Райчел Мид - Кровные узы

Он разгладил его и приветливо улыбнулся мне.

-Шаг вперед,- сказал он мне.

- Получи свой билет."

Барнс с яркой неодобрительностью посмотрел на него.

" Пожалуйста.

- Дэвид, проявляй немного больше уважения к этому ритуалу."

Гурвиц лишь пожал плечами.

Он помог мне лечь, и хотя я боялась, все открыто улыбнулись мне в ответ. Надеюсь, что в моих глазах промелькнула благодарность.

Eго улыбка означала, что он все понял.

Повернув голову, я наблюдала за тем, как Барнс выкладывал на стол инструменты из черного портфеля.

Другие Алхимики собрались вокруг нас.

Должно быть это что-то важное, и я убедилась в этом.

Многое из того, что делали Алхимики, основывалось на науке, но некоторые вещи требовали божественного вмешательства.

В конце концов, нашей основной миссией является убеждение людей, что вампиров не существует, и все они просто пошли против Божьего плана.

Именно поэтому жрецы работали бок о бок с нашими учеными.

" Бог мой," - произнес он, закрыв глаза.

"Очисти инструменты от зла.

Которым они обладают, дабы твой свет и твоя власть сияла дня нас, рабов твоих."

Он открыл свой портфель и вытащил четыре маленьких флакончика наполненных темно-красной жидкостью.

Я не смогла прочитать их названия.

С помощью своих уверенных рук и опытных глаз, Барнс вылил точные количества жидкости из каждого флакончика в большой сосуд.

Когда он использовал все четыре флакончика, он вытащил крошечный пакет с порошком и высыпал в сосуд.

Я почувствовала как воздух наэлектризовался, и затем содержимое бутылки превратилось в золото.

Он передал сосуд Гурвицу, который готовил иглу.

Все расслабились,церемониальная часть была завершена.

Я подставила ему щеку.

минуту спустя тень Хоровитца упала на меня

- Это будет немного больно, но не настолько, как в первый раз.

Обычное прикосновение, - пояснил он.

"Я знаю," сказала я.

Мне делали это раньше.

"Спасибо."

Игла прошлась по моей коже, и я попыталась не морщиться.

Это было больно, как Гурвиц и сказал, но не настолько, как в первый раз.

Он ввел несколько точек краски в мою татуировку, подпитывая магией.

Я воспринала это как хороший знак.

Зои пока вне опасности, но они конечно не взяли бы на себя труд перевоспитать меня, если бы отправили в переподготовительный центр.

- Можете ли вы мне, в конце концов, рассказать о том, что происходит? – спросил мой отец.

– Все, что мне они сказали, так это то, что нуждаются в девушке-подростке.

Так как он сказал, это прозвучало как одноразовая роль.

Я сопротивлялась волне гнева на моего отца.

Мы были всем для него

- У нас случай, - услышала я Стентон.

Наконец, я получила бы ответы хоть на некоторые вопросы.

С мороями.

Я вздохнула с облегчением.

Лучше они, чем Стригои.

Любая "ситуация", с которой алхимикам приходилось сталкиваться, включала одну из вампирских рас, и я предпочла бы при любых обстоятельсвах иметь дело с живыми, не-убийцами.

Они иногда казались обычными людьми (хотя, я никому не говорила об этом присутствующим), живут и умирают, как и мы.

Стригои, однако, были уродами от природы.

Они не живые - опасные вампиры, созданные либо Стригоями, либо же если Морой преднамеренно лишил жизни другого, испив его крови.

Ситуации со Стригоями обычно заканчиваются чьей-то смертью.

Все возможные сценарии появлялись в моей голове, но ни один из них не давал мне ответа, что побудило Алхимиков явиться на мой порог сегодня вечером: человек, заметивший кого-то с клыками, кто-то кто убежал и был убит публично или же обычного Мороя лечил человеческий доктор?

Это были такие проблемы, с которыми алхимикам приходилось сталкиваться наиболее часто, те, с которыми я была обучена легко справляться и которые могла запросто уладить.

Почему они нуждались в «девочке-подростке» было для меня загадкой.

- Вы знаете, что они избрали новую королеву в прошлом месяце, - сказал Барнс.

Я практически увидела, как он закатывает глаза.

В комнате послышались одобряющие шепотки.

Конечно, они знали об этом.

Алхимики всегда уделяли особое внимание политическим событиям мороев.

Следить за действиями вампиров, было крайне важно, затем чтобы сохранить их существование в тайне.

Это было нашей миссией – защищать нашу расу.

Знание своего врага было очень серьезным делом среди нас.

Девушке, новой королеве Василисы Драгомир было восемнадцать лет, так же, как и мне.

-Расслабься,- сказал Горовиц мягко.

Я еще не поняла, как это.

Я пыталась расслабиться, но мысли о Василисе Драгомир привели меня к Розе Хезевей.

Я обеспокоенно думала, что может быть, я не должна так быстро делать выводы и никакой беды на самом деле нет.

К счастью, Барнс продолжил говорить, не упоминая о моем прямом отношении к королеве и ее соратникам.

-Ну, это было шоком не только для нас, это так же шокировало некоторых из их собственного народа.

Было много протестов и разногласий.

Никто не пытался напасть на Драгомир вероятно потому, что она хорошо охраняется.

И кажется ее враги нашли обходной путь: ее сестру.

-Джилл,- сказала я до того, как успела себя остановить.

Горвиц вопросительно посмотрел на меня, и я сразу пожелела, что привлекла внимание к себе и блеснула знаниями о Мороях.

Образ Джиллиан Мастрано мелькнул в моей голове – высокая и худая, как и все Морои, с большими нефретовыми глазами, которые всегда выглядели немного нервно.

И на то были причины.

В пятнадцать лет, Джилл узнала, что она незаконнорожденная сестра Василисы, что делает её членом их королевской линии.

Она так же была связана с беспорядком, в который я себя вовлекла этим летом.

-Ты знаешь их законы, - продолжила Стентон, после неловкого молчания.

Ее тон передал то, что мы все думали о моройских законах.

Избранный монарх? Это не имело никакого смысла, но

что еще можно было ожидать от неестественных существ как

вампиры?

-И Василиса должна иметь одного члена семьи, чтобы удержать свой трон.

Поэтому ее враги решили, что если не могут убрать ее, то они уберут ее семью.

Холод пробежал по моей спине от недосказанного смысла, и я снова прокомментировала незадумываясь.

-Что-то случилось с Джилл?- На этот раз, я выбрала момент, когда Горовиц наполнял иглу и не было опасности повредить татуировку.

Я прикусила губу, чтобы снова что-то не сказать и не увидеть осуждения в глазах отца