь с самого детства. Ариану боюсь с первого взгляда. Отец может лишить всего, испортить жизнь так, что проще будет умереть. Ариана просто убьёт. Ну, а мэр просто замуж заберёт.

Решено! Мэра боюсь больше всех! Потом Ариана и отец. Разделили, так сказать, второе место.

— Безусловно, высочество, ты делаешь всё, что хочешь. — Кивнул отец. — Но не тогда, когда дело касается моей дочери!

— А мне это дело вообще мэр поручил! — Брякнула, вклиниваясь в этот диалог устрашения. Со стороны принцессы послышался смешок. Отец же просто нахмурился.

— То есть лорд Бонхом меня не услышал? — Задумчиво пробормотал отец, явно запоминая эту пакость.

— Она точно дочь Ирмы — так же рьяно желает стать окольцованной. — Усмехнулась принцесса.

Вопросительно смотрю на отца, ибо точно помню, что маму звали Алиссией.

— Позже. — Бросил отец, испепеляя принцессу взглядом. Достали они с этим «позже». — На выход, Крислин.

Дверь услужливо открылась. Оглянувшись, я встретилась взглядом с принцессой. Отец цепко ухватил меня за руку и дернул на себя так, что я буквально вывалилась из камеры. Быстро обняв меня, он, все так же не отпуская моей руки, потащил меня на верх.

— Крис, того лорда звали Арадин Арди… — донеслось мне вслед. ***

Ещё немного и этот милый салат полетит прямо в мэра! Или отца! Смотря, кто быстрее доведёт меня до ручки.

Идея с ужином не понравилась мне сразу, о чём я в категоричной форме и высказалась отцу. Но тот, по привычке наплевав на моё мнение, приказал готовиться к приёму с уже таким родным начальством! Гарольд Бонхом, герцог Моргородский, успел встретить моего батюшку, просветит насчёт того, что я учудила — избила Его Высочество прямо у порога полицейского управления!

— С первого Вашего слова о новом следователе, Ваше Сиятельство, меня интересует одна вещь: за какие заслуги Вы сослали юную леди сюда? — Глядя исключительно на меня, спросил герцог:

— За особые, Ваше Высочество. — Резко ответил отец.

Не хочешь ты, так отвечу я.

— Ну, что же вы, батюшка, от моего начальства нового скрываетесь? Позвольте мне поведать сию интересующую Его Высочество историю. — Отец не ответил, лишь злобно прищурился.

Да кого ты теперь пугаешь? Я после того, что узнала о мэре, только его и боюсь!

— Я имела дерзость ослушаться приказа. — Опустив глазки в пол, пролепетала. — Было сказано: уничтожить на месте. Однако я, разобравшись с делом, решила, что искомый барон невиновен, захотела оправдать его, найти истинного виновника нескольких пожаров в столице.

— И как же вы пришли к выводу о невиновности главного подозреваемого?

— Виновный — маг. — Ответила так, будто это самый известный факт. Буднично так. Отец хмыкнул.

— Умно. — Это сейчас он меня так похвалил завуалировано?

— Иначе эти загадочные возгорания объяснить невозможно.

— Именно поэтому надо было наплевательски отнестись к приказу? Могла бы и ко мне прийти, рассказать всё и не было бы никаких проблем. — С долей обиды сказал отец.

И как объяснить родителю, что я всего лишь хотела выглядеть в его глазах настоящим профессионалом? Тем, кому можно доверять? Показать свою самостоятельность во всей красе мне удалось еще в первые дни совершеннолетия и, как следствие, представления Двору. А вот то, что я не просто пустоголовая богатенькая дамочка, коих в столице пруд пруди, доказать очень трудно. Мне хотелось стать не то, что бы равной, а хотя бы уважаемой им. Не видеть больше этого презрения. Не слышать брошенного вскользь «Я перепроверю» или «Разберёмся».

Хочу быть чуточку независимей. И именно поэтому отвечаю кратко:

— Да.

Повисло молчание. Мне в глотку кусок не лез, а мужчины быстро справлялись с ужином. Герцог все время обеспокоенно поглядывал на меня. И вскоре меня его взгляды достали:

— Прошу меня извинить. — Легкий реверанс. Я быстро убежала из столовой.

Дом, в котором полагалось жить главе полиции, оказался огромным. Я была лишь на первом этаже и в подвале, но даже тогда меня поразила роскошная обстановка. В моей комнате царствовало удобство, так что исключительно нужные предметы: стол, пара кресел, кровать, два шкафа. Ещё небольшое плетёное кресло стояло на балконе. Открывшийся вид меня просто поразил. Зелёное море полей с яркими каплями цветов, а дальше горы, чьи вершины терялись за облаками. В первый день я бы не подумала о том, что в этой дыре может быть настолько прекрасно. И теперь я просто отказываюсь покидать Моргород. Да, тут коровы окна разбивают в школах и воруют помидоры, но теперь это моя святая обязанность: погрозить корове пальчиком, проследить за восстановлением окна…

Наверняка этого отец и добивался: я полюбила это место за эти короткие две недели. Да и как можно не влюбиться в этот простор? В эту свободу? Тут птицы, оказывается, настолько не пугливы, будто ручные! А как свеж воздух!

С момента появления отца в Моргороде прошла неделя. И да, я не спускалась больше в подвал к принцессе. Никто не спускался. А по ночам я слышала жуткое завывание, но оно не пугало. Это было сигналом, что ли. Сообщением, что кое-кому скучно. Но как бы мне не хотелось увидеть Ариану снова, старалась даже не думать об этом.

В тот день вообще как-то странно всё получилось. Прибыл отец, накричал на меня, на принцессу, на мэра. Известил о том, что мой жених пропал каким-то слишком загадочным способом. Принц Родерик Орвинион внезапно стал главным претендентом на трон, ибо принц Осмаль, брат короля, отказался. Мой бывший любовник женится на правнучке племянницы королевы Мишель, супруги сына короля Арсана и колролевы Женевьевы, совершенно забыв про меня, и готовится стать королём. Я узнала, кто такая Ирма. Сестра жены нашего короля Завира Второго. Титула не имела, умерла двадцать лет назад. Да, она вполне может быть моей матерью… Если это так, то получается, что я спала со своим братом?! Какой кошмар… Приятный, не скрою, но кошмар.

Хочется думать, что на герцога я смотреть не могу из-за того, что он мне опротивел, потерял своё очарование… Но нет. С тех пор, как он довольно часто начал появляться в моём доме, наши отношения начали развиваться. Эти далеко не скромные поцелуи в тёмных углах особняка, эти нелепые попытки сблизиться ещё больше, хотя куда уж — дальше только постель. А этот, явно под покровительством Мэроса рождённый, тёмный знает о том, как воздействует на меня. При отце мы, естественно вели себя прилично, культурно, я даже пару раз выругалась на мэра. Но тёмными ночами я мечтала укрываться именно им, а не одеялом.

— Не думала даже, что в Моргороде могут быть солнечные дни. — Сказала Гарольду, нежась в его объятиях на той самой веранде.

— Бывают, просто ты не замечала, — тихо ответил он.

— Да, действительно, когда мне? — Не удержалась от язвительного комментария. — То ко всяким тёмным отправляют, то эти же самые тёмные целуют посреди бела дня! Некогда мне, Ваше Высочество, местными красотами любоваться!

А вот ответа я не услышала: Гарольд нагло и очень подло начал щекотать меня! Я хохотала, отбиваясь от Его Настойчивости, а его это будто только распаляло. Но он первым услышал шаги за дверью и остановился. Тяжело вздохнув, ушла к столу, на котором лежало несколько интересных дел, привезённых отцом. Герцог развалился в кресле рядом, читая учебник по юриспунденции. К моменту, когда в двреь постучали, мы уже сидели, занятые своими делами и не обращающие друг на друга никакого внимания.