Я (не) ваша мама (СИ) - Иконникова Ольга

Вторую часть спектакля прошла для меня словно в тумане. В театре не было никакой возможности поговорить с герцогом, да я и не стремилась к этому. Я только жалела, что этот разговор с леди Снорк состоялся именно сегодня, накануне скачек — я боялась, что это может выбить меня из колеи.

На ночь я выпила отвар из мелиссы и мяты и довольно неплохо выспалась. А утром моя голова была занята уже совсем другими мыслями. Если герцог в самом деле намерен сделать предложение Шарлотте или другой девушке, ну что же — тем больше было поводов выиграть главный приз и обзавестись тридцатью тысячами лорелей.

Одежда для скачек для меня подбиралась особенно тщательно. Куртка была чуть большего размера, чем нужно — чтобы не выдать женскую фигуру. Цветом нашей конюшни был синий — это отражалось в кепи и куртке. Бриджи были белыми, а сапоги черными.

Мои длинные волосы тщательно закрепили шпильками и спрятали под кепи.

На ипподром мы прибыли все вместе, и пока шли взвешивание, прикрепление номеров и инструктаж, Грант и Керр не отходили от Эйнари. Быть может, мы вели себя чересчур осторожно, но обжегшись на молоке, начинаешь дуть на воду.

Когда все всадники и лошади выстроились на старте, я начала так сильно волноваться, что испугалась, как бы это волнение не передалось Эйнари. У нее снова стали появляться золотые кончики на волосах в гриве и хвосте, и нам пришлось основательно их подрезать — на скоростные качества они не влияли, а вот ненужное внимание могли привлечь. Другие жокеи только презрительно хмыкали, глядя на куцый хвост Эйнари, но я дела вид, что не замечаю этого.

Мистер Грант утром еще раз обрисовал мне основные пункты нашей тактики. В первой половине гонки мы должны были держаться в хвосте — в основной группе можно было легко попасть в завал и травмироваться. К тому же, показывать слишком рано скоростные возможности Эйнари было ни к чему.

Нашими основными конкурентами были рыжий Стайлс лорда Майринга и каурая Нария барона Джексона — именно на них шли главные ставки. И хорошо, что они нас своими конкурентами пока не считали.

Ожидая удара гонга, я взглянула на трибуны. Главная ложа была отведена для членов королевской семьи — сейчас там находились его величество и его высочество. Я впервые видела короля, и он показался мне несколько старше, чем я думала.

При мысли же о герцоге Анзорском у меня предательски екнуло сердце. Ну, что за глупости? Я должна выбросить его из головы. Он уже сделал свой выбор и скоро осчастливит своим предложением другую, более достойную этого девушку.

Нет, я сражаюсь сейчас не за кубок, а за то, что к нему прилагается. Тридцать тысяч лорелей! Баснословная сумма! И контракт на поставку лошадей для королевских конюшен. За это стоило побороться.

Раздался гонг, и думать стало некогда. Лошади рванули вперед, и мне пришлось сильно натянуть узду, чтобы сдержать пыл Эйнари. Она недовольна взбрыкнула — ей хотелось быть первой.

Стартовый круг мы прошли, не привлекая к себе внимания — держались рядом с основной группой, чтобы не пропустить рывок, но приблизиться к лидерам не пытались. Пелотон возглавляли совсем не те лошади, которые считались фаворитами, но это было и понятно — не стоило тратить слишком много сил в начале гонки.

До финишной ленточки оставалось еще два круга, но у меня от непривычного напряжения уже ныло всё тело и кружилась голова. На секунду даже появилась мысль бросить всё, сдаться, сойти с дистанции — жили же мы без этого кубка как-то раньше, — но я быстро ее прогнала.

Я стиснула зубы и еще ниже пригнулась к шее лошади. Давай, давай, моя хорошая, не подведи!

Теперь мы шли в основной группе, всё еще не пытаясь вырваться вперед — на этой стадии гонки это было глупо, хотя пара смельчаков уже рискнула это сделать. Но их быстро нагнали остальные, а этот безрассудный рывок непременно скажется на их финише. Нет, было еще слишком рано показывать, на что способна моя лошадь.

Мы начали ускоряться только за круг до финиша. Здесь отставать было уже опасно. Лидеры первой половины гонки понемногу отваливались, а то и вовсе сходили с дистанции. Сейчас из полутора десятков стартовавших лошадей перед нами были только пятеро.

Жокей барона Джексона (только у него такие ядовито-желтые цвета в одежде) начал свой маневр как раз тогда, когда я задумалась. Он оказался в опасной близости, и я увидела, как сверкнула шпора на его сапоге — лучи металлической звездочки были наточены слишком остро, а ось, на которой эта звездочка держалась, была отклонена во внешнюю сторону — к сопернику. И этим соперником была я.

Использовать шпоры на Анзорских скачках было строжайше запрещено, и жокеев перед заездом досматривали. Должно быть, барон использовал специальную магию, работавшую именно с такими механизмами. Но магия на скачках тоже недопустима! За ее применение — немедленная дисквалификация.

Я послала лошадь чуть влево, стараясь избежать соприкосновения, но тот малец разгадал мой маневр и придвинулся еще ближе. Я почти физически ощутила ту боль, что почувствует моя красавица, если шпора хотя бы вскользь коснется ее бока, и вздрогнула.

Мы как раз проезжали мимо дальних трибун, и взгляд выхватил из толпы самых близких мне людей — Нэйтан, кажется, плакал, а лицо его сестры было белее кружевного платья, которое она выбрала для посещения ипподрома. Неужели, волнуется? Хотя, конечно, не за меня. Слишком многое для нашего поместья сейчас стоит на кону.

Нет, я не чувствовала разочарования. Да, дети когда-то не приняли меня, не сочли ровней, не полюбили. Но я всё равно буду биться за них, чего бы мне это ни стоило.

Когда серебристая шпора оказалась совсем рядом, я дернула ногой, не давая острым краям звезды коснуться моей лошади. Понадеялась, что кожа сапога выдержит. Но она не выдержала, и от резкой боли у меня помутилось в голове. Я вскрикнула, и тут же над трибуной пронесся голос Шарлотты:

— Осторожней, … мама!

Мама??? Она впервые назвала меня так, и я сначала подумала, что ослышалась. А потом почувствовала такой восторг, что готова была свернуть горы.

Мерзкий коротышка в желтой одежде попытался повторить свой маневр, но я чуть подстегнула свою лошадь, и его шпора на сей раз коснулась совсем другого коня — того, что шел за нами. Кто-то страшно закричал, я попыталась обернуться и почувствовала, как завязка на кепи лопнула, и я осталась с непокрытой головой.

Тщательно спрятанные ранее под кепи длинные светлые волосы рассыпались по плечам, взвились на ветру. По ипподрому пронесся гул, а лица оказавшихся рядом жокеев изумленно вытянулись.

Это было досадное недоразумение, но что случилось, то случилось. Если я собираюсь выиграть, то эту тайну всё равно пришлось бы раскрыть после финиша.

Я представила, сколько хозяев лошадей, что сейчас участвовали в забеге, бросились читать правила Больших Анзорских скачек, надеясь на то, что смогут меня отстранить. Но мы с моим поверенным уже сделали это раньше. Там нет запрета на участие женщин — должно быть, потому, что это в принципе казалось немыслимым. Какая женщина могла решиться вступить на исконно мужскую территорию?

Я усмехнулась. Довольно церемоний. Только вперед! Я должна получить этот кубок. И ради себя, и ради детей. Моих детей.

На финишной прямой лошадей осталось только трое — Эйнари, Стайлс и Нария. Интересно, как барон собирается скрыть использование шпор — ведь пострадала не только я, но и кто-то еще из участников. Если этого будет недостаточно для дисквалификации, то тогда честное участие в этих скачках потеряет всякий смысл. Надеюсь, на ипподроме присутствует кто-то из королевских магов — если Джексон прятал шпоры на сапогах своего жокея с помощью магии, то они должны это установить.

Мне не требовалось понукать Эйнари — она сама летела вперед. Для троих участников дорожка была уже достаточно широкой, чтобы наши лошади не соприкасались боками. Нария стала чуть отставать — недавние метания из стороны в сторону не прошли даром, и я слышала, как жокей в желтом грубо ругался на нее.