Красавчик на мою русалочью голову (СИ) - Стив Мика

Я внимательно слушала, смотря в глубь черной, как бездна, воды. Пыталась найти взглядом тот голос, но впереди так темно-о-о!

Вдруг из пещеры выплыла маленькая рыбка. Она была разноцветной и прозрачной настолько, что я видела ее хребет.

Подплыв поближе, провела кончиками пальцев по ее плавникам и, улыбаясь, спросила:

— Тебе не страшно там плавать? — показывая пальцем в глубь пещеры. — Она жутковата, или ты так не считаешь?

— Ты видишь то, что хочешь увидеть, поэтому тебе страшно.

— Что-о! — закричала я, как резаная, отплывая назад. — Так это ты только что со мной говорила?

— Нет, вода, — фыркнула рыбка и, развернувшись, поплыла в пещеру. — Давай за мной, суженый как раз ждет. Может, и к ужину успеешь.

— Спасибо. Я уже поужинала, — фыркнула и я.

— Врешь, — довольно протянула рыбка и поплыла дальше, а я за ней.

«Если она такая маленькая и не боится, то почему я, взрослая русалка, должна испугаться?» — успокаивала сама себя, следуя за мелкой.

— Ты ни черта не держала во рту, кроме пары водорослей.

«Откуда она знает?» — удивилась я опять, но вслух сказала другое:

— А может, боюсь, что меня укачает, и я выпущу наружу все вкусное, что съела перед этим?

— А вот это действительно похоже на правду.

— Укачивать точно не будет? — спросила, смотря с мольбой на рыбку.

— Нет. Все будет хорошо, но необыкновенно, — ответила она и, повернувшись ко мне, выдала: — И еще, ты отправишься за своей любовью в другой мир.

— А они разве существуют? — удивилась я. Легенды, конечно же, плавали по океану, но и только. Доказательств не было!

— Да. И не один, но нам нужен конкретно один, мир людей, — улыбнулась рыбка, и это последнее, что я смогла увидеть, ведь дальше пещеру окутал такой мощной свет, что ослепнуть можно. — Удачи тебе, Эрика.

— А как же сила? — прокричала я, пока меня не затянул водоворот.

— Ты отдала мне ее в тот момент, когда коснулась. Если бы не добровольное касание, ты бы сохранила свои силы, а так… — дальше я уже ни чёрта не услышала. Водоворот был очень сильным, а мой страх еще сильнее, но я все-таки хотела произнести. Вдруг эта рыбина услышит меня?

— Если бы знала, на метр бы не подплывала. Засранка, а не маленькая рыбёшка! — прокричала отчаянно, но с закрытыми глазами. Страх — большая сила.

— Какая, черт возьми, рыбешка? — услышала я незнакомый голос. Открыла глаза и посмотрела перед собой, ни черта не понимая. Хлопнула ресницами пару-тройку раз и снова посмотрела перед собой.

— Ты не исчезаешь, — прошептала про себя в диком ужасе.

— Повторюсь, какая рыбёшка? — самец был реально зол, а я начала понимать, что черная пещера — это еще цветочки, ведь сейчас передо мной кустарники чёрных водорослей! — И как ты оказалась в моей машине на трассе и на большой скорости? Ниндзя, что ли?

— Кто? — переспросила я, ведь понять, о чем говорит самец, никак не могла.

— Хотя не-ет… — протянул он, окидывая меня взглядом. — Ниндзя голыми бы не были, тогда прежний вопрос: кто ты такая? — Он явно пытался разозлиться, но я четко видела, что самец едва сдерживается, чтобы не рассмеяться.

— Необыкновенные глаза, — вместо ответа на вопрос прошептала то, что хотелось мне, а не то, что хотели услышать от меня.

— Что за ерунду ты сейчас несешь?

— Что я делаю? — начала и я показывать свои чешуйки. Не только самцу тут воду баламутить.

— Сперва скажи, кто ты такая и откуда взялась, а потом все остальное. Моя машина, а значит, я задаю вопросы, а ты, если уже тут оказалась, отвечаешь ни них. Говори, кто такая, а не спрашивай. Я слушаю.

— Я русалка Эрика, а тебя как зовут, самец?

— Кто-о!

Ой… У самца сейчас глаза выкатятся, или мне кажется?

— Рус-сал-ка, — заикаясь, сказала я. — Эрика звать меня.

— Какая на хрен русалка?! — закричал он. — Я тебя спрашиваю еще раз…

— А я отвечу еще раз, что я русалка Эрика! — рявкнула и я. Вишь, какой наглый! — Почему вы такой злой?

Сейчас я, наверное, смешно выглядела с надутыми губами, как у губастых рыб, но что поделать — я же тоже отчасти рыба, значит, можно и хвостом повилять!

— Точно! — закричала от радости и посмотрела, куда подевался мой красивый хвост, ведь он точно докажет самцу, что я не врунишка, а рыба слова. — А где он? — потеряно спросила я и принялась рыдать. — Ну как же так… — захлебывалась я слезами, хорошо, что они хоть соленые, — … эта мелкая рыбёшка меня конкретно надула! — и тут меня прорвало. Я рыдала навзрыд, и мне было глубоко плевать, что сейчас я очень жалкая рыба без хвоста. — Да я даже не рыба теперь! — проговорила сквозь слезы, смотря на свое продолжение, потому что я не знала, как назвать эти длинные, белые штуки ниже бедер, на которые падали мои слезы.

Мои волосы стали не такими, как всегда, и теперь напоминали торчащие, безжизненные водоросли! Я посмотрела на пальцы с надеждой на то, что хотя бы они в порядке, но где там — они тоже ужасны! Я вся ужасная, а еще целиком себе не видела!

От этих мыслей я заплакала еще громче. Ощущала, как по щекам текут слезы, и, если честно, это меня радовало, ведь я снова почувствовала океанскую воду.

Вытянула язык и облизнула пересохшие губы, а когда ощутила соленый вкус на кончике языка, обрадовалась, как новорожденная личинка.

«Ммм … родной вкус…» — затрепетала душа от этих мыслей.

— Что это? — открыв глаза, увидела, что на моем теле лежит что-то черное. Непонятное для меня, но приятное на ощупь.

— Это пиджак, ты ведь совсем голая, а сейчас не то время суток, чтобы тонуть в собственных слезах и голышом.

— Это черное есть что? — переспросила, ведь забыла, как правильно называть эту штуку на моих чешуйках. — Чешуйки… — полушепотом произнесла я, а новая порция слёз уже была на подходе. — Как я буду без вас, мои родненькие, — погладила я эти белые, длинные штуки вместо хвоста с огромным отчаянием. — Как я буду передвигаться-то без своего хвостика?

— Как, как? На ногах, — услышала возле себя, перед тем как моя головушка легла на грудь этого странного самца без хвоста. — Не переживай ты так: вот доберемся до города, дождемся утра, и, если я протрезвею, доставлю тебя в психбольницу.

— Куда? — перепросила, подняв глаза.

— В психбольницу, — проговорил он будто малышке. — Тебя там подлечат, и будет все хорошо, а если у меня нервный срыв, и это все мне мерещится, тогда и я пойду лечиться. Хорошо? — спросил и вытер мои слёзы. — Не люблю, когда женщины плачут. Это безумно бесит. Ты так не считаешь?

— Нет. Не считаю. Плакать — это нормально. А насчет той… психбольницы, или как ты там говорил, это хорошо или плохо, а то я запуталась.

— Это хорошо, но не очень.

— Это как? — отстранившись от самца, переспросила я — что ни слово, то загадка.

— Давай так, русалка Эрика: сейчас мы едем ко мне домой, ведь меня все же воспитывали очень правильно, выпью немного, или очень много, а наутро буду молиться, чтоб это все было только сном. Хорошо?

— Я очень устала и хочу спать. Нервы ни к чёрту. Ведь эта рыбешка, мелкая засранка, ничего не объяснила, а у меня теперь голова раскалывается, поэтому я не против поспать.

— Вот и славно, — улыбнулся мне самец и ушел на свое прежнее место.

— А как ты говорил, эта черная штуковина называется? — показала я на эту самую штуку.

— Пиджак.

— Этот твой пидмак очень теплый. В наших водах такое не сыскать, поэтому, если нам холодно, то мы плывем к теплым течениям и уже там греемся, — зачем-то проговорила я. — Конечно, так бывает редко, но сейчас мне очень холодно, а эта штуковина меня греет. Спасибо тебе.

— Меня, кстати, Билл зовут.

— Очень приятно познакомиться, Билл. Я Эрика. Будущая королева Большого океана, но так как я убежала, тогда можешь меня звать просто Эрика.

— На тебя странно действуют наркотики, или ты реально сбежала из больницы?

— А что такое эти твои наркофики, или как там их.