Кино, масоны и любовь (СИ) - Чайка Лариса

Я уже к тому времени выучила язык и многое узнала об этом мире, поэтому внедрение мое прошло почти безболезненно. Почти, но не совсем.

Как сейчас помню мое прибитое состояние, когда я попала в большой многомиллионный город. Это было ни на что не похоже из ранее виденного мной: огромные дома — небоскребы, мечущиеся по улицам машины и тысячи, тысячи людей на улицах. Каждый район этого города мог бы быть целым герцогством в моем мире.

На кинофабрику я попала не случайно. Хельга передала со мной письмо к одному из администраторов.

— Этот человечек должен мне кое — что. Езжай, пересиди у него какое — то время, пока здесь все не утихнет. Там тебе будет интересно. Кино — это здешняя иллюзия жизни. Если даже что — то и не так, никто на твои странности внимания не обратит. Там все с придурью. Проверка может растянуться на несколько месяцев, у нас все происходит очень долго. А когда все закончится — я дам тебе знать, вернешься.

Ага, вернешься! Прошло уже несколько лет, а я до сих пор не видела Хельгу. Иногда, не слишком часто, нам удается поговорить с ней по телефону. Она звонит мне сама, и никогда я, таково было ее условие. Я, потерявшая в одночасье всех своих родных и близких, лишившаяся своего мира и попавшая в абсолютно мне чужой, только одного человека на свете считала родным — Хельгу.

***

Полученное письмо сразу вернуло меня в прошлое, напомнило мне кто я, и все «чудеса» моего появления здесь. Идти или нет? Сердце тоскливо сжималось. Мне срочно нужен совет, и единственный человек, который мог мне его дать, недоступен.

Где этот чертов Стефан?

Я вызвала себе такси и, чтобы не тратить время на скандалы со «звездой», поехала к нему в пентхауз.

Меня встретила абсолютная тишина и темнота. Переодевшись в удобный халат, я произвела ревизию на кухне. Милена приготовила мой любимый салат, оставив его в холодильнике в вакуумном контейнере. Я с удовольствием поужинала, запила все соком и решила еще раз перечитать письмо.

Кто бы это мог быть? Мы с Хельгой созванивались в прошлом месяце, она не показалась мне встревоженной, но если этот кто — то узнал о моем несанкционированном переходе, то чем ей это может грозить? А мне?

По межмировым правилам, меня должны были вернуть обратно и подвергнуть наказанию, чтоб неповадно было. Куда уж больше? За принадлежность к семье заговорщика мне так и так грозила казнь. Вот и выбирай: казнь за одно, или казнь за другое?

Где это чертов Стефан?

Так тянуло поскандалить и немного успокоить нервы. Видно, сегодня я его не дождусь. Кто на этот раз? Помощница режиссера Тусси? Наша актриска Солла? Или он опять поехал развлекаться в казино? Все! Выпустим этот фильм, и я бросаю его, к такой — то матери! Надо начинать устраивать свою жизнь: родных нет, друзей нет, семьи нет. А что у меня есть? Иллюзия жизни под названием «кино»? Безликая, опостылевшая мне жизнь. Щедро плеснув в бокал коньяка, я выпила все одним махом и пошла спать.

Где это чертов Стефан?

Утро встретило меня щекотанием солнца по моей щеке (забыла вчера опустить жалюзи) и головной болью. Всю ночь мне снились кошмары: я бегала по нашему пустому дому и истошно звала маму, а какой — то потусторонний голос обвинял меня в том, что я не спасла свою семью.

Встав с кровати, поплелась на кухню. Милена начищала кастрюли и что — то напевала себе под нос.

— Доброе утро, — поздоровалась я. — Стефан дома?

— Доброе утро, — отозвалась домработница. — Господин Голден еще не просыпался, он в кабинете.

«Ага, значит, пришел поздно и, зная, что я сплю чутко, постелил себе в кабинете. Ох, Стефан, Стефан! Скорей бы уже мы закончили этот фильм. Уйду, честное слово, уйду».

Выпив таблетку от головной боли, я попросила Милену заварить чай. Она подала мне мой нехитрый завтрак и продолжила заниматься своими делами. Видно было, что ей что — то хочется спросить, но она не решается.

— Что там у тебя? Говори, — я оглянулась. Все равно спросит, только вздыхать будет часа полтора.

— Габриэль, ко мне приехали племянники погостить. Они очень хотят вас увидеть и, если можно, побывать на съемках. Вы извините, я бы никогда вас не побеспокоила, но единственная моя отрада в жизни — дети моей сестры. Как вы знаете, своих у меня нет. Столько времени я их не видела, а тут, такое чудо, приехали к тете в гости! Очень просят. Я обещала им, что поговорю с вами. Пожалуйста!

— Хорошо, — вздохнула я, — только, что делать детям у нас на съемках? Мы же не сказку, не фэнтези снимаем.

— Что вы, что вы, — замахала она руками. — Элис и Брон уже молодые люди. Элис восемнадцать, а Брону— двадцать три.

— Хорошо. У нас сегодня вечерняя съемка, подходите часам к шести. Я закажу для вас пропуск.

— И мне тоже можно?

— Конечно, Милена. Если вам, конечно, интересно.

— Спасибо, спасибо, Габриэль.

А мои мысли сразу переключились на вечер. У нас же сегодня вечерняя съемка! Как я забыла? Значит, ни в какие 19–00 я не смогу подъехать в «Монмаранси.» Вот и славно, никуда не поеду, может как — нибудь рассосется? А вдруг это чья — нибудь глупая шутка?

«Ну — ну, — сразу ответила себе, — а Элла — мое имя, откуда известно этому писуну? Явно это какой — то шантажист. Что ему нужно? Деньги? Допустим. Денег у меня много. Можно давать частями и так выигрывать время. Торговаться этот мир меня научил. А потом что? Мне надо срочно поговорить с Хельгой. Чем этот инцидент грозит ей? Можно, конечно, отморозиться и сказать, что сделала все сама, и она тут не причем, но в эти сказочки, вряд ли, кто поверит. Почему она мне не звонит? Как мне узнать, что с ней?»

На непредвиденный случай мы договорились о сигнале. Я пишу сообщение на имя Джона Коллинза у себя на страничке с отзывами поклонников и жду.

Я вяло ковыряла в тарелке, окончательно решив для себя, что никуда сегодня не иду. У меня веская причина — вечерние съемки. Если шантажисту нужны мои деньги, он сам будет искать встречи со мной. Глупо было бы написать пробное письмо и, не получив денег, сразу же сдать меня властям.

Из кабинета, закутавшись в плед, шатающейся походкой выплыл Стефан.

— Явление… — Пробормотала я, продолжая размазывать кашу по тарелке.

— Прости, дорогая, — прохрипел наша «гений». — Мы вчера изрядно перебрали с Алеком. Ты была бесподобна. Я уверен, что снятую вчера сцену отметят все критики. Какой я молодец, что решил поставить камеру сверху. Открылся просто сказочный ракурс и даже этот женоподобный Ливси выглядел настоящим мужиком.

— Ну да, твои заслуги, как всегда огромны. Ты не забыл, что съемки еще не закончены? Ты хоть к вечеру оклемаешься?

— Я сделал всем на сегодня выходной. Там Алек еще над материалом поколдует и скажет, что нам еще не хватает доснять в свете вчерашней работы.

Я похолодела:

— Стеф, а когда ты решил сделать всем выходной?

— Да сразу же, как ты ушла к себе в вагончик. Всех и оповестили. А что ты так переживаешь? Отдохни, сходи в СПА.

— Я не хочу отдыхать, — зашипела я в ответ, — я не хочу твоих чертовых СПА. Я хочу скорее закончить эту сопливую бредятину и уехать отдыхать на море. И месяца три — четыре, а может даже полгода, можешь не рассчитывать на меня.

— Милена, — загремел Стефан, — где мой кофе?

Милена судорожно доцеживала кофе в чашку из автомата. Рысью поставила ее на стол, подала сэндвичи и скрылась в соседней комнате.

Наша знаменитость, отшвырнув от себя тарелку с бутербродами, сделал большой глоток и блаженно зажмурился.

— Детка, — начал он, старательно пытаясь скрыть раздражение. — Какой отдых? Надо ковать железо, пока горячо. У меня на примете уже есть следующий сценарий. И если все пройдет так, как я рассчитываю, это и будет твой звездный фильм. Причем «звездный» в прямом смысле этого слова.

— Стеф, ты меня не слышишь? Я устала и хочу отдохнуть. Я, может быть, вообще уйду из кино. Куплю дом где — нибудь на берегу моря и буду жить обычной жизнью. Без всей этой мишуры, лицедейства и обмана.