Ким Харрисон - Умерла — поберегись!

— Нет, Накита! — вскрикнула я, когда она ударила Барнабаса мечом плашмя по голове. Крылья светлого жнеца беззвучно опали, и он рухнул навзничь на мшистую почву. Крылья легли сверху, он словно уснул — отдыхающий в лесу ангел.

Мое сердце снова забилось, и я попятилась. Накита двинула крыльями и улыбнулась. Одно мягкое белоснежное перо выскользнуло из крыла и опустилось на зеленый-зеленый мох.

Я бросилась бежать.

Шум в воздухе — и Накита уже нагнала меня. Вот и все, так быстро.

— Отпусти! — крикнула я. Становиться невидимой нет смысла, раз она тоже это умеет. — Почему ты никак не оставишь меня в покое?!

— Я хочу быть прежней, — прорычала Накита, крепко прижимая меня к себе. — Не хочу больше бояться. Черные крылья… — Голос ее напряженно зазвенел, слова зазвучали отрывисто. — Я никогда не ведала страха. А потом узрела его и подумала, что тебе такого не вынести, но нет. Не хочу больше бояться. Хочу, чтобы все было, как раньше. Кайрос может все вернуть. Но для этого ему нужен амулет.

Мой амулет, с вызовом подумала я и тут же вскрикнула — мы поднялись в воздух, пригнулись, вылетая из-под крон, и вырвались к свету. Накита крепко сжимала меня одной рукой, мои ноги болтались в воздухе, пока я не нащупала ее носки и не встала на них. Ну прямо словно друзья-товарищи!

— Мне жаль, Накита, — сказала я, пока мы набирали высоту. — Я не знала, что черные крылья причинят тебе вред. Но ты хотела меня убить!

— Это была моя задача и твоя судьба. — Она сжала меня еще крепче. — Я не могу жить так, как сейчас. И я стану прежней!

Воздух был холодный. Накита без предупреждения начала снижаться, ее крылья сомкнулись вокруг нас, окутывая уютным теплом. Я попыталась брыкаться, и по тому, как ухнуло и завертелось в животе, поняла, что мы падаем.

— Уймись, — рыкнула Накита, и весь мир вывернулся наизнанку.

Я вскрикнула, сознание было не в силах принять полное отсутствие мира. Ни звука, ни прикосновения — ничего. Словно это я была черным крылом, которое никогда не существовало, однако изведало ужас знания о чем-то большем, теперь утраченном. Я падала, но никакой опыт не мог мне подсказать, кончится ли это когда-нибудь.

Вдруг крылья Накиты снова окутали меня и согрели своим теплом. Я вдохнула ее аромат, судорожно и с облегчением глотая воздух, — присутствие жницы вернуло мне рассудок. Мы не двигались, а потом ее рука опустила меня, и я стукнулась коленями о твердый пол. Перебарывая дрожь во всем теле, я силилась подняться. Неуклюже попятилась, наконец встала, соображая, что же случилось. Я ударилась спиной о толстую колонну, поддерживающую белый свод, и замерла в удивлении.

Я стояла на веранде черного мрамора, пронизанного золотыми жилками. Между верандой и убегающей вниз дорожкой к узкому пляжу не было ограды. Солнце почти опустилось за горизонт, но холодный и влажный воздух совсем не походил на закатный. Оно не садилось за спокойный океан, а поднималось из-за него, и, глядя на редкие растеньица с маленькими листочками и жесткими стеблями, привыкшие выживать в засуху, я поняла, что оказалась где-то на другом конце Земли.

Раздались звуки чьих-то шагов, я обернулась и непроизвольно пригнулась. Это была Накита, но она не обращала на меня внимания, и я распрямилась. Крылья жницы исчезли, она тихо стояла подле Кайроса, который сидел за столиком со старинными книгами и подносом с завтраком. На темном хранителе времени были свободные одежды, как обычно у Рона, он казался молодым, удивительно утонченным и изящным, статным и высоким, на лице его застыло спокойное выражение удовлетворенного ожидания.

Я испуганно огляделась: широкие окна, открытые всем стихиям, сам дом притулился на склоне холма. Занавески то влетали внутрь, то выбивались наружу, увлекаемые ветром. Я могу умереть здесь, и папа никогда ничего не узнает.

— Это твой дом, да? — прошептала я, и ветер отнес мои слова к Кайросу.

Он, улыбаясь, поднялся и пошел мне навстречу.

А я была мертвая. Така-а-ая мертвая…

— Какая проницательность. — Голос Кайроса, как и выражение лица, был холоден.

Мои желтые кроссовки скрипнули, когда я бросилась бежать, но бежать было некуда. Одно движение — и Накита оказалась возле меня, я увернулась от ее рук. Она поморщилась, толкнула меня, я упала. От удара локтем о черный гранит меня пробрало до самого позвоночника. Я попыталась подняться, но Накита подсунула под меня ногу, и вот я уже лежу на спине.

Я замерла, когда они оба встали надо мной. От пятна грязи у Накиты на ноге пахло землей. Черный камень у меня на спине был холоден, как ночная стужа, а небо наполнено нежным, прозрачным светом.

— Как быстро может закатиться звезда ангела, — сказал хранитель времени, и голос его звучал, как музыка. Когда-то я думала, что слышу в нем море, что сам Кайрос красивый, воплощенное изящество, утонченность, искушенность, — но теперь осталось лишь гнилое зловоние мертвой морской воды. Я заметила в его руке меч, и узнала тот самый, которым он убил меня на дне оврага.

— Опять?! Нет! — пробормотала я и отшатнулась. Бежать! Ощутив спиной колонну, я оперлась на нее и, вцепившись в выступающие края, подтянулась вверх. По привычке судорожно вздохнула, уворачиваясь от меча Накиты.

Раздался резкий щелчок — это Кайрос достал свой меч и с пугающей беззаботностью готовится нанести смертельный удар.

— Терпение, Накита, — сказал темный хранитель времени. — Можешь убить ее, но сначала я отыщу ее тело. Нужны все три составляющие, иначе ничего не выйдет. Одно мгновение — и я его найду.

Я ринулась прочь, стараясь отбежать как можно дальше. Накита бросила на меня быстрый взгляд.

— Ты же говорил, оно поблизости.

— Так и есть. Дай мне сосредоточиться, ладно? Как только найду, оно появится здесь, и ты сможешь ее убить.

Он казался озабоченным, и я стояла, перепуганная до смерти, и не знала, что делать. Я бы, конечно, сбежала, да только некуда. Это же остров. Знакомое ощущение — когда со всех сторон плещется вода.

— Кайрос, верни мне тело и отпусти, а я отдам тебе твой дурацкий амулет, — сказала я, изучая горизонт в поисках спасения. Меня трясло, и я прокляла свой дрожащий голос. — Если я и восходящий хранитель времени, мне плевать. Я просто хочу, чтобы меня оставили в покое, ладно?

Кайрос запрокинул голову и раскатисто захохотал, а я заметила, что Накиту мои слова очень удивили. Она не знала. Кайрос ей не сказал. Для нее я была просто-напросто ошибкой.

— Кто тебе сказал? — спросил Кайрос, смахивая слезинку. — Уж не Рон ли? Или сама догадалась? Забавно, я как раз и собирался вернуть тебе тело, ведь пока ты не умрешь и не исчезнешь, отдавай — не отдавай мне амулет, воспользоваться им я не смогу.