Когда солнце встанет на западе (СИ) - Серебрянская Виктория

Полет промелькнул для меня как сон. Не смотря, на то, что для меня это было первое межзвездное путешествие, особой разницы я не ощутила. Это был обычный пассажирский лайнер. Поэтому гиперпрыжки совершались тогда, когда все пассажиры спали. В дневное же время я не отрывалась от доклада. В первый день ко мне еще кто-то подходил, пытаясь завязать знакомство. Я не запомнила ни имен, ни лиц. Свою рассеянность объяснила просто — жутко нервничаю перед выступлением, пугает такая огромная аудитория. Кто-то отечески похлопал по плечу. Кто-то дал несколько советов, как побороть страх. Но в целом, меня оставили в покое.

На Сайцет, третью планету Проксимы Центавра, мы прибыли рано утром четвертого дня. До торжественного открытия Межзвездного исторического конгресса оставалось несколько часов. Времени как раз хватало, чтобы заселиться в номер и привести себя в порядок, поскольку жить мы должны были в том же здании, где проходил конгресс, только на несколько десятков этажей выше.

Отель меня поразил. На первый взгляд суперсовременное здание казалось было возведено только из цветного стекла. Оно сияло и переливалось то как маленькое солнце, то словно гигантский экзотический цветок. А в следующий миг что-то неуловимо менялось, и отель превращался в каскад водопадов. Даже понимая, что это всего лишь очередная приманка для туристов, я не могла отвести от него взгляд.

Номера были одноместными, состоящими из одной комнаты и санблока, небольшими и разочаровывающе-безликими ровно до того момента, как служащий научил обращаться с небольшим пультом слева от входа — персональным дворецким. Этот маленький электронный волшебник предлагал несколько сотен вариантов интерьера номера. Если честно, я устала листать на двенадцатом десятке. Мамочка моя, чего там только не было! Конечно, инопланетные интерьеры чаще пугали, чем завораживали. Например, мрачное каменистое плато посреди гор жуткого вида и огромным птичьим гнездом вместо кровати. Я надолго зависла над этим интерьером и, даже, рискнула отойти от Дворецкого и ощупать край гнезда-кровати. На вид сложенное из каких-то сухих травинок, стебельков и мелких веток, он был довольно жестким и кололся.

Наигравшись вдоволь предложенной игрушкой, я остановилась на типично-земном старинном стиле, мельком удивившись наличию такового в инопланетном каталоге. Ковать стала светло шоколадной и обзавелась балдахином цвета топленых сливок. Стены очень светлые, почти белые, украшали изящные светильники и живые растения, отдаленно напоминающие земной папоротник, только вьющиеся и с мелкими кремово-золотистыми цветами. Пол устилал пушистый ковер, тоже кремовый, с узором цвета молочного шоколада и золотом. Остальная мебель: пузатая тумбочка на гнутых ножках у кровати, солидный шкаф, весь в кремовых завитушках, словно торт, небольшой столик перед диваном и, собственно, сам диван, оббитый тканью под парчу, были различных оттенков бежевого и кремового с небольшим вкраплением позолоты. Я оглядела уютный интерьер, счастливо вздохнула и помчалась в санблок. Времени оставалось катастрофически мало.

Освежившись, я сменила джинсы на узкую строгую юбку длиной до колена графитово-серого цвета. Потом пришел черед той самой жемчужной блузки из венерианского шелка. Слегка подкрасила глаза, оставив губы естественными, не тронутыми косметикой. Тянуло сколоть волосы в строгий пучок, но я волевым усилием сдержала собственные порывы. Нола никогда, ни при каких обстоятельствах на закалывала волосы, всегда и везде оставаясь с распущенными. Отступила на шаг от зеркала и оценила свои усилия.

Образ получился неожиданно чувственным и соблазнительным. Юбка задумывалась как строгая офисная одежда, но неожиданно плотно обтягивала бедра и, сужаясь к низу, заканчивалась на три пальца выше колен — на грани допустимого! Текучий венерианский шелк мягко подчеркивал все выпуклости и впадинки. Дымчатый макияж в коричневых оттенках сделал мои глаза больше и глубже.

Нола была живой, яркой привлекательной и неуловимой. Незнакомка в зеркале была воплощенным соблазном — жила и дышала им. Пока я не шевельнулась. И сразу стало видно, насколько я далека от выбранного образа, насколько не уверена в себе. В общем, я совершенно не походила на Нолу и от ужаса, что завалю всю конспирацию, у меня мгновенно повлажнели ладошки.

Первым моим порывом было немедленно переодеться и смыть макияж. Я даже дернулась в сторону шкафа. Но на глаза случайно попался таймер. И сразу стало ясно: либо иду так, как есть, либо безнадежно опаздываю. Нервозность пошла на новый виток с удвоенной скоростью.

Я неслась по коридору отеля со скоростью чуть ниже сверхзвуковой при этом стараясь не расплескать кофе из одноразового стакана и проклиная собственную дурость.

Вконец распсиховавшись из-за собственного внешнего вида и близкого начала конгресса, я все же старалась идти уверенно, раз уж роль роковой красотки это не мое. Да и не следовало показывать окружающим насколько я нервная и неуверенная в себе. Но спустившись в холл перед конференц-залом застыла, вновь охваченная тревогой, сомнениями и неуверенностью в собственных силах. Передо мной колыхалось и перемещалось живое море из существ. В неярком освещении холла невозможно было понять какие расы здесь представлены. Но их было столько, что яблоку негде было упасть.

Меня кто-то невежливо пихнул, раздалось шипение. Лингво-переводчик услужливо перевел «Чего встала, дорогу загораживаешь!». Я испуганно отскочила в сторону и, едва не потеряв равновесие, столкнулась с низеньким, крепеньким человечком с довольно большими ушами и печальными глазами. К счастью, инопланетник не стал возмущаться или затевать скандал. Лишь печально вздохнул и обойдя меня засеменил по своим делам. Пробормотав ему с спину «Простите!», я отвернулась, чтобы уткнуться носом в него! Старинный вендинговый аппарат с кофе! Я в восторге осмотрела конструкцию. При ближайшем рассмотрении автомат оказался не старинным, а всего лишь стилизованным, и, естественно рабочим. Естественно, я не устояла и купила себе стаканчик.

Отхлебнув горячего ароматного напитка, я глазами нашла вход в конференц-зал. На входе стояло устройство, похожее на то, которое я проходила в космопорту. Входящие сначала показывали свой пропуск охраннику, затем проходили через это устройство с экраном. Пропуск! У меня все похолодело внутри: пропуск в виде бейджа нам всем выдавали при заселении. Войдя в номер, свой я положила на стол. Так он там и остался. А без пропуска мне нечего и мечтать попасть в зал. Я судорожно посмотрела на хронометр. Времени оставалось так мало, что бегом я едва-едва успевала.

Лифт перемещает быстро, за секунду доставляет на нужный этаж. Если бы еще он был рядом с моим номером! Но нет. Лифт и номер находились по разным концам длинного извилистого коридора, по которому я сейчас и неслась на максимальной скорости, стараясь не расплескать быстро остывающий кофе.

Мне оставалось завернуть за угол и преодолеть несколько метров, когда я со всего маху впечаталась в стену. Удар был так силен, что у меня перехватило дыхание. И в довершение, кофе все-таки выплеснулся, щедро оросив собой мою грудь и стену, в которую я врезалась.

Пока я переводила дыхание, обозревала масштабы катастрофы в виде намокшей и испорченной блузки, сквозь которую проступили очертания откровенного белья, подсунутого мне Нолой и пыталась сообразить откуда взялось препятствие посреди коридора, само препятствие вдруг отступило от меня и издало разъяренный рык. Я подняла голову и обомлела. Передо мной возвышался инопланетник в белом, испорченном расплескавшимся кофе, явно военном мундире. На меня смотрели бесцветные, прозрачно-льдистые, глаза уроженца таинственной планеты Моруна.

Снежно-белые волосы, бесцветные брови, ресницы и губы, белая кожа, белый мундир. В голове мелькнула шальная мысль: «он похож на сугроб и сейчас меня заморозит!», но додумать ее я не успела. Морунец рыкнул, а лингво услужливо перевел: