Хозяйка Его крепости (СИ) - Васёва Ксения

— У меня был сложный день, — улыбнулась я, промакивая губы салфеткой, — никак не привыкну к ритму Академии. А как у вас дела, Данимир?

Мужчина налил шампанского в бокал и подвинул стул поближе к моему.

— Сейчас — прекрасно! Рядом с вами не хочется думать о делах, заботах, а просто наслаждаться…

— Благодарю, — я приняла бокал и слегка отстранилась, — ваше общество тоже приятно. А… какие новости при дворе?

Сегодня Данимир сразу пошёл в атаку, что несколько смущало. Обычно мы проводили время за интересной беседой, и лишь потом цесаревич подвигался ко мне. Я закрывала глаза, чувствовала его дыхание на своих губах… и видела перед собой другого человека. Это было как проклятие!

Собственно, после этого наши встречи и завершались.

— Ничего нового, — Данимир рассеянно пожал плечами, — разве что поверенный Ольховского наконец добегался. Так ломился ко мне на аудиенцию, что гвардейцы сочли его угрозой и скрутили на раз. А этот недалёкий, вместо того, чтобы объясниться, начал махать кулаками и угрозами сыпать. Пока разобрались, ему уже руку сломали — у ребят разговор короткий. Теперь в городском госпитале лежит, жалобы готовит.

— Ничего себе! Какая жалость… — потянула я, впрочем, никакого сострадания к Петру не испытывая. После его грязного шантажа!.. Шантажа…

— И надолго он в госпитале? — участливо продолжила я: — Надо бы навестить…

— Надолго, — хмыкнул Данимир, аккуратно поглаживая мою ладонь, — но не переживайте, драгоценная, он в хороших руках.

— Ну если уж вы обещаете…

Его губы словно по волшебству оказались у моих губ:

— Конечно, обещаю…

В этот раз я не стала отстраняться. Сонливость как рукой сняло — мозг уверенно просчитывал варианты. И поцелуй с Данимиром был мне необходим.

М-м-м, вкусно. От его дыхания пахло клубникой с горчинкой шампанского. Цесаревич ласкал мои губы, то невесомо касаясь, то углубляя поцелуй и медленно спускался к вырезу платья. Я млела от его действий, но голову, увы, не теряла.

Старший братец поопытнее будет…

— Ох, нет! — выдохнула я, отталкивая его. Главное, с драматизмом не переборщить: — Что вы творите, Данимир?! Я немедленно ухожу!

Увлёкшийся мужчина не сразу понял, что к чему. Пока он приходил в себя, я спустилась в людный зал и потребовала шубу. Кричать на потеху народу цесаревич не стал — стиснув зубы, он быстрым шагом ринулся за мной.

Мы сошлись ровно у входа в ресторан — пришлось даже немного его подождать.

— Косса! Ради всех богов, простите, если я обидел вас! Мне показалось, вы были не против…

— Отвезите меня в Академию, Данимир, — тонким голосом попросила я, пряча взгляд, — мы, верно, поспешили. Это неправильно, я только оставила мужа. Я устала и хочу отдохнуть.

— Конечно, Косса, милая…

Он выглядел расстроенным, но не подавленным, так что моя совесть была чиста. К тому же, такой отказ ему на пользу, а то слишком уж самоуверенный.

До города мы добрались с ветерком. Я морщила лоб и куклилась, но у ворот Академии сменила гнев на милость и согласилась на новое свидание. Когда-нибудь.

В своей каморке я быстро распустила волосы, сменила платье на домашнее, без корсета, и набросив халат, отправилась воплощать в жизнь вторую часть плана.

Прогулка по мрачным безлюдным коридорам едва не стоила мне седых волос. Ближе к ночи магические огни тускнели, и Академия погружалась во тьму. Нервно оглядываясь, я сбежала с лестницы и юркнула в жилое крыло лекарей. К счастью, ни один навий монстр меня не съел. Повезло!

Зато у кабинета сердце тревожно ёкнуло. Незапертая дверь медленно качалась на сквозняке, а за ней клубилась мгла. Странно. Ещё не слишком поздно, чтобы спать — у Мистислава часто горел свет до полуночи. Но если он покинул Академию, то почему оставил двери?..

Наморозив себе ледяную иглу, я осторожно толкнула створку.

Фонари с улицы едва освещали кабинет. Внутри царил хаос: склянки на полу, окровавленная рубашка, какие-то бумаги. А на кушетке лежало тело…

Я прикусила губу, чтобы не завизжать. Великая Мара, что произошло?! Где Мистислав?!

Мой взгляд против воли вернулся к телу…

— Не кричи.

С души как будто камень упал. Я шумно выдохнула, развеивая чары.

Лекарь с кряхтением поднялся и сел, опираясь спиной на стену. Вместо привычной мантии он был по торс голый, в одних прямых штанах. На предплечье кровил длинный порез, словно от удара ножом, а на груди наливался огромный синяк.

В горле мгновенно встал ком.

— Что случилось?! — охнула я, бросаясь к Мисту. На первый взгляд больше никаких ранений, но вдруг этого достаточно?!

— Ничего, краса моя. Подрался. Захотелось по старинке кулаками помахать.

— Это — тоже кулаком? — засомневалась я, указывая на его предплечье: — У тебя ребра не сломаны?

— Нет, обычная гематома. Не волнуйся, к утру заживёт, — натянуто улыбнулся Мистислав, — просто лень вставать за антисептиками.

Я возмущённо упёрла руки в бока:

— Мист, ты же лекарь! Ты должен понимать всю опасность таких ран, а не вести себя как… как… Как мужик с копьём в спине, из анекдотов! Где твои антисептики?!

— Косса… — он устало прикрыл глаза, — иди спать. Всё хорошо.

Ну чисто умирающий на последнем издыхании. Не оценив, я громко фыркнула:

— Слушай, если я случайно разобью какое-нибудь дорогое лекарство — заранее прошу прощения, — честно предупредила я, направляясь к стеклянному шкафчику. Глаза у лекаря распахнулись моментально. Он даже от стены оторвался!

— Мазь от гематом — в верхнем ящике стола, спирт и вата — прямо перед тобой, за стеклом. А лучше ничего не трогай, я сам!

— Сиди уж, умирающий, — хмыкнула, собирая весь набор. Надо же, как распереживался. Интересно, что у него здесь хранится? Вирусы? Или всякие дурманящие вещества?..

— Не выдумывай, — угадал он мои мысли, — некоторые лекарства тяжело получить, а ценность у них на человеческую жизнь. Понимаешь меня?

— Понимаю, не шевелись!

Я обтёрла полотенцем края раны и аккуратно промокнула ваткой. Мужчина тихо зашипел сквозь зубы. Подозреваю, кары насылал на мою голову.

— Терпи, — я погладила его по руке и некстати вспомнила, как утешала Зарину, — вот помажу, а потом поцелую тебя и дам конфетку.

— Ну, конфету можешь оставить себе, а против поцелуя я ничего не имею… — Мист легонько сжал мою ладонь. Эх, чем бы дитя не тешилось, лишь бы сидело смирно!.. Помучив лекаря спиртовым раствором, я отстранилась и велела ему лечь на спину.

Мазь оказалась с приятным запахом и хорошо втиралась в кожу. Я мягко водила по его животу кончиками пальцев и рассматривала. Сильный, подтянутый — ну при его делах это необходимо, конечно. Руки всё норовили выйти из под контроля и потрогать мужчину побольше… Но я держалась. У меня пациент весь израненный, а я о непристойностях думаю!

— Достаточно, — лекарь поднялся так резко, что мы едва лбами не столкнулись. Он забрал у меня мазь и приобнял за талию: — А теперь рассказывай, зачем пришла?..

О! Умирающий лебедь, кажется, будет жить. Теперь можно и побаловаться.

Наклонившись к лекарю, я с лукавой улыбкой произнесла:

— В ближайшее время мне нужно влезть в чужой дом. Это ведь серьёзное преступление?

— Очень серьёзное, — вздохнул мой лекарь, — натурой за один раз не расплатишься.

Вот наглец!

— Я лучше к Его Высочеству пойду, может у него расценки пониже, — бросила с обидой. Руки, удерживающие меня, тотчас разжались, а лекарь спрыгнул с кушетки и встал напротив.

— Что ж, иди. Насколько мне известно, вы с Данимиром уже перешли на неформальное общение.

— Перешли, — зло подтвердила я, — надеюсь, вам с Хелисом понравилось. Или уже всё равно, чем занята твоя "случайная интрижка"?! — спокойно, Косса, выдохни: — Я хочу выкрасть дневники матери из дома поверенного, который служил у Ольховского. Златан наверняка отдал их ему, а там очень личная информация. С таким кладом в руках он непременно примется за шантаж, и выбора у меня не будет. Надо забрать дневники, пока он в больнице. Иного выхода я не вижу.