Пять принцев для попаданки (СИ) - Гуда Хелен

Я замираю от такого обращения, и действительно от такой заботы мне становится легче. Домработница накрывает на стол, а я задумалась.

Мне двадцать два года, и это удивительно, в наше время я умудрилась остаться девственницей. Видимо так было нужно судьбе и божествам этого мира. Но боятся, нервничать перед первым разом это естественно. Но я этого сама хочу, да, я хочу своих мужей. Познакомившись с ними поближе, я не считаю близость с кем-нибудь из них, чем то противоестественным и даже тот факт, что их у меня пятеро, меня уже не пугает. Я доверяю каждому из них.

Как там сказал Оракул, они мои хранители. А не доверять своим хранителям, это глупость.

Женихи снова беседовали, не вовлекая меня в разговор, рассудив, что мне надо все обдумать и принять какое-то решение.

— Я вам доверяю, — наконец произношу, подняв глаза от стола, и обведя взглядом женихов. Они ободряюще мне улыбнулись, и все принялись за еду.

После нашего позднего обеда, Грег проводил меня в комнату и проследил, что бы я выпила зелье из склянки. Помог устроиться поудобнее в постели, подоткнув одеяло как ребенку. Предупредил, что завтра меня разбудит.

Из него выйдет заботливый отец. Это была последняя осознанная мысль, промелькнувшая у меня в голове, после чего я уснула.

56. Обряд

Утром меня разбудил Грег.

Он нежно поглаживал спину, и именно от этих прикосновений я проснулась. Очень хотелось прикинуться кошкой. Выгнуть спину, подставляясь под ласку, но мысль о предстоящем обряде не давала покоя.

А еще не давало покоя дурное предчувствие, которое возникало, как только я думала о предстоящих событиях.

— Грег, а может, мы перенесем обряд? — начинаю издалека, натягивая одеяло повыше и поворачиваясь к жениху лицом.

— Вот тебе и доброе утро, — удивленно отзывается он, а сам ласкает меня взглядом, в котором сквозит предвкушение.

— У меня дурное предчувствие, — поясняю я, а сама нежусь в полном обожания взгляде.

— Это просто нервы перед предстоящим обрядом. Расслабься, все будет хорошо, ты можешь на нас положиться, — заверяет меня жених. Я не хочу настаивать, но чувство тревоги не дает покоя.

А может это действительно банальное волнение, ведь впереди меня ждет неизвестный обряд, суть которого мне описали, но все же осталось много вопросов. А потом жаркая ночь с мужьями, от мысли об этом у меня начинают гореть щеки.

Грег, замечая мое смущение, понимает его по-своему и предлагает подождать меня внизу. Я благодарно киваю и, дождавшись, когда он покинет мою комнату, выскакиваю из-под одеяла и спешу в купальню.

Привожу себя в порядок, вчерашние посетительницы оставили много всяких косметических средств, которыми я с удовольствием воспользовалась. Добавила расслабляющие и успокаивающие травки в воду в ванной и позволила себе понежиться в воде.

Конечно, устраивать себе спа-процедуры, когда меня ждут женихи, я не стала. Так, немного масок, немного кремов, только лишь для поднятия самооценки. Не более того.

А еще чтобы отвлечься от разъедающей меня тревоги. Она билась пульсом под кожей, крича мне «беги».

Решаю, еще раз попробовать высказать свое предчувствие, но уже всем женихам.

Выхожу из купальни, завернутая в халат с чалмой полотенца на голове. На спинке кресла висит платье. Разворачиваю его, что бы рассмотреть получше. Д-а-а-а-а, платьем это одеяние можно назвать с большой натяжкой.

Льняное, полупрозрачное, больше напоминающее тунику. Подол подметает пол, но имеет два разреза, простите, до пояса. При ходьбе эти разрезы распахивались и оголяли бедра. Очень вызывающе, как по мне. Пояс выглядел как крученая тесемка, в палец толщиной, красивого золотого цвета, с небольшими кисточками на концах. На плечах это платье держалось на тонких тесемках, завязанных в бант, которые в любой момент могут развязаться, и оголит мне грудь.

Еще раз, придирчиво осмотрев себя в зеркале, я одела невесомые туфельки, больше напоминающие кожаные носочки, настолько они были легкими и тоненькими, но очень удобными, и спустилась на первый этаж.

Внизу в гостиной меня ждали женихи. Их одеяние были не менее живописны, чем мое. Примерно такие же туники, только цветные, цвет одежды отражал цвет магии.

Я осмотрела каждого жениха, они были очень непривычны в своих нарядах, а худые коленки Дориана вызвали невольную улыбку, которую я спрятала ладошкой, чтобы не обидеть своего гордеца.

— Я готова.

— Хорошо, выпей, — Грег протягивает мне флакон. Я принимаю его и на секунду замираю, так как новая волна предчувствия окатывает меня своей тяжестью.

Я, продолжая держать склянку с зельем в руке, снова обращаю свой взгляд на женихов.

— У меня дурное предчувствие, может, перенесем церемонию? — обвожу взглядом мужчин.

— Если передумала, так и скажи. Зачем эти ужимки с предчувствием, — окатывает меня презрением Дориан.

Его слова как ушат холодной воды, подавляю желание огреть его чем-нибудь тяжелым и залпом осушаю склянку.

— Ты просто боишься, это все нервы, мы …,- меня пытается отвлечь и успокоить Хьюго, приобняв и поглаживая мою спину.

— Идем, — обрываю я его на полуслове и направляюсь к выходу. Сама же при этом не отвожу взгляда от этого хама, который закатывает глаза и отводит от меня взгляд.

Мы выходим на дорожку, по которой совсем недавно шли в храм, на представление королям. Справа от меня Грег, слева Дориан, все же есть какая-то иерархия в их расположении вокруг меня. Позади остальные принцы, так сказать, прикрывают тыл.

На эмоциях и от злости, я не сразу чувствую какой эффект вызывает у меня выпитое зелье. Сначала это был жар, как от крепкого алкоголя, но спустя пару минут, на меня начинает наваливаться усталость. Странно, это средство вроде должно иметь противоположный эффект. Если я все правильно запомнила, из объяснений Грега.

Когда мы подошли к храму, у меня немного плыла картинка перед глазами, и стал нечетким шаг. Я покрепче уцепилась в руку Грега, боясь оступиться и упасть, но решила не говорить о своем самочувствии, потому, что выслушивать едкие насмешки Дориана, у меня не было сил.

Мы прошли длинные коридоры, и вышли к залу молитв. Пройдя вовнутрь, вся наша процессия остановилась. Громко хлопнули двери у нас за спиной, а я вздрогнула и постаралась сфокусировать взгляд и рассмотреть все вокруг.

Подобные залы я видела на картинках, в нашем мире, только на стенах были изображены мотивы легенд этого мира. Они были выложены фресками, и я бы с удовольствием рассмотрела бы их, если б не обстоятельства приведшие нас сюда.

Из-за большого алтаря вышел Оракул, на нем была привычная мне хламида, а в руках был изогнутый нож.

Церемония началась.

Оракул ходил вокруг нас, и чертил в воздухе непонятные символы, которые загорались разными цветами, некоторые из них исчезали, некоторые опускались на пол, как осенние листья, создавая узор на полу.

Мое состояние ухудшалось. Сейчас это было не простое головокружение, а тело существовало отдельно от меня. Мозг давал сигнал телу пошевелить пальцем, а я не могла. Я была заключена в своем теле, которое не выполняло команды мозга. Мне становилось все страшнее и страшнее, я понимала, что так не должно быть, что с зельем что-то не так.

Я пытаюсь кричать, но мой язык не слушается меня, я даже голову повернуть не могу. Стоя словно статуя, не шевелясь, запертая в своем теле, словно в тюрьме.

Когда оракул перестал чертить в воздухе вокруг нас символы, шептать непонятные заклинания, на неведомом мне языке, он протянул ко мне руку. Я не понимаю, что он ждет от меня, что мне надо делать? Грег, протягивает мою руку оракулу, ладонью вверх и придерживает. На секунду он обеспокоенно всматривается мне в лицо, в глаза, но я даже не могу повернуть к нему лицо, что бы глазами молить о помощи.

Лезвие кинжала полоснуло по моей руке, и из раны хлынула кровь. Оракул подставил под мою кисть какую-то емкость, в которую медленно стекает кровь. Она скатывается по руке, собирается в крупные капли, и падает в миску. Боли я не чувствую, я вообще ничего не чувствую. Тело мне не принадлежит, я не контролирую его.