Измена. Побег от истинного - Мария Минц

От дикого напряжения и вопросов без ответа меня заколотило, и я истерически расхохоталась, обхватив себя руками. На какое-то мгновение все показалось мне ужасно смешным: лунная дорожка на полу, отодвинутое кресло, приоткрытая дверь, небольшой прозрачный шар, мерцающий зелёным, на кровати…

Стоп, что? Что это такое? Я его сразу не заметила.

Смех застрял в горле. Я несмело приблизилась к кровати и робко дотронулась до шара. Он покатился по покрывалу, повернувшись ко мне боком, на котором пульсировали какие-то письмена, горящие зелёным.

И тут я узнала эту штуку.

Это был ключ-портал. С его помощью можно было перемещаться на не очень большие расстояния. Когда я прикоснулась к нему, то почувствовала тёплую поверхность, а, значит, им воспользовались совсем недавно.

Вот только Рену никогда никакие порталы не требовались. Что вообще произошло, и где мой муж?!

Под стеклянной поверхностью шара плавала вязь из рун. Они тускнели на глазах и быстро угасали, но мне всё же удалось разглядеть руну, обозначающую юго-восток. Значит, Рен отправился туда…

Ужасная догадка вдруг осенила меня. Уж не к той ли самой ведьме?! Как там её…

— Фелиция Батори, — прошептала я. Язык ощутил гадкий привкус, словно я лизнула что-то мерзкое, вроде жабы. Или змеи.

Я вцепилась в шар, тяжело дыша. В голове вспыхнули разом все воспоминания. “Рен изменяет тебе!” — прокричала Марика. “Задаёшь слишком много вопросов, Ариадна! Надоела!” — низко прогудел голос Рена. Из глаз сами собой хлынули слёзы, и я, всхлипнув, упала на покрывало, прижав к себе шар и скрючившись, как младенец в утробе матери.

Рен не всегда был таким. Как же так получилось, что я быстро всё забыла? Ещё пару лет назад он был таким нежным, заботливым и добрым! Что же случилось? В какой момент он стал таким чужим и страшным?

— Что с тобой произошло, Рен? — глухо пробормотала я, прижав ладони к губам. Прикрыв глаза, на миг окунулась в воспоминания и вспомнила его. Наш первый поцелуй. В тот день, когда у меня появилась его метка.

Мы стояли на балконе, в разгар Королевского весеннего бала. Прохладный воздух упоительно пах сиренью, а вокруг бесшумно танцевали светлячки. Рен накинул на меня свою роскошную парадную мантию, чтобы согреть, но рук убирать не стал. Просто притянул к себе и поцеловал — вернее, легонько, словно боясь навредить, прикоснулся к уголку губ. Робея от нерешительности, смешанной с восторгом, я ответила на поцелуй, и мир вокруг тут же померк, растеряв все краски. Остались только мы вдвоём, прильнувшие друг другу, словно завёрнутые в плотный тонкий кокон наших чувств.

Уже знакомая боль яростно пронзила низ живота, грубо выдернув меня из собственных мыслей. Перед внутренним взором ярко вспыхнуло видение: маленький мальчик с пухлыми румяными щёчками смешно гулит и протягивает ко мне ручки. На головке топорщатся огненно-алые волосёнки, а тёмно-синие глазки задорно сверкают.

Наш сын. Мой неродившийся малыш.

— Нет! — задыхаясь, прошептала я, — пожалуйста, только не снова!

Боль не отступала, пульсируя, будто в животе появилась воронка, ввинчивающаяся вовнутрь. Я инстинктивно прижала к нему ладонь, и на какое-то мгновение показалось, что вот-вот прикоснусь к округлой поверхности — той самой, под которой растёт такой желанный ребёнок…

Но ладонь ощутила только безжалостно плоский живот. Ощущение полной безнадёги навалилось на меня с такой силой, что даже боль слегка отступила.

Шар мягко провернулся в руке, как живой. В голове стали появляться какие-то проблески, и я медленно разлепила глаза, пытаясь соображать здраво.

У меня в руках ключ-портал, а это значит, что я без труда выясню, куда подевался Рен. В Академии, на лекциях по магическим предметам, нам рассказывали, что при произнесении нужного заклинания можно восстановить последний пункт назначения из ключ-портала. Вспомнить бы ещё то заклинание…

Я вновь на секунду зажмурилась до боли в глазах. Заклинание было простым, я выучила его одним из первых, как же оно звучит…

Видимо, нервное напряжение дало неслабый пинок мозгу, потому что нужная формула ярко вспыхнула перед внутренним взором. Насмерть перепугавшись, что она вот-вот исчезнет, я в отчаянии вскрикнула:

— Айк-иранитас!

Шар в руках с готовностью отозвался, и нужные координаты послушно высветились во всей красе. Я провела по ним пальцем и беззвучно произнесла заветные слова одними губами, репетируя. Остался последний шаг. Надо сделать его быстро, иначе я снова поддамся своим страхам и убегу к себе. Так нельзя. Я слишком далеко зашла.

Поднялась с кровати и, вытянув перед собой шар, выдохнула:

— Иранитас-айк!

И быстро добавила нужное направление, которое мне любезно подсказал шар. Всё тело тут же окутала белёсая дымка, в которой бешено закружились магические огоньки, выписывая вокруг меня спирали. Я прикрыла глаза и крепко прижала шар к груди.

Пути назад не было.

* * *

Вспышка света, несколько лёгких хлопков, звон в ушах, будто на пол уронили хрустальный бокал — и вот я уже стою в полутёмной комнате, освещаемой лишь несколькими свечами и потрескивающим пламенем в камине. Прямо передо мной — кресло с огромной спинкой, на котором лениво развалился Рен, одетый в одни штаны. На коленях у него по-хозяйски устроилась та, кого я сразу узнала.

Фелиция Батори.

Пусть я и не знала, как она выглядит, но сразу поняла — это она. Ярко-рыжие, вьющиеся крупными кольцами волосы, наглые тёмные глаза, вымя, как у коровы. Она по-хозяйски тёрлась им о грудь Рена, распахнув свой лёгкий халатик — единственное, что было на ней — и покусывала моего дракона за ухо.

Видимо, почувствовав моё присутствие, ведьма лениво подняла голову, бесстыже улыбнулась мне, потянулась, как драная помойная кошка. Ещё сильнее прильнула к Рену. Его же глаза при виде меня изумлённо расширились, а брови моментально сшиблись на переносице. Он мигом стряхнул с колен рыжую тварь и поднялся.

Я невольно попятилась. Рену ничего не стоило свернуть мне шею двумя пальцами.

— Милый, это твоя жена? — томно прощебетала Фелиция, беспечно поправляя волосы. От такой наглости я опешила. Ноги приросли к полу.

— Что ты здесь делаешь, Ариадна? — проигнорировав её, ледяным тоном поинтересовался Рен.

Я сглотнула тугой комок в горле, но в этот самый момент рыжая шлюха прижалась к нему сзади, положив руку на грудь и с вызовом взглянув на меня. И Рен — мой Рен, поклявшийся мне в верности у алтаря — накрыл её ладонь своей и ласково сжал. В сердце вонзился острый кинжал дикой боли, но я не дала и жилке дрогнуть у себя на лице.

— Я волновалась, Рен… тебя