Ева Никольская - Король Отражений и я

— Угу, игра на выживание, — мрачно отозвалась я, прожигая взглядом своего зеркального двойника с пурпурными волосами, в которых не осталось больше ни одной каштановой пряди.

— Ну, так… выживи! — воскликнул Король Отражений и подтолкнул меня вперед.

Уже переступая покрывшуюся рябью границу, услышала его летящие вдогонку слова «Выживи ради меня, Ника». Тоже мне! Нашел стимул.

Я презрительно фыркнула и, стараясь сохранять спокойствие, огляделась по сторонам. Зеркальные стены, потолок, пол… парящие в пространстве осколки — от больших в пол человеческого роста, до совсем крошечных. А еще разного размера сферы, излучающие свет и свободно плывущие по воздуху. За спиной быстро кристаллизовалась темная арка перехода. Еще секунда и… нет больше пути назад. Есть только странное помещение с множеством отражений: таких похожих на меня и непохожих одновременно.

Легкое движение слева привлекло внимание, заставляя сердце испуганно сжаться. В одном из боковых зеркал мелькнуло гибкое змеиное тело с серо-коричневым узором, переливающимся в ярком свете шарообразных ламп. Я зажмурилась, затем снова открыла глаза — чешуйчатое пресмыкающееся исчезло. Показалось? Или эта пресловутая «комната страха» принялась сканировать мой мозг на предмет детских (и не только детских) кошмаров?

Дальше — больше! Сначала с противоположной стороны раздался тихий треск. Я резко обернулась и в ужасе попятилась, увидев кишащую тараканами стену. Даже не стену, а все вокруг! Зеркала отражали друг друга, создавая эффект бесконечного пространства. И оно было полно отвратительных насекомых. Мгновение — и все вернулось на круги своя, лишь по гладкой поверхности, размывая очертания моей фигуры, пробежала слабая рябь. Следующая галлюцинация возникла под ногами — красивое красное платье с желтым бантом. Его лет пятнадцать назад привез из-за границы отец подружки, и я несколько дней просто грезила о таком же наряде. Сколько мне тогда было? Лет шесть? Семь? Не важно… Мечта моего детства испарилась также быстро, как и тараканы. Но тоже оставила после себя мимолетное волнение, похожее на потревоженную ветром водную гладь. Короткий взмах ресниц — и зеркальная поверхность опять ровная. Что теперь?

Лучше бы я не задавалась подобным вопросом. Глядишь, эта психо-глюко-лаборатория не завалила б меня ответами на него. Происходящее вокруг начало напоминать постоянную смену изображений в заставленной экранами комнате. То тут, то там (а иногда и в нескольких местах одновременно) возникали разные образы. Все, о чем я когда-то мечтала и чего боялась: от приятных мелочей до гробов, где лежали самые близкие люди. Картинки мелькали, держа меня в постоянном напряжении, но при этом не давая сфокусироваться на чем-то одном. Волшебное помещение будто пробовало на вкус мои страхи и желания, а затем отбрасывало их, сочтя недостаточно сильными. Оно искало… Искало мой самый жуткий кошмар и самую сокровенную мечту. Растерянная, дерганная… я стояла, не решаясь сдвинуться с места. Периодически вздрагивала, нервно сглатывала, теребила край пышного подола и, словно загнанный в угол зверь, продолжала ждать чего-то неотвратимого — того, с чем будет трудно (или невозможно?) справиться.

Дождалась-таки дура!

Его взгляд я почувствовала затылком. Тяжелый и пристальный, а еще липкий и неприятный. От такого хочется отмыться. И с ним совсем нет желания встречаться, но… Чтобы побороть свои страхи надо как минимум посмотреть им в лицо. Не правда ли? Глубоко вздохнув и сильнее сжав несчастную ткань платья, я решительно повернулась, чтобы столкнуться с сотканной из тьмы человекоподобной фигурой. Словно по волшебству начали проступать очертания: неприметная одежда, безликая внешность, блестящие стекла очков в серебристой оправе, и руки… в хирургических перчатках.

Один удар сердца…

И холодные пальцы, обтянутые тонкой резиной, зажимают мне рот, перекрывая крик, готовый сорваться с дрогнувших губ.

Второй удар сердца…

И не по комплекции сильный мужчина коротким рывком затягивает меня в стену.

Третий удар сердца…

И погруженное в ледяной омут ужаса сознание постыдно сматывается в объятья темноты, сулящей пусть и призрачную, но все же безопасность.

Я всегда боялась маньяков… Нет, не так! Я и сейчас панически боюсь стать жертвой одного из них. Что ж, похоже, Игра отыскала мой самый большой страх. Будь она стократ проклята!

Просыпаться от боли и холода, лежа на столе, к которому крепко привязаны веревками руки, ноги, шея и туловище на уровне талии — не самый приятный способ пробуждения. Я задергалась, пробуя вырваться из сдавивших тело пут — тщетно. Единственное, что было мне доступно — это возможность бестолково перебирать пальцами, царапая ногтями прохладную столешницу, и чуть ерзать, в глупой надежде уклониться от острого лезвия, разрезающего плоть. Из горла вылетали переходящие в стон крики, от которых сумасшедшие глаза садиста разгорались азартным блеском. Из глаз моих текли слезы и, смешиваясь с кровью, омывали виски и скулы. Было больно и страшно, страшно и больно — замкнутый круг без шанса вырваться.

Жутко…

Окончательно осознав, в каком положении нахожусь, я снова захотела вернуться в блаженное неведенье обморока. Но… хорошего понемногу. Вопреки моим отчаянным попыткам отключиться, организм категорически отказывался это делать, позволяя во всех подробностях прочувствовать те незабываемые ощущения, что может подарить обнаженной коже скальпель в руках монстра, по ошибке зовущегося человеком. Он рисовал на моем теле кровавые узоры, наслаждаясь теми мучениями, что доставлял мне этот чудовищный процесс. Кошмарики первых четырех уровней казались детским лепетом и забавной сказкой в сравнении с пятым. Здесь и сейчас не было ни капли мистики. Я словно вернулась в родном мир, чтобы угодить в лапы к безжалостному убийце, для которого причинение страданий другим — удовольствие.

Господи, как же это страшно — быть жертвой!

Раздался громкий щелчок, мигнул свет… и ледяными струями на меня обрушился холодный душ. Я с трудом разлепила веки, и какое-то время вглядывалась в темноту, не до конца осознавая, где нахожусь. А крупные капли продолжали хлестать меня по щекам, приводя в чувство. Нет, не душ… Настоящий ливень! Наверное, все-таки вырубилась на том «разделочном» столе, иначе как умудрилась прохлопать момент перетаскивания моего истерзанного тела из ярко освещенной пыточной в лес?

Не без усилий приподняв отяжелевшую голову, я закашлялась. Успокоившись, прислушалась к себе. Ощущения не радовали: металлический привкус во рту, потерявшие чувствительность конечности и жгучая боль, ядовитой змейкой скользящая по коже. Попыталась перевернуться на живот или хотя бы на бок, чтобы, собрав в кулак оставшиеся крупицы сил, попробовать отползти подальше от ямы, из недр которой вылетали куски склизкой от дождя земли. Сдвинуться с места не получилось, зато растревоженные раны заныли сильнее. А вокруг пахло осенью… холодной и пасмурной осенью вместо теплого лета.