Замок янтарной розы (СИ) - Снегова Анна

Я поспешно извинилась и захлопнула дверь перед её носом.

Метнулась к шкафу, вытащила из него платье, которое, по счастью, приготовленное и заботливо отглаженное университетской кастеляншей уже висело на плечиках. Строгость шоколадно-коричневого плотного материала уравновешивали кремовые кружева по краям воротника-стойки и длинных, присобранных в запястьях рукавов. На ходу умыться, причесаться и собрать волосы в косу, подхватить аккуратно завешенный белой тканью тяжеленный прибор с половину меня высотой, каждый винтик которого был любовно собран собственными руками и над которым вздыхала долгие месяцы…

Подарок в шкафу лениво шевельнул на прощание кончиком янтарного хвоста, давая понять, что вся эта людская суета его совершенно не касается, а его дело, как всякого порядочного лиса – спать.

Мадам Петтифи послушно ждала меня за дверью и вызвалась помочь донести.

Стиснув зубы, я волокла дело всей своей научной жизни по крутой лестнице вниз, изо всех сил стараясь не наступить на подол платья и одновременно удержать так и рвущиеся наружу самые цветастые морские выражения из моей коллекции, которую я начала собирать ещё с момента знакомства с Ужасным Принцем и существенно расширила за эти годы, наобщавшись с капитаном «Старой Калоши». Просто не хотелось шокировать добрую женщину.

Я не стала её расспрашивать, как так получилось, что защиту проекта перенесли на полдня, и теперь я вынуждена спешить на неё со всех ног, на ходу приводя мысли в порядок.

У меня на кафедре хватало завистников, которым категорически не нравилось, что женщина, да ещё и с Островов, собирается стать самым молодым доктором наук в истории Кориннского Университета.

Пока спускаюсь по этой бесконечной винтовой лестнице, кончики пальцев покалывает от волнения. Всё-таки, на присуждении докторских степеней соберутся видные ученые из разных княжеств Материка. Приглашения рассылались за два месяца. А какие баталии я уже выстояла, чтобы меня допустили до защиты! Палки в колёса не переставали вставлять до последнего. Например, отказались назначить заседание на тёмное время суток под предлогом того, что почтенные старички захотят спать. Мне осталось понадеяться на везение – я была последней из пяти претендентов на степени, а насколько я видела в прошлом, каждая защита редко длилась меньше двух часов. Споры до посинения, нередко доходившие почти до драк седовласых и согнутых подагрой представителей разных научных школ между собою, давали мне надежду, что начавшись в три часа дня, мероприятие как раз доползёт до темноты прежде, чем настанет мой черёд представить проект.

И вот теперь очередная подлянка, и эта надежда идёт прахом. Сейчас по моим ощущениям время – что-то около десяти утра. Даже по самым смелым ожиданиям прения вряд ли затянутся до ночи.

Я почувствовала, как последние следы смущения и волнения растворяются в охватившей меня всю злости. Ну ничего, я свою работу знаю до последнего винтика! Даже без звёзд смогу рассказать и показать достаточно. Как-нибудь продержусь против десятка старых упрямых…

- А куда мы идём?

Мы уже спустились из башни. Мадам Петтифи свернула почему-то в главный коридор, вместо того, чтобы направиться в сторону Малого зала для защит, как планировалось. Посмотрела на меня виновато.

- Декан приказал перенести вашу защиту в Центральный лекционный зал. Все остальные отменены. Вы сегодня единственная, все уже собрались и ждут только вас.

То есть как это в Центральный? Но он же огромный! В него вмещается…

Широкое помещение, в котором во все стороны амфитеатром поднимались ряды парт, напоминало цирк с ареной. И кажется, на этой арене, где сиротливо примостились кафедра и здоровенная доска с мелом, сегодня будет только один клоун. Моё драгоценное начальство сделало всё, чтобы обеспечить феерический провал одной дерзкой леди-выскочке с Островов. И главное, никто не сможет упрекнуть их в том, что мне не дали шанса.

Зал кипит. Все ряды заняты, до самого верха. Кажется, с занятий сняли всех студентов всех факультетов, а заодно пригласили всех до единого преподавателей. Вижу много незнакомых лиц. Откуда эти люди, даже не хочу задумываться. Судя по всему, меня решили смутить так, чтобы от волнения я слова не могла сказать.

Стискиваю свой драгоценный звездоскоп крепче. А ведь получается, что чертежи, которые я заранее заботливо развесила по стенам в Малом зале, так и останутся там! Времени перенести их мне, конечно же, тоже на дадут. Так и вижу лицо декана, лысого коротыша мистер Дженкинса, который ехидно спрашивает: «А что – неужели не начертите по памяти? Если, конечно, это и правда вы сами изобрели». А вот и начерчу!

Расправляю плечи, вздёргиваю подбородок и уверенной походкой вхожу в зал. Гомон стихает на секунду, а потом возобновляется с новой силой. И мне вдруг почему-то кажется, что он как-то слишком громок для простой болтовни. Толпа студентов гудит, как потревоженный улей. Все чего-то обсуждают и, кажется, даже не смотрят на меня. Странно. Сбивает с толку.

Пробираюсь по узкому проходу между рядами парт плоского «партера». Здесь – самые почётные места, в первых рядах и вовсе установлены мягкие кресла. Уже вижу лысину Дженкинса, а рядом с ним…

Вот только этой жабы здесь и не хватало! Сегодня она не в жёлтых, а в персиковых рюшах. Маркиза де Роше, собственной важной персоной. Нет, я, конечно, знала, что она входит в Попечительский совет Кориннского университета, потому что даёт ему деньги, но какого морского дьявола она забыла на моей защите?! Не хватало ещё, чтобы ей предоставили право участвовать в тайном голосовании!

Мне наперерез бросается мистер Тонк – высоченный худощавый преподаватель с моей кафедры. Рыжие волосы торчат во все стороны, веснушки на носу подпрыгивают от волнения.

- Мисс Сильверстоун! Мисс Сильверстоун! Вы слышали новости?!

Так-так. Кажется, сейчас у меня появится шанс выяснить, что всё-таки происходит. И кто говорит, что женщины сплетницы? Вот этот вот мой коллега даст фору кумушкам на балах по части коллекционирования последних сплетен.

Пожалуй, любопытство сейчас перевешивает остальные соображения, так что останавливаюсь и покорно жду.

- Вы ведь с Островов! Наверняка и при дворе бывали?

- Доброе утро, мистер Тонк! Да, бывала, - осторожно отвечаю, пока не зная, чего ждать от такого вступления. – Наш король Хьюго приходится мне кузеном.

Светло-голубые глаза изображают удивление.

- Надо же, не знал…

Ну конечно! Кому он будет врать. Чтобы он – и не знал? Иначе с чего бы бросался мне навстречу, явно надеясь выведать какую-то эксклюзивную информацию. Вот его бы – и на службу Шеппарду! Впрочем, в невинных светских беседах с ним я и так выудила достаточно за эти годы.

- Но раз вы в некотором роде причастны к тайнам сильных мира сего… что вы скажете о Новости?

- Какой? – в отличие от него, мне не нужно изображать удивление. Я правда не понимаю, о чём речь.

Мистер Тонк склоняется ко мне доверительно.

- Говорят, ваш король… ну, то есть наш король! – поправляется он поспешно. – Он со своей королевой посадил семечко Замка пурпурной розы! Сплетни не врали! У них и правда откуда-то взялось семечко!

Насчёт «откуда-то» я была в курсе. Семечко нашла Кэти на пепелище прежнего увявшего Замка. Кажется, дружба с Замком ледяной розы не прошла моей подруге даром – она была просто магнитом для всяческих магических секретов и находок. Кэти посчитала, что новый король – самый логичный владелец для семечка Замка пурпурной розы, в котором жили поколения предыдущих венценосцев, и отдала ему ещё зимой. Но вот что семечко «посадили»… я слышала впервые. В свете недавних изменившихся обстоятельств и появления в моей жизни одного необычного питомца, мне было крайне любопытно узнать…

- Что значит «посадил семечко»?

Тонк принялся поспешно объяснять, довольный тем, что безраздельно завладел моим вниманием.

- Сегодня из путешествия по Островам вернулся один из преподавателей…