Ф. Каст - Клятва Дракона

— Нет! — закричал Дракон, падая на колени и рыдая. — И теперь я потерял последнюю часть тебя. Моя ошибка…, — он сказал плача.

— Моя ошибка, так же как и твоя смерть была моей ошибкой.

Сквозь слезы, заполнившие его глаза, Дракон наблюдал, как дым локона волос его любимой кружился и танцевал перед ним — и затем начал магически мерцать, превращаясь из дыма в пыль зеленого и желтого и коричневого цвета, которая продолжала кружиться до тех, пор пока не превратилась в точные очертания образа: зеленые искры стали длинным плотным стеблем — желтые лепестки цветка с коричневой серединкой.

Дракон протер глаза, не веря тому, что увидел.

— Подсолнух? — Он не мог проронить не слова. Это ее цветок! Кричал его разум. Должно быть, это послание от нее!

— Анастасия! — закричал Дракон голосом, наполненным ужасной и чудесной надеждой. — Ты здесь, моя родная?

Образ мерцающего цветка начал рассеиваться и меняться. Желтый спустился вниз каскадом и стал золотистым. Коричневый подчеркнул цвет загоревшей кожи, а зеленый смешался с кожей и стал глазами — знакомыми и дорогими.

— О, богиня, Анастасия! Это ты! — голос Дракона сорвался, когда он направился к ней. Но образ поднялся — сверкающий свет между пальцами. Он вскрикнул в отчаяние и подавил волну отчаяния, когда голос его возлюбленной окутал его словно музыкальный ручей, текущий по камушкам. Дракон затаил дыхание и прислушался к посланию призрака.

Вовеки…вовеки…

— Моя клятва! — закричал Дракон, вставая на ноги. — Сначала Никс, а теперь и ты напоминаете мне о ней. Разве ты не понимаешь, что из-за той проклятой клятвы ты мертва? Если бы я выбрал иначе много лет назад, возможно, я мог бы предотвратить все это. Сила, сдерживаемая жалостью, была ошибкой. Разве ты не помнишь, моя родная? Разве ты не помнишь? Я помню. Я никогда не забуду…»

И когда Дракон Ланкфорд, Мастер Меча в доме Ночи, стоял у костра павшего недолетки, он смотрел на погребальный костер и позволил пламени унести его туда, где он мог облегчить свою боль и удовольствие — трагедию и триумф — в прошлое, которое определило такое душераздирающее будущее.

Англия, 1830 год

— Отец, ты не можешь отречься от меня и изгнать в Америку. Я твой сын! — Брайан Ланкфорд, третий сын Герцога Ланкфорда, покачал головой и с недоверием уставился на своего отца.

— Ты мой третий сын. У меня есть еще четыре, два старше и два младше. Никто из них не доставляет столько проблем, сколько ты. Их существование и твое поведение позволяет мне очень просто сделать это с тобой.

Брайан проигнорировал шок и панику, которые вызвали у него слова отца. Он с силой заставил себя расслабиться — непринужденно прислонился к деревянной двери конюшен, и улыбнулся Герцогу улыбкой Брайана Ланкфорда, той самой обезоруживающей улыбкой, перед которой падали женщины и хотели соблазнить его, а мужчины находили очаровательной и хотели походить на него. Хмурое, неизменное выражение Герцога говорило, что он хорошо знаком с улыбкой Брайана Ланкфорда — и совершенно не заворожен ею.

— Мое решение окончательное, мальчик. Не унижай себя дальнейшими ненужными мольбами.

— Мольба! — Брайан почувствовал знакомый гнев. Почему его отец всегда недооценивает его? Он никогда ничего не просил в жизни — и он определенно не собирался начинать сейчас, не смотря ни на что. — Я не умоляю тебя, Отец. Я просто пытаюсь понять причину.

— Причину? Ты снова опозорил меня из-за своего нрава и твоего меча, и ты просишь меня назвать тебе причины?

— Отец, это была всего лишь маленькая стычка, и с шотландцем! Я даже не убил его. На самом деле, я больше задел его тщеславие, чем его тело.» Брайан попытался засмеяться, но звук был прекращен возобновившемся кашлем, преследующим его весь день, только в этот раз за ним последовала слабость. Он был так отвлечен предательством своего тела, что не сопротивлялся, когда его отец внезапно сократил дистанцию между ними и одной рукой схватил Брайана за горло, прижимая его к стене стойла с такой силой, что он едва мог дышать. Другой рукой Герцог выхватил все еще кровавый меч из рук Брайана.

— Ты хвастливый маленький ублюдок! Это шотландец — лэрд. Его земли граничат с нашими, как ты знаешь, так как ты прекрасно осведомлен, что его дочь и ее постель всего лишь на расстоянии небольшой поездки от нашего имения! — Лицо Герцога, полыхавшее от гнева, была так близко к лицу его сына, что слюна капала на Брайана.

— И теперь твои безалаберные действия дали этому лэрду все доказательства, которые ему нужны, чтобы отправиться к нашему дураку— новому королю и потребовать у него издержки за потери девичества его дочери.

— Девичества!»-Брайан выдавил смешок. — Девичество Аилины было потеряно задолго до того как я нашел ее.

— Это не имеет значения! — Герцог усилил свою хватку. — Что имеет значение, так это то. Что тебя, болван, застали между ее колен, и теперь это чертов король имеет все права, которые необходимы, отвернуться, когда главы кланов из севера отправятся на юг, ища хороший скот. И как думаешь, за чьим скотом они придут, сын мой?

Брайан мог только жадно хватать воздух и качать головой.

Окинув сына взглядом полным презрения, Герцог Ланкфорд отпустил его, позволив ему упасть, сильно кашляя, на грязный пол стойла. Затем аристократ подозвал своего личного стражника в красном пальто, который равнодушно наблюдал это унижение.

— Джереми, как я уже приказывал тебе, свяжи этого олуха. Выбери двух других людей себе в помощники. Отведите его в порт. Посадите его на следующий корабль в Америку. Я никогда не хочу увидеть его снова. Он больше не мой сын. — Затем он сказал конюху. — Приведи мою лошадь. Я потратил достаточно моего ценного времени на эти глупости.

— Отец! Подожди, я… — начал Брайан, но его слова утонули в звуках кашля.

Герцог едва взглянул на своего сына. — Как я уже объяснил, ты невостребован и уже больше не мой сын. Уведите его!

— Ты не можешь меня так отправить! — закричал он. — Как я буду жить?

Его отец кивнул в сторону меча Брайана, который лежал в грязи недалеко от него. Это был подарок Герцога на тринадцатилетние его не по годам развитого сына, и даже при тусклом, пыльном освещении конюшни были видны сияющие драгоценности, украшавшие рукоятку.