Я тебя забираю - Лана Морриган

— Нестыковочка, — заметил Балаам, — напугала тебя волчица, а защита стоит от меня, — он говорил с милой улыбкой на губах. — Все же чувствуешь вину. Это хорошо. В Чистилище любят таких. Кстати, ведьма, а почему ты не сбежала? Не верила, что я смогу вернуться? Понимаю, гордыни мало кто лишен, — улыбка сползла с лица демона, демонстрируя пугающий оскал.

— Я отрицаю свою вину!

— Мы не на суде, ведьма, — принцу надоело играть. — Адвокат, обвинитель, судья — это все я. И я выношу вердикт — виновна.

Голос демона терял привычное звучание. Наливался потусторонним гулом и эхом, словно сотни голосов сливались в один:

— Я вижу, с каким усердием ты подошла к своей защите, но одного ты не учла, — Балаам отступил от незримой границы на пару шагов, протянул сжатую в кулак руку и резко раскрыл ее. — Огонь, — пламя вспыхнуло, — ему плевать на то, что ты тут нарисовала, — оранжево алый поток сливался по длинным мужским пальцам на пол. — Для огня Преисподней нет преград.

Пламя поползло по доскам, поднимая слой лака и скручивая его в черные "барашки".

— Еще не страшно? — издеваясь, уточнил Балаам. — Тогда усложним задачу, — он скрылся за полупрозрачными телами своих слуг. — Достаньте мне ее, — приказал, коротко взмахнув рукой.

Духи бросились на ведьму, ударились о защиту, зашипели. Не отступали. Продолжали биться словно обезумевшие. Ждали, крохотную прореху, выжженную Адским пламенем, страстно желали схватить ведьму и услужить своему господину.

Больше ворожея не скрывала своего страха, металась, стаскивая в центр комнаты барахло. В кучу к книгам и ингредиентам отваров прибавились медные весы, прозрачные пустые колбы, металлические цилиндры.

— Выражение "запахло жареным" приобретает буквальный смысл, — хохотал принц. — А вот и твои друзья, — он развернулся ко входной двери, — что-то долго волчата решали, спасать тебя или нет.

С оглушительным треском пара оборотней ввалилась в коридор. Мощные человеческие тела, покрытые шерстью проломив дверное полотно, застыли, рассматривая демона.

— Ты, — взревел один из них, клацая крупными зубами на вытянутой волчьей морде. — Это ты тогда устр-р-роил пожар, — он отфыркивался от запаха гари.

— Тогда? Я, — подтвердил Баллам. — Ваши щенки имели наглость коснуться моей избранной.

В отличие от оборотней, демон сохранял человеческий вид.

— Зачем ты вновь вернулся?

Оборотень заметил ведьму, дернулся.

— Э-э-э, нет. Она моя, — в доказательство своих слов Балаам проявил крылья.

Духи, что по приказу своего господина, отступили и пропустили в дом оборотней, тут же выстроили плотный узкий коридор, отрезая им возможность отступления.

— Моя, — рявкнула волчья пасть. — Она работает на меня, — полуволк-получеловек скалился. Он яростно взмахнул когтистой кистью рассекая ближайшего духа. И место павшего занял другой сероватый сгусток.

— Так можно продолжать до бесконечности, — заметил Балаам. — Слово "легионы" тебе о чем-нибудь говорит? Если нет, то я поясню. Это о-о-очень много.

Но оборотень не сдавался, пока второй, встав к нему спиной, прикрывал товарища, первый — истреблял войско принца Преисподней.

— Еще не надоело? — уточнил демон.

— Не-е-ет, — несогласие смешалось с рычанием.

— Ясно, упорный и глупый, — Балаам потерял интерес к волкам.

Он чувствовал, как защита слабела с каждой секундой. Пламя Преисподней проедало в ней мелкие дыры. Духи, что стояли ближе к гостиной, смогли проникнуть внутрь, окружали ведьму.

— Приведите ее ко мне, — приказал демон.

Ведьма же отчаянно сопротивлялась, обхватив и прижав книгу к своей груди, отбивалась. Пинала воздух ногами, стараясь задеть духов, дергала головой и плечами:

— Не трогайте! Не смейте!

Принц мерцнул, с легкостью преодолевая преграду:

— Я утомился, — сообщил ведьме, глядя прямо ей в глаза. — Прекрати дергаться, — обхватил женское предплечье. — Не зли меня еще больше, — распахнул графитовые крылья, с грохотом сметая все вокруг.

Пламя Преисподней, услышав приказ принца, огромным огненным смерчем снесло крышу здания, поднялось к небу пугающим алым столбом, освещая поселок в вечерних сумерках.

Смертельная воронка прошлась по территории дома выжигая содержимое; перетирая, словно зерно в жерновах, каменные стены; собрала сухие листья во дворе ведьмы; испепелила деревья; коснулась асфальтированной поверхности, кипятя в бурлящем битуме мелкий щебень, и только тогда демон прекратил движение ненасытного огня коротким приказом:

— Стой, — он завис чуть в стороне, небрежно удерживая затихшую от ужаса ведьму за запястье. — Достаточно.

Огонь потянулся к своему хозяину, тонкой струйкой впитывался в его раскрытую ладонь.

— Отпусти, — прохрипела женщина, вытаращив глаза от страха.

— Прямо сейчас? — уточнил Балаам, разжав три пальца.

— Нет-нет, я же разобьюсь, — вопреки рассудку Мария засучила в воздухе ногами.

Духи один за другим истлевали, возвращаясь в Преисподнюю.

— Вот именно, — ответил с досадой Балаам. — Не зря же я подготовил увеселительную программу.

Он не торопился покинуть территорию оборотней. Наслаждался паникой, криками, суетой. Прекрасное зрелище. Правильное. Запоминающееся.

Но настроение принца смог испортить нечеловеческий крик:

— Демон, — донеслось снизу, — сохрани жизнь ведьме. Я готов заключить сделку.

Принц опустил взгляд себе под ноги:

— Знаешь, волк, нет больше вам доверия. Вы не торопитесь выполнять свои обещания. И не просто ищете лазейки, а пытаетесь меня убить, — не нужно было говорить громко, неестественную тишину нарушали лишь порывы осеннего ветра, треплющие подол длиной юбки ведьмы.

Оборотни в частичной трансформации, собирались вокруг выжженного участка земли. Приближались медленно, настороженно, подняв длинные волчьи морды, шумно тянули прохладный воздух, пропускали его через легкие, запоминали врага.

— Я клянусь, что сдержу свое слово, — собеседник Балаама принял человеческий облик.

— Сейчас обхохочусь, — фыркнул демон.

Длинноволосый оборотень вскинул руку, останавливая соплеменников, показывая им отступить:

— Даю слово, — произнес с вызовом.

— Да ваше слово ничего не стоит, — принц Преисподней взмахнул крыльями, отчего Марию подбросило, и она обреченно завыла:

— Ада-а-ам!..

Прикрыв ладонью глаза от горячего пепла, взвившегося в воздух, оборотень прокричал:

— Клянусь своей жизнью!

— Ну вот зачем, а?.. — принц театрально закатил глаза. — Мне же теперь интересно, зачем тебе Мария ценой собственной жизни? Я выслушаю, волк, но пусть твои друзья разойдутся по домам, — смотрел сверху. — Я нервничаю, а когда нервничает демон,