Даша и Медведь (СИ) - Владимирова Анна

— То есть это ты разобрал мою машину и меня едва не сожрал в ней? — покачала я головой, округляя глаза.

— Не сожрать я тебя хотел, — стиснул он пальцы на моих бедрах. — А то, что хотел, сделал сразу же…

— Какой же ты… — ошалело шептала, чувствуя, что снова накрывает от новой порции правды. Все же с ним это чувство противоречия, когда хочется бежать и к нему, и от него, никогда не исчезнет.

— Какой? — скалился он.

— Медведь! Ты! Боже! Я так тебя боялась!

— Боялась? — потянул меня к себе, но когда наши губы влетели друг в друга, все это снова потеряло значение. Я перекинула ногу через его бедра, прижимаясь сильнее и рыча, коготки скользнули по его шее, вызывая ответный рык мужчины. Но в следующую секунду он сжал ладонь на моем затылке: — Нельзя. Тебе нужно восстанавливаться…

Мы оба тяжело дышали, пытаясь унять рванувшее в вены желание. Теперь, когда все позади, голоду хотелось дать выход и напряжению — тоже. Но мой Медведь был непреклонен — пришлось перекочевать в его руки и проехать в них в ванную.

— Горевич с Константином заканчивают дела, поэтому ждем — без них нас из страны не выпустят, — ворчал он, осторожно обмывая мне плечи так, чтобы не попало на спину. И такая осторожная забота в его исполнении сворачивалась в душе нежностью, от которой было даже трудно дышать. Глеб рассказывал мне, что происходило там, в Питере, после того как он вышел из больницы. А я видела, как больно ему смотреть на зверства Азиза, как намеренно не говорит об этом, но чувствует себя виноватым. Такому, как Глеб, тяжело пережить то, что случилось. — Даша, почему молчишь?..

— Думаю о тебе.

— И что думаешь?

— Думаю, что хочу за тебя замуж.

Он наверняка и глазом не моргнул — я не видела. Только рука его на плече едва заметно дрогнула — не ожидал.

— Делаешь мне предложение?

Но, кажется, «рулила» сейчас росомаха, а за эту неделю я прониклась к ее инициативе, хоть и заводила она нас порой на опасную дорожку. Мне нравилась ее бескомпромиссность. Если свободу — то только настоящую, если Медведя — то всего «с кожурой и косточками».

— Делаю.

— Не буду ломаться, — усмехнулся он и накинул полотенце мне на плечи. Потом обошел и присел у ванны на корточки, на краю которой я сидела. — Я согласен.

И так серьезно это сказал, что я понимала — давно все взвесил, решил, продумал и просчитал.

— Ты не относился серьезно к моему испытательному сроку, да?

— Я его не прошел, — хмуро возразил он.

— Глеб, прекрати себя колупать, — обняла его за шею. — Ты же меня нашел. Ну и что, что тебе помогли, это наоборот отлично — ты стал доверять, принял верные решения и спас меня.

Я млела от того, как его сильные руки скользят по бедрам и обхватывают ягодицы. Сколько всего в его скупых действиях, что никаких слов не нужно. Он вынес меня из ванной и вернул на кровать:

— Постельный режим, — приказал строго.

Позже в номер доставили обед, а еще смущенно просочился незнакомый мне мужчина, который, как выяснилось, близкий друг и сотрудник Глеба — Стас. Он разглядывал меня таким сияющим взглядом, что рот сам растягивался в ответную улыбку.

— Карельский сказал, сматывать удочки с внутреннего рынка, — поглядывал он на меня украдкой, но тут же возвращался к Глебу. Ненадолго. До следующего любопытного взгляда в мою сторону. Наверное, вид маленькой хрупкой девушки и огромного сэндвича в ее руках был для него непривычным зрелищем. — Ну и предположил, что ты будешь не против.

— Я не против, — скупо отозвался мой Медведь.

— Слушай, а нас не потому держат, что ты…

— Не должны, — пожал он плечами, а у меня внутри зашевелилось беспокойство:

— За убийство моего тюремщика?

— О, вы бы видели, — взбудоражился Стас, отставляя кофе, — Глеб выгнал этого типа во двор и…

— Стас, — осадил Глеб.

— Не-не, пусть расскажет, — завороженно жевала я. — Ты не представляешь, как я мечтала на это посмотреть!

— В общем, тот верещал, как девочка, а босс его медленно жрал… — самозабвенно принялся живописать Стас.

— Ну не ври, а! — фыркнул Глеб.

— Шучу, — махнул рукой тот. — Он ему просто горло порвал.

Я отложила сандвич, хмурясь. Странное все же было чувство. Не то что мне стало жаль Азиза — пусть его мать жалеет. Но вот ее точно стало жалко.

— Надеюсь, его мать не видела, — я облизала губы и принялась за еду снова.

Глеб пристально поглядывал на меня, наверняка прислушиваясь к тому, что чувствую. А я больше ничего не чувствовала. Моя история никому тут не вспомнится, так зачем мне о них помнить? Хотелось забыть.

— Мне ваша подруга звонила, — осторожно перевел тему Стас. — Сегодня тоже. Она, кажется, уже перестала мне верить. Может, поговорите с ней?

Я улыбнулась:

— Спасибо большое, что приняли огонь на себя.

Мужчина радостно засиял и протяну мне мобильный.

— Я выйду, ладно?

Балкон в номере оказался достаточно большим, чтобы пройтись до парапета и подумать, что сказать Сашке. Но перед глазами все еще стоял рассказ Стаса… Глеб решил проблему по-мужски, сурово и жестко. Одна часть меня одобряла это решение, но другая понимала, что совсем скоро обратного пути в мой прежний мир не будет. Да, тот, прежний, тоже жестокий. Но в этом все слишком по-настоящему, наживую… аж дух захватывало. Как и от высоты, на которой мы расположились.

— Але, — выдернул меня голос Сашки из размышлений.

— Саш, это я.

— Дашка…

Она замолчала надолго. Чувствовала, набирает воздуха в легкие.

— Саш, меня украли…

— Что?.. — поперхнулась воздухом она.

— Нельзя было никому говорить, поэтому тебе и не сказали. Глеб меня спасал… — сочиняла я на ходу.

Она снова замолчала, шумно дыша в трубку.

— Дашк, — прохрипела, наконец, — как же ты… как тебя…

— Ты знаешь, я замуж собираюсь. Такого мужчину отпускать нельзя, да?

— Да, — ошалело согласилась она.

— Мы сейчас в Абу-Даби. Делаем документы на выезд…

— О, Господи… Ты цела? — наконец, поверила она.

— Да. Меня спасали лучшие специалисты, Саш… Они столько для меня сделали…

— Даш, но как так вышло? — просипела она. — Я все звонила… Ты встречаешь этого мужчину, потом пропадаешь… Я не знала, что думать.

— Ну, меня давно заприметили, представляешь? Глеб… он меня пытался прятать у себя, но нас вычислили. А я не смогла не влюбиться в такого парня, ты же понимаешь…

— Боже, настоящий боевик!

Я усмехнулась — гораздо круче.

— Зато у меня теперь такой невероятный вид, — улыбалась я. — Ты бы видела. Я так соскучилась по тебе…

— И я… Прости за последний разговор. Я очень хочу увидеться. Можно мне тебя встретить в аэропорту?

— Думаю, можно.

— А замуж-то когда выходишь?

— Я еще не знаю — только сегодня сделала предложение Глебу.

— Ты-ы-ы?!

— Ага, — веселилась я.

— Никогда бы не подумала, что ты можешь сделать предложение, — всхлипывала Сашка на том конце. — Поздравь его от меня!

— Обязательно.

Тут я неожиданно обнаружила, что не одна…

В двух шагах сбоку стоял незнакомый мужчина и смотрел на город, но на мое внимание к нему повернулся. А я поймала себя на нервной дрожи, когда наши взгляды встретились.

— Саш, я перезвоню, когда вылетим, хорошо? — хрипло прошептала.

— Жду, Даш!

Незнакомец проследил жгучим взглядом, как я опускаю мобильный.

— Привет, — вернулся к моему лицу. — Я Аршад, Повелитель джиннов.

— Привет. Я Даша, — тихо пролепетала.

Сложно объяснить это, но Повелитель притягивал взгляд и отталкивал одновременно. Зверь внутри ощерился и встал на дыбы, чтобы казаться больше.

— Я хотел попросить прощения за то, что с тобой случилось.

Я пыталась честно открыть рот и поблагодарить, но вышло совсем другое:

— Значит вы — тот самый хозяин, которому меня должны были подарить…

Понимала, что он не виноват, но не могла перестать думать о причине всего произошедшего.