Наложница генерала - Катерина Александровна Цвик

— Госпожа Жуйсен, наше путешествие в Шэн выдалось довольно непростым, один из встречных караванов сильно пострадал от разбойников, — начала я. — Это очень тревожно, мне даже пришлось взять на себя заботу о сироте, отца которого убили в этом путешествии.

— Ох, святая Лимфея, да как же так?! Неужели это тот мальчик, который был вместе с вами?

— Да, это он.

— Признаться, я сильно обеспокоена положением дел на дорогах, — вздохнула хозяйка. — Мой Айкал, конечно, уже давно не путешествует сам, но этого нельзя сказать о наших сыновьях. Сейчас приходится нанимать целые отряды наемников, чтобы обезопасить себя и товар, но даже так нет гарантии, что на обоз не нападут. Из-за этого цены на все выросли, люди недовольны. Я очень рада, что генерал наконец приехал и наведет порядок.

— Да, происходящее очень удручает и настораживает, — согласилась я, отпивая из тонкой фарфоровой чашки чай.

— А сколько сейчас беспризорников расплодилось! Просто жуть! Я уже боюсь сама на улицу выходить. Того и гляди ограбят.

— Они ведь голодают, потому и занимаются воровством.

— Да, сейчас всем нелегко. Я распорядилась подкармливать самых маленьких в одной из наших лавок, но мы не в состоянии накормить всех.

— А у вас разве нет каких-нибудь домов для беспризорников?

— Ну как не быть? Есть один под патронажем жены губернатора. Но там мало мест, и после достижения двенадцати лет дети должны отработать часть своего содержания в работных домах. Еще детей подкармливают в храмах. Иногда девочек забирают к себе жрицы, но взвалить на себя заботу обо всех они тоже не могут…

Так я узнала, что работные дома представляют собой нечто среднее между тюрьмой со строгим распорядком дня и монастырем, где люди за гроши, а иногда и просто за еду, выполняют низкоквалифицированную работу. От осознания, в каких условиях приходится выживать детям, меня передернуло. Но я постаралась успокоиться. Люди здесь просто не видели иного, и для них это было нормальным.

Еще я попыталась зацепить тему образования, спросила, где приобретают специальность подростки и молодежь, на какую работу их берут. Разумеется, я старалась спрашивать об этом очень осторожно, не в лоб, и что-то уже знала от Мартины, но все равно видела в глазах женщины вопрос: «Зачем тебе это?» А во мне рос протест. Так не должно быть! В Эверете наверняка немногим лучше, но эта сторона жизни прошла мимо меня. Передо мной тогда стояли другие задачи — собственное выживание. К тому же я подсознательно понимала, что никак не могу повлиять на положение дел. Здесь же я уже начала ощущать, что могу что-то изменить, и искренне пожелала это сделать.

Разумеется, я не собиралась сломя голову бросаться к Сержу с предложением построить приюты, школы, садики, профессиональные училища и прочие подобные заведения — они сейчас в этом обществе просто не приживутся. Но я начала изучать вопрос, и у меня уже зрели идеи. Но для их осуществления мне не хватало информации. Я думала не только о сиюминутной помощи, но и о том, что таких детей ждет в будущем. Конечно, можно собрать всю здешнюю беспризорную ребятню, накормить, одеть, научить читать и писать, но этого все равно будет мало. Здесь уже с подросткового возраста определяются с будущей профессией. Если нет наставника, который взял бы в ученики, а потом пристроил на работу, или родителей, которые бы позаботились о будущем ребенка, ему не выбиться в люди. И выйдут из профессионального училища или школы не просто нищие, воры, убийцы и женщины легкого поведения, а грамотные, умеющие читать и писать, нищие, воры, убийцы и женщины легкого поведения. Мне нужно было понять, как сломать систему, но без полного понимания, как тут все устроено, это невозможно.

От всех этих мыслей ночью я спала плохо и очень чутко. К тому же Серж задерживался, и это тоже добавляло тревожных мыслей. Уставший, сосредоточенный, он пришел в нашу спальню только под утро. Быстро разделся и лег рядом, потом уже привычно сгреб меня в охапку и уткнулся носом в шею. И я наконец смогла выдохнуть. Рядом с ним мне казалось, что все обязательно будет хорошо. Я прижалась к мужу и наконец провалилась в глубокий сон.

А утром мы поехали в наш новый замок. Сержу предстояло принять его у королевского управляющего, а мне осмотреться и понять, как привести его в порядок.

Я не представляла, как хозяйничать в замке, и мысленно паниковала, но утешала себя мыслью, что дорогу осилит идущий. Ну не совсем же я пропащая женщина, чтобы не облагородить свое собственное семейное гнездо, пусть это даже огромный каменный замок, к которому я не знаю, как подступиться.

Глава 22

Высокую башню Когтя, нашего нового замка, мы увидели уже при выезде из города, хотя замок и располагался в часе пути. И чем ближе к нему подъезжали, тем величественнее и внушительней он казался. Когтем его назвали не зря. Замок представлял собой строение с монументальными стенами, четырьмя башенками по углам и еще одной высокой башней посередине, которая и напоминала коготь. И, судя по тому, что это был укрепленный замок, а не красивый загородный дворец, как у нашего знакомого губернатора, построен он был для оборонительных целей.

В замке нас уже ждали десяток солдат во главе с полноватым мужчиной в годах и высокий надменного вида мужчина средних лет, позади которого стояло четверо слуг. Они почтительно нам поклонились и высокий представился:

— Меня зовут Раймонд Греш. Я временный управляющий этого замка, присланный короной. Рад приветствовать вас в Когте.

После него представился и военный, оказавшийся сержантом и начальником местного отряда стражи. А потом, явно чувствуя себя не в своей тарелке, нам представились слуги. Было похоже, что они одна семья: родители и двое детей подростков. Очень негусто для такого большого замка. Я ожидала большего, но управляющий объяснил:

— Последний год замок принадлежал короне, и в нем никто не жил. Кроме меня, конечно. Я обязан был дождаться новых хозяев и передать замок из рук в руки. Большой штат слуг был не нужен, поэтому здесь работало только одно семейство, которое