Юлия Григорьева - Дэланель. Первое задание

Дайанар осмотрел и его, заодно и еще пару человек, но мои надежды не оправдал.

— Нет, Дэла, адепт Раудс без сомнения является перспективным специалистом, но его мне не отдаст наставник Свирре. Да и другой такой наглой языкастой заразы, как вы, в нашем заведении больше нет. Вы меня забавляете, так что смиритесь.

— Хам! — возмутилась я. — Да я порядочная, милая и вежливая девушка! Вы меня уже до нервного истощения довели своими придирками!

— Я еще и не начинал к вам придираться, — все еще спокойно ответил он, но медовые глаза потемнели.

— Поменяйте меня на другого подопечного, — взмолилась я. — Ну, пожалуйста!

— Нет, — ответил мой наставник, и я не сдержалась, затопала ногами и кинула в него гренкой, которую все еще держала в руках.

Дайанар легко увернулся, сузил глаза и наклонился ко мне:

— Вы отдаете себе отчет в вашем поведении? — прошипел он в сгустившейся тишине.

— Да! — выкрикнула я, встав на цыпочки, чтобы приблизить свои глаза к его лицу.

— Истеричка!

— Жестокая сволочь!

И мы одновременно направились на выход. Нога в ногу подошли к двери и столкнулись в дверном проеме, пытаясь протиснуться вперед друг друга. Победил наша гордость, и я злобно запыхтела ему в спину.

— Ваше наказание за неуважение к наставнику вам огласят позже, — бросил Дайанар Гр инольвис, не оглядываясь на меня. — И, да, вашей выдержкой мы тоже займемся.

— Как же вы меня бесите, — прошипела я, когда наставник отошел подальше.

— Как же я вас понимаю, Дэла, — донесся до меня насмешливый голос наставника.

У него еще и дальнослухость! Вот откуда такие противные мужики берутся? Может и правд а сбежать обратно в обитель "розовые сопельки"? Зачем вообще я поддалась на уговоры магистра, который оказался братом директрисы моего пансиона?

В пансионе я считалась пропащей душой. Мое воздушное розовое платьице всегда подвергалось жестокой пытке. То я лезла на дерево, отдирая напрочь оборки, то висела на заборе, зацепившись подолом, когда лазила в соседский сад за плодами породистых виш ен. Меня ловили, когда я пыталась стянуть у какого-нибудь из преподавателей ответы на контрольную работу. Кстати, чаще не ловили, обычно меня сдавала она вредная цыпа, которой я ободрала космы еще в младшем классе, и эта зараза мстила мне все годы моего прибывания в пансионе. Меня наказывали, сажали в карцер. Да-да, в таком месте тоже есть свой карцер, благоустроенный, но одинокий и скучный. Жаловались моим родителям, кстати, это было малопродуктивно. У папа и маман я была младшим и самым любимым ребенком, потому мои шалости их только умиляли. Мне грозили пальчиком и вручали коробку с пирожными. Серьезней было внушение от деда, он при дворе нашего императора служит главным распорядителем. Старый интриган возлагал на меня определенные виды, потому требовал стать настоящей леди. Ага, я и леди- понятия не совместимые. Потому я повинно опускала голову, кивала, со всем соглашалась и… ничего не менялось. Это у деда виды, а у меня ветер в голове, так мне внушали гувернантки, и я им наконец поверила.

В общем, в очередной приезд нашего магистра к своей сестре, директриса как раз меня отчитывала. Главный внимательно осмотрел меня, а потом мило выпроводил из кабинета леди Эгиль. Они долго спорили. Директриса кричала, что в ее пансионе обучаются благонравные утонченные леди, а магистр отвечал, что во всем этом курятнике в рюшах, наконец, появилась заблудшая овца. И он чувствует себя обязанным указать сей овце ее истинный путь. Потом они сбавили тон, и я ничего больше не смогла подслушать. Неожиданно дверь распахнулась, и я, подглядывающая в замочную скважину, отлетела на пол.

— А ты говоришь, милая сестрица, — добродушно засмеялся магистр. — Я заберу эту проныру. Ты избавишься от головной боли, а я получу крайне перспективного специалиста в будущем.

— Возможно ты и прав, Хельмис, — вздохнула директриса. — Но как убедить ее родителей? Особенно деда.

— Предоставь это мне, Уна, — широко улыбнулся наш главный и весело подмигнул мне, все еще сидящей на полу и закрывающей правый глаз, которым прижималась к замочной скважине.

Уж не знаю, что там магистр Эгиль наговорил моим родителям, но через месяц я переехала в школу клана "Золотая рука", где готовили специалистов широкого профиля. Нет, изначально клан занимался отслеживанием и воровством артефактов. Да, мы воры, и что вам не нравится? Потом способности наших спецов оценил прадед нынешнего императора, и клан сильно видоизменился. Появилась официальная школа, преподавательский состав. Изменился устав, ученикам начали начислять стипендии. И профилирующих предметов прибавилось. Теперь из нас готовили не только профессиональных воров, но и шпионов, что, впрочем, не так уж и далеко друг от друга. Да, и не путайте, пожалуйста, Воров и воришек. Кошельки на рынке мы срезали только для первого зачета, в остальном таким не занимаемся. Нас интересует рыбка покрупней: те же артефакты, документы, секретные сведения.

Конечно, во время обучения наставники берут нас на задания наиболее простые и безопасные. Настоящие дела проворачивают такие профессиональны, как мой наставник. Его вроде в школу сослали за какой-то проступок, преподавал он ровно столько, сколько был в паре со мной.

Ну, ладно, я отвлеклась. В школу "Золотой руки" я поступила в пятнадцать лет. Общеобразовательный курс я прошла в пансионе, потому поступила в класс со своими сверстниками, которые начинали проходить теорию нашего дела. К практике и наставникам мы перешли в семнадцать лет. До выпускных экзаменов и диплома оставалось еще два года. Впереди были зачеты, а после каникулы, когда учащиеся разъезжались по домам.

Когда я появилась на пороге родного замка на зимних каникулах со своими обрезанными волосами, маман лежала в обмороке минут двадцать. Папа нервно курил, а дед объявил всей семье байкот на пару месяцев. Кстати, дед легче всех воспринял перемены в моем образовании, пораскинув мозгами прожженого интригана и найдя в моем бу дущем новые перспективы. Мой старший брат хотел вызвать на дуэль святотатца, который смог покусится на мои шикарные светло-золотистые локоны, но я его отговорила, объяснив, что теперь у меня меньше проблем. В результате родные привыкли к моему новому облику и перестали обращать на него внимание, решив, что это даже пикантно. Как-то соскучилась я по своим домочадцам, скорей бы уже каникулы.

Мои одноклассники обладали разными талантами. Например, кареглазое чудо, Вандис Эйнарис, была не в числе последних. И пусть мой наставник оскорбил ее в лучших чувствах, но физические нагрузки ей были совершенно не нужны. Наоборот, ее женственность всячески поддерживалась и воспитывалась. Потому что, если на вас доверчиво смотрят огромные глаза лани с томной поволокой, то вы готовы выложить этой прелести все, что знаете. Ну, какой подвох можно ожидать от этой милой девушки в каштановых кудряшках?