Смерть моя, жизнь моя (СИ) - Нуар Эрато

— Именно поэтому магия под запретом? Хотя и не Прада.

— Очень мало людей способны противостоять искушению Хаоса, — в глазах Картера блеснули слёзы.

— Отец, — шепнула я.

— Он отстаивал наш мир до последнего.

Картер тяжело вздохнул, сел рядом. Сжал мои руки.

— Мы ошиблись, думая, что хирры лучшие для вас женихи. Да, они способны подстроиться, понравиться, стать такими мужьями, о которых мечтают наши девы. Но это всё лишь для того, чтобы похитить вашу ценную силу, забрать вас в Хаос и растворить там, усилив его! Прости меня, Иви.

— Мы… ничего не знали, — прошептала я, проведя пальцами по его волосам. — Я ведь тоже так думала раньше.

— Но это не главное, Иви. Эрсе нужен Наместник. Обычно это самый сильный драхх, который контролирует два потока энергии. Среди них таких мало. Всё меньше и меньше. Только сильный драхх способен закрыть Разлом. Когда напор Хаоса становится настолько велик, что Наместник не в состоянии сдержать Разлом, он закрывает его собой. Этого хватает на несколько десятилетий, а потом всё начинается снова. Сначала маленькая трещина…

— Эллинге! Боже мой… что с ним будет?

— А что будет с нашим миром без нового Наместника, Иви? Отец гордился тем, что ты станешь матерью Наместника. Надеялся, дх’эр разрешит ему увидеться с тобой, когда… ну, когда пройдёт немного времени и ты забеременеешь. И… Иви!

Наверное, я побледнела, осознавая. Сгерр больше не Преемник. Эрсе обречён. Эллинге сделает всё, что сможет. Но на сколько хватит даже его силы?

— Я так не хочу, чтобы моя сестра… Но выходит, только в тебе есть сила, способная дать жизнь новому Наместнику.

— Который тоже погибнет, закрывая Разлом… — пробормотала я, непроизвольно положив руку на живот. Драконёнок уже не казался чудовищем. Наоборот, крохотным созданием, лишённым матери. А возможно, и отца…

— Это должно быть только твоё решение, Иви.

— Меня растили Предназначенной. Теперь я в полной мере осознала, что это означает.

— Всегда кто-то должен расплачиваться… за жизнь остальных людей.

— Людей? — криво усмехнулась я. Почему-то вспомнились рассказы Ленси. И Сольгарда тоже. — Мне кажется, я с гораздо большим желанием отдала бы жизнь за драххов.

— Не принимай решение в спешке. Подумай. У тебя ещё есть время.

— Есть? — я отодвинула край митенки, показывая сияющую татуировку.

Кажется, к ней прибавился ещё оттенок, не то голубого, не то серого. Или, может, игра света — но в любом случае она горела ярче, чем когда-либо. И мне больше не удавалось её притушить.

— Каждый день Эллинге борется с Разломом, и я не знаю, сколько времени у него осталось!

Я вдруг поняла, куда он уходил вечерами, когда ещё жила в его башне. Даже тогда он не мог оставить Разлом надолго!

— Иви… не спеши. Он ведь… отпустил тебя? Я правильно понимаю? Значит, он знал, что делал.

Знал… может, и знал. А может…

От этого второго «может» в груди сделалось горячо, почти невыносимо. Сердце огромным жарким шаром колотилось меж рёбер, не вмещаясь.

— Спасибо, Картер, — прошептала я. — Ты ведь… поговоришь с мамой, если что?

Не представляю, как она это перенесёт. Ох, зря я столько всего рассказала ей!

— Иви… обещай, что всё обдумаешь.

— Обдумаю, — согласилась я, направляясь к двери.

Жаль, в нашем доме нет этих экранов. Я бы сразу же позвонила ему!

Да и… что тут думать. На душе вдруг сделалось так легко, будто решение было единственным верным. Вообще единственным.

Поеду к нему. Исполню свой долг. На этот раз даже с удовольствием.

Зайдя в спальню, остановилась возле шкафа. Какое-то время рассматривала платья.

Как? Как мне это организовать? Пустят ли меня на Белый Мост? Даже если пустят, извозчика точно завернут. А там?

В случае чего пешком доберусь.

Хотя…

Взгляд упал на верховые костюмы.

Вовсе не обязательно тащить с собой вещи. За ними всегда можно прислать.

А сейчас мне больше всего на свете хотелось увидеть Эллинге.

Солнце перевалило к вечеру. Так и представлялось, что он приходит в пустую башню. Слушает болтовню Ленси или наоборот, сам себе готовит. В тишине.

А потом идёт на весь вечер к Разлому.

Только бы успеть в этот короткий промежуток!

Я и не заметила, как переоделась. С удовольствием сняла митенки, бросила на столик. Расчесала волосы. И решительно двинулась к выходу.

— Иви, ты куда? — бдительный братец выглянул из своей спальни.

— Прокачусь верхом, — отозвалась я.

Нет, я не могу прощаться. У меня будет ещё целых девять месяцев, чтобы уговорить Эллинге привезти ко мне родных. Всё им объяснить.

А сейчас мною овладела какая-то лихорадка. Я не могла дождаться, когда увижу синие глаза, смогу обхватить шею, запустить руки в волосы.

И боялась, что если остановлюсь, начну думать и анализировать, то больше не решусь.

Не помню, как проскакала по набережной. Сердце сжималось, глаза отчего-то слезились, волосы развевались на ветру, и я жалела, что не сколола их. Белый Мост приближался, а вместе с ним страх. Что, если меня не пропустят? И что, если пропустят…

Мост как обычно был пуст, лишь в конце возвышалась Башня. Но едва я, стараясь не растерять решимости, поскакала по нему, навстречу выехала одна из драхховых машин. Остановилась впереди.

Пришлось притормозить. Драххи вышли из салона, один из них выступил вперёд. Я гордо подняла голову. Я дх’эрра Сольгард, жена Наместника.

Если, конечно, он ещё не известил всех о нашем разрыве…

— По какому вопросу? — произнёс мужчина.

Протянув к нему открытую по плечо правую руку, я показала свой узор Прада. Надеюсь, они умеют отличать узор ниатари от узоров своих жён?!

Охранник несколько мгновений рассматривал её, придерживая ладонь на поясе. Словно у него там какое-то скрытое оружие.

Впрочем, почему бы и нет. И форма их не походила на форму наших городовых — цельные серые комбинезоны со странными серебристыми жилетами поверх. И то, и другое — словечки, привезённые драххами же.

— Имя, — выдал, наконец.

— Илесс Сольгард.

Он несколько мгновений смотрел на меня, и я почти отчаялась. Вдруг завернёт. Может, хотя бы передаст мужу, что я его искала?

А дальше что? Просить Картера, чтобы провёл в парламент, к одному из экранов? А смогу ли я активировать его своим узором?

— Проезжайте, дх’эрра, — отодвинулся с дороги мужчина, ломая понастроенные мною планы. И даже чуть склонил голову в уважительном полупоклоне.

Тронув поводья, я неспешно прошла мимо него. Мост был почти пуст, лишь навстречу неслась одна из самодвижущихся машин.

Я честно старалась ехать спокойно, но сердце колотилось, пятки то и дело ударяли в бока жеребца, побуждая скакать всё скорее. Гулкий цокот копыт отражался от мостовой и звенел в ушах набатом.

Боялась, что не найду дорогу, но дом виднелся даже отсюда. Каким-то чутьём я узнала его, такой похожий и в то же время непохожий на соседние стеклянные башни.

Казалось, чувствую, что Эллинге там. И неслась вперёд, позабыв обо всём на свете.

Встречные дх’эры смотрели на меня… странно. Ещё бы, не каждый день у них тут скачут ниатари верхом. К своему удивлению, я видела нескольких прогуливающихся женщин. В парках, по большей части с выступающими животами.

Но, как ни странно, не обнаружила ни одной детской площадки. Вообще ни одного ребёнка, поняла вдруг.

Эти мысли, наблюдения пугали, заставляли думать. Знают ли ниатари, что обречены? Смирились ли, или проклинают захватчиков? Или, может, надеются на чудо?

Эрсе нужен Наместник. У меня есть несколько счастливых месяцев в объятиях любимого мужчины. И возможность дать жизнь новому Наместнику.

Больше ничего.

Лишь в парке вокруг дома чуть притормозила. В прошлый раз мне не удалось его нормально рассмотреть. Я даже не помнила, как Сольгард открывал дверь — кажется, она открывалась сама. И, по-моему, мы подъезжали с другой стороны, сразу в эту трубу, которая подняла наверх.