В отражении зеркал (СИ) - Светлова Анна

Я резко села, передо мной все тут же поплыло.

— Как ты? — мягко спросила она.

— Вроде жива. Где он? — встревожено, уточнила я.

Она опустила глаза на мою шею и, показывая на кристалл, тихо произнесла:

— Он заперт внутри этого.

Я потянулась к шее и резким движением сорвала с себя цепочку с кристаллом.

— И что теперь? — хрипло произнесла я.

— Его дух заперт там. Он, конечно, не умер, но не сможет ничего сделать ни нам, ни кому-то другому.

— А если он оттуда выберется?

— Без посторонней помощи он не сможет ничего сделать, — произнесла Хранительница.

— А я? Мы с отцом сможем когда-нибудь вернуться в свой мир?

— Я не знаю, Алина. Может и существует такое заклинание, но мне оно неизвестно, — тихо отозвалась Хранительница, а затем, немного помолчав, добавила. — Но я не единственный маг в этом мире, мы обязательно найдем того, кто тебе поможет. А теперь, давай скорей выбираться отсюда. Нужно оставить кристалл и артефакт в этом зале и забыть о том, что здесь только что произошло. Эта вещь очень опасна для людей.

Я кивнула, полностью соглашаясь с ней. Она, придерживая меня за плечи, помогла подняться на ноги, и мы пошли, оставив за спиной весь ужас пережитого.

Наверх мы шли с большим воодушевлением, чем спускались. Хотелось поскорее покинуть место, где находился дух Марка Слэттена. Даже запертый в магическом кристалле, он казался очень опасным. Мы почти бежали по крутым лестницам каменного коридора, вверху, как путеводная звезда, выглядывало бледно-желтое пятно света.

— А Клаус не мог убить моего отца и Томаса? — встревожено спросила я, поднимаясь по лестнице.

— Чары на нем должны были рассеяться. Кристалл блокирует магию Марка, — ответила Хранительница.

— А ваш венец? Его действие тоже закончилось?

— К сожалению, нет. Эта магия очень сильная, — печально сказала Хранительница.

Мы поднялись и захлопнули за собой дверь в это место, чтобы навсегда стереть из памяти все ужасающие события последних часов.

Где-то наверху в библиотеке были слышны голоса Клауса и моего отца.

— Простите меня, профессор Кэнтнис. Я не знаю, что на меня нашло, — виновато извинялся Клаус.

Отец выскочил на лестницу, юноша торопливо бежал за ним. Они оба увидели нас и поспешили вниз.

— Девочка моя, как ты? — встревожено спросил отец, спускаясь по лестнице.

— Алина, Хранительница, простите меня, пожалуйста, — крикнул Клаус, увидев нас с волшебницей.

— Простить за что? За то, что едва не убил нас всех? — зло выкрикнула я.

Отец, оказавшись внизу, кинулся ко мне и обнял.

— Я так боялся за тебя, моя девочка. Как ты?

— Папочка, все хорошо, правда. Пойдемте, нужно найти Томаса и остальных, — с нажимом сказала я.

Мы вышли на улицу, ночь уже опустилась черным занавесом на замок и его жителей. Во внутреннем дворе замка почти никого не было, лишь где-то у соседнего дома лаяла собака. Мы вошли в здание, откуда я отправилась на разговор с Хранительницей. Сегодня на меня свалилось столько всего, что теперь не знала, могу ли поделиться полученной информацией со своими друзьями. Успокаивало лишь то, что Хранительница отправилась с нами. Мы подбежали к запертым дверям столовой и, отодвинув засов, распахнули их. У самого входа сидел кот, соскочивший при виде нас и прихрамывающий на обе лапы, коротышка Оран с подбитым глазом склонился над лежащим на полу Томасом. Возле его головы набежала небольшая лужица крови.

Я кинулась к приятелю, пытаясь рассмотреть кровоточащую рану.

— Томас, ты слышишь меня? — вырвалось у меня.

— Ты, чудовище, — зло крикнула я, глянув на Клауса.

Он стоял с виноватым видом позади всех.

— Алина, ты же знаешь, что он не виновен, — тихо произнесла Хранительница, наклоняясь к Томасу.

Умом я понимала, что вины Клауса в случившемся нет, но сердцем не могла принять последствия его поступков.

— Нужно перенести его в комнату, — распорядилась Хранительница, глядя на племянника. — Помогите мне.

Отец и Клаус кинулись к ней, пытаясь поднять раненного. Общими усилиями они дотащили раненного до кровати и уложили его. Комната Томаса была обставлена еще более скромно, чем моя. У кровати стоял небольшой столик и простое деревянное кресло. Окна были плотно прикрыты ставнями, лишь в углу жарко пылал камин. Хранительница схватила со стола колокольчик и громко в него позвонила.

Тут же в помещение вбежали две женщины.

— Принесите мне воду, тряпки и шкатулку из моей комнаты, — громко приказала она.

Они поклонились и тут же побежали выполнять ее распоряжение. Томас тихо застонал, позвав меня в забытьи, но глаза не открыл.

— Что с ним, — встревожено, спросила я.

— Чем я могу помочь ему? — хрипло произнес Клаус.

— Пока ничем. Скажи лучше, чем ты его так приложил? — отозвалась Хранительница.

— Я вообще ничего не помню, — проговорил он, опустив низко голову.

Тут Оран что-то громко забормотал, с опаской косясь на Клауса.

— Он говорит, — начал юноша. — Что я внезапно напал на них, и мы с Томасом начали драться. Потом он ударился об угол камина и потерял сознание, а я всех запер и силой увел профессора Кэнтниса с собой, угрожая ему ножом.

Клаус схватился за голову и со стоном опустился на пол возле кровати.

Прибежали люди Хранительницы, неся с собой небольшие емкости с теплой водой, тряпки и резную деревянную шкатулку. Все вещи они поставили на столик, и отошли в сторону, ожидая дальнейших приказаний. Хранительница взяла одну из тряпок, обильно смочила ее водой, слегка отжала и прикоснулась ею к ране Томаса. Он громко застонал от боли. Она проделала это еще несколько раз, смывая запекшуюся кровь с его головы. Затем колдунья открыла свою шкатулку и достала оттуда небольшой флакончик с темной тягучей жидкостью. Хранительница нанесла лечебный состав на рану и перевязала ее. Затем, глядя на нас, громко объявила:

— Я останусь с Томасом и понаблюдаю за ним. А вы идите по своим комнатам. Сегодня был непростой день, нам всем нужен отдых. Завтра нам будет необходимо многое обсудить. Алина, тебе тоже следует отдохнуть.

Нехотя мы все покинули комнату Томаса и отправились к себе. Я шла задумчиво по коридору, а возле меня ковылял, прихрамывая, мой кот. Добравшись до своей комнаты, я, не раздеваясь, прилегла на кровать. Василий улегся рядом и свернулся клубочком. Поглаживая его, я незаметно для себя уснула. Во сне я металась и то и дело слышала голос профессора Слэттена, который кричал, ругался и просил выпустить его из кристалла. Несколько раз я просыпалась и резко вскакивала с бешено бьющимся сердцем, но затем снова ложилась и проваливалась в сон. Лишь под утро я заснула крепко без сновидений. Разбудил меня тихий стук в дверь — это пришла девушка, которая помогала мне вчера. Она принесла мне новую одежду и предложила привести себя в порядок и следовать за ней. Я резко встала, умылась, переоделась, несколько раз прошлась расческой по волосам и пошла следом за ней. Моя помощница проводила меня до дверей соседней комнаты, и, сказав, что меня уже ждут, удалилась. Я робко постучала в дверь и вошла. Яркий солнечный свет бил из окон прямо в глаза. Ставни были широко распахнуты. Прохладный воздух и звуки внутреннего двора замка проникали внутрь. Пели птицы, кудахтали куры, недалеко был слышен лай собаки. Посреди комнаты я увидела круглый деревянный стол, в центре которого была установлена ваза с живыми цветами. Вокруг него расположились несколько массивных стульев с резными спинками. У дальней стены прямо напротив окна стоял небольшой столик и два глубоких кресла, в одном из которых сидела Хранительница, задумчиво глядя куда-то вдаль.

— Доброе утро, — робко произнесла я.

Женщина чуть вздрогнула, обернулась и, заметив меня, улыбнулась.

— Здравствуй, Алина, — отозвалась она, показывая на соседнее кресло. — Проходи. Садись. Как ты спала?

— Нормально, только… Я всю ночь во сне слышала голос профессора Слэттена, — призналась я.