Гора в объятьях облаков (СИ) - Питкевич Александра "Samum"

Через минуту к нам подошла яркая дама, начальница Алисы, как я знал. Женщина улыбнулась мне, после весьма строго переведя взгляд на подчиненную.

– Алиса, некоторые из наших гостей передумали участвовать в экскурсии по предприятию, так что с ними должен будет остаться один из нас. С учетом обстоятельств, – женщина, выразительно подняв бровь, кивнула на ноги моей невесты, демонстрируя осведомленность о ее травме, – жребий выпал тебе. У тебя с собой последний проспект по предприятию?

– Конечно, – девушка, чуть отступившая от меня в момент приближения начальницы, похлопала рукой по сумке, из которой виднелось несколько папок с документами. – Однако, я все же не знаю японского, что может нам помешать.

– Секретарши наших гостей заверили, что сложностей с взаимопониманием возникнуть не должно. Английский все еще международный язык. Кирилл Дмитрич вас проводит в кабинет.

Женщина кивнула на тощего парня, внешний вид и излучение силы которого вызывали у меня некоторые затруднения. Существо широко улыбнулось, изображая дружелюбие, жестом приглашая нас следовать за ним.

Алиса.

Все происходило не так, как на нормальном осмотре производства, в которых я участвовала уже раз двадцать. Перво-наперво встречала нас несколько непривычная компания. Вместо уже давно знакомого технолога производства, нам представили какого-то Кирилла, данных о котором у меня просто не было. Это оказалось неприятно, словно меня уличили в неготовности к сегодняшней встрече. Вторым моментом стала просьба японца отвести нас в свободный кабинет. Это удивило. И озадачило. При явном желании помочь мне с травмированной ногой и попыткой пригласить на свидание, это выглядело по меньшей мере подозрительно. Кинув косой взгляд на мужчину, который как нив чем не бывало спокойно шел рядом, поддерживая меня под локоть, поймала за хвост шальную мысль, а не маньяк ли он часом? Впечатления, он, конечно такого не производил, но кто же на самом-то деле знает? Уж каким-то несколько нездоровым мне казался его интерес. Даже присутствие одной из его помощниц впереди как-то не успокаивало. А ну как он захочет меня грязно домогаться? И, самое страшное, вдруг я буду не против?

Густо покраснев от собственных мыслей, тихо чертыхнулась. Джи Мун, услышал. Кинув вопросительный взгляд. Я еле удержалась от того, чтобы не хихикнуть, таким абсурдом казалась ситуация. Несмотря на специфические мысли в голове, рядом с ним меня окутывало чувство защищенности, словно мы знакомы уже давно.

Нас оставили в небольшом конференц-зале с овальным столом и матовыми стеклами во всю стену. К моему удивлению и полной неожиданности, мужчина устроился напротив, а не рядом. Его хмурая маленькая помощница вовсе селя в дальнем конце стола, уставившись в свой планшет и изображая отсутствие.

– Что вам рассказать? – несколько взволнованная под прямым немигающим взглядом темных глаз, я стала рыться в сумке, вынимая папки. – Могу показать новые разработки, которые еще не вышли на международный рынок. Правда они попадут в продажу только через полгода, но могут быть интересны в перспективе.

– Не интересно, – широко улыбнувшись, объявил собеседник, упирая подбородок в сцепленные ладони.

Отодвинув ненужную папку, вытянула наверх другую.

– Тогда у меня есть данные по оптимизации в сравнении с прошлым годом. Мы смогли улучшить производительность почти на 4%.

– Не интересно, – улыбка на тонких губах стала еще шире. Совсем стушевавшись, потянулась к следующей группе документов, но меня опередили. Привстав и потянувшись через стол, мужчина подхватил папки, пролистывая первые страницы. – Не интересно. Это тоже. И это. Тут не лучше.

Просматривая данные, Джи Мун откидывал по одной папке в сторону, создавая цветную хаотичную стопку. Когда последний, так тщательно собранный комплект документов оказался на столе, мужчина оперся ладонями о гладкую столешницу, несколько подавляюще нагнувшись в мою сторону.

– К сожалению, здесь нет информации, которая могла бы оказаться полезной для меня, – со стороны секретарши раздался громкий, весьма презрительный хмык, но было сложно определить, к кому из нас он относится.

Сощурившись, японец вернулся в кресло, недовольно что-то приказав девушке. В итоге получился короткий, но весьма резкий по интонациям разговор. Такого общения мне не доводилось раньше видеть среди азиатов. Либо они были близки, либо положение этой самой секретарши несколько отличалось от того, что я представляла.

Результатом диалога стало то, что планшет с резким звуком опустили на стол, и девушка покинула комнату, громко стуча каблуками. Стоило нашим глазам снова встретиться, как по телу прошла горячая волна. Этот мужчина наводил меня на совершенно непотребные мысли.

– Я бы хотел услышать от вас другие вещи. Например, какая у вас была мечта?

– Простите? – я ошалело моргала, не сумев справиться с собственными эмоциями от всего происходящего и от резкой смены темы разговора. Мне улыбнулись весьма снисходительно, от чего самоощущение несколько наивной сельской барышни только усилилось.

– Мне не интересна информация из ваших папок. Все необходимое мы выяснили еще до прибытия. А вот лично вы – куда более любопытная тема.

– Зачем вам это? – выпихнув тургеневскую простушку из своей головы, попыталась вернуть классическую офисную стерву на место. Если меня хотят банально затащить в постель – какой-то слишком кружной и непонятный путь выбрал мой собеседник. Так уже давно никто не делает. Это говорило в пользу других интересов собеседника. Но от того, что мотивы были не ясны, становилось немного не по себе.

– Вы мне понравились. Весьма сильно, если хотите. Так что на данный момент моей целью является выяснить о вас чуть больше. Так почему бы не начать с мечты?

Звучало правдоподобно, но как-то слишком киношно, вот только пока мне было нечего предъявить безупречному поведению мужчины.

– Что ж. Когда-то я хотела стать художником. Но обстоятельства сложились несколько иначе.

– А что ваша нынешняя работа? Она вам по вкусу?

– Работа интересная. Временами, правда, бывает слишком напряженной, не оставляя времени на творчества и развлечения, но приходиться выбирать.

– И вы до сих пор рисуете?– искренний интерес в темных глаза подкупал, вынуждая к откровенности. С этим мужчиной было легко разговаривать, особенно когда он смотрел так, внимательно и проникновенно.

– Бывает.

– А вот я не силен в творчестве, – с показательным сожалением произнес он, смешно сморщив нос. Это тут же понизило градус напряжения, которое все еще держалось между нами.

– Не могу сказать, что мои картины – настоящие шедевры, но в сравнении с некоторыми произведениями современных мастеров имеют право на существование.

– Одну минуту, пожалуйста, – мужчина вынул смарт из кармана, что-то быстро нажав на мониторе. Брови сперва сошлись над переносицей, а после нескольких манипуляций лицо просветлело. Отложив телефон в сторону, Джи Мун снова поднял взгляд на меня.

– Так если бы у вас появилась такая возможность, вы бы предпочли заниматься творчеством? – продолжил он, словно мы и не прервались.

– Думаю, я бы не решилась, – признаваться в трусости было не просто, – слишком большой риск остаться не с чем. Да и признаться, я совсем не представляю с чего было бы можно начать. Хотя, я когда-то мечтала рисовать иллюстрации для сказок…

Вдруг свет в помещении померк, как это бывает в любом из фильмов ужасов. Лампочки затрещали, слабо мигая, от чего все тело мгновенно покрылось мурашками. Мужчина, сидящий напротив, тихо выругался сквозь зубы. Встретившись с темными глазами, поразилось, как изменилось лицо в полумраке. Черты стали рублеными, острыми.

– Алиса, – низкий, хриплый голос, с трескучими отзвуками, – ничего не бойся и делай как скажу. Сейчас будет несколько коротких но очень неприятных минут.

– Что?... – я не успела закончить вопрос, как стеклянная дверь распахнулась, впуская того длинного парня, что проводил нас в этот кабинет получасом ранее. Только человека он сейчас напоминал слабо. Определенно, фильм ужасов.