Марина Леванова - Давным давно

— Уважаемая, позвольте, там ведь в чём душа держится, куда же в неё столько могло вместиться? — удивлённо спросил другой мужчина, невольно замедляясь и поглядывая на своего напарника, который в этот момент остановился и с удивлённым лицом рассматривал женщину.

— А вот не позволю, знать ничего не знаю, вора поймали с поличным, вот. Ректор что говорил? То и говорил, что главное — поймать, наказание последует неминуемо. В чем тогда дело встало? — спросила разгневанная женщина, с вызовом подбоченившись. — Сколько за это время всего ценного пропадало, а поймать никого не получалось.

— Надо дождаться господина ректора и только потом вершить суд. И то ещё надо для начала доказать виновность-то. Нет, я на такое точно не подписываюсь, — твёрдо сказал пожилой мужчина, отворачиваясь и решительным шагом направляясь обратно. — Я ухожу, а ты как знаешь.

Юноша удивлённо проводил взглядом удаляющую спину сторожа. Припоминая все слухи, ходившие об этом найдёныше и о столь трепетном покровительстве самого ректора к этой девчонке, он ощутил в душе на мгновение всколыхнувшееся сомнение. Неуверенно посмотрел в лицо разъярённой женщины, вспомнил томный и многообещающий взгляд её дочери и принял окончательное решение.

— А мы пойдём и малость поговорим с той воришкой. — Он недобро улыбнулся, увеличивая шаг в предвкушении предстоящего наказания.

Ворвавшись в просторный зал кухни, они не сразу смогли обнаружить виновницу. Девочка едва дышала под тяжестью съехавших на неё мешков с крупой и вдобавок восседавшего сверху сыночка поварихи. Одежда, лицо, волосы ребёнка были перепачканы в муке. Девочка в ужасе наблюдала за вновь прибывшими. В противоположном углу жалобно скулили служки и помощники при кухне, не решаясь даже сдвинуться с места.

— Маманя, смотри, — гордо потрясая огромной поварёшкой в одной руке, сообщил высокорослый детина, указывая другой пухлой ручкой под себя, — как исправно лежит, ей от меня ни за что не сбежать. У, как зыркает своим глазищами. А можно мне её тоже наказать? — с надеждой в голосе спросил он, заискивающе заглядывая в глаза матери.

— Нет, нельзя. Сами управимся, — вместо матери ответил мужчина, подойдя к нему и рывком подняв с мешков. — Ты хоть сообразил бы, что она может душу отдать под эдакой тяжестью. — Он ощутимо встряхнул детину и начал подталкивать к выходу, попутно отобрав из его рук поварёшку и жестами приглашая всех остальных немедленно очистить помещение. Когда в кухне остались только он и повариха, направился к мешкам и небрежно подхватил девчонку с пола. Повернулся к женщине и вопрошающе посмотрел, та понимающе кивнула и поманила рукой за собой.

— Пошли в подвал, где поймали там и наказывать будем. Чтобы в следующий раз уже точно неповадно было ни ей, ни кому-то другому. — Потрясая ключами и гулко топая тяжёлыми башмаками, они спустились вниз. Замок поддался лишь со второго раза. Мужчина беззвучно скользнул внутрь с девчонкой на плече. Скинул с высоты своего роста худенькое тельце на пол и с любопытством воззрился на высоченные ряды полок вокруг себя. Алчный взгляд перебегал с бутылей дорогих вин на заморские деликатесы, диковинные фрукты и различные экзотические сладости. Перевёл взгляд на женщину. — Ну и как прикажете наказать?

Женщина тут же приосанилась, гордо вскинула голову и озвучила своё решение:

— Розгами, конечно, да так, чтобы неделю после не могла ещё присесть. И вот ещё, — из под фартука выплыл кухонный тесак в её руках, — срежь ей волосы, чтобы все знали, что это она сделала.

Мужчина поднял ребёнка с пола и безвольной куклой перекинул через своё колено. Находясь в забытье, первые несколько ударов она даже не почувствовала. Затем вздрогнула и закричала. Женщина до крови закусила губы, стараясь не слышать отчаянных криков ребёнка, но потом всё же не выдержала: подхватила с пола грязную тряпицу и затолкала ей в рот. Крики стали едва различимы, а затем и вообще стихли.

— Довольно, — срываясь на крик, произнесла повариха. — Обстриги ей волосы, да пошли отсюда. Я не в силах больше это выносить.

Мужчина ухватил девчонку за косу и подтянул к себе. Она вдруг пришла в сознание, подняла веки и безумным взглядом осмотрелась, пытаясь что-то сказать. Губы шевелились, тщетно стараясь вытолкнуть кляп. Он выдернул тряпицу и наклонился к её лицу.

— Пожалуйста… пощадите…я не трогала…

Он усмехнулся, накрутил косу на руку, натянул её, и полосонул по волосам ножом. Нож застревал, путался и никак не хотел срезать хотя бы прядь с головы мнимой воришки. Девочка, наконец, осознала, что происходит и забилась раненной птицей в руках своего мучителя. Мужчина едва справлялся, настолько в своём отчаянье ребёнок оказался сильным.

— Да срежь ты уже их! На вот возьми, этим лучше будет. — Женщина за это время нашла ножницы и сейчас протягивала ему в руки. — И дело с концом, а я подержу. Кстати, можешь взять всё, что тебе приглянулось, заслужил. — А сама ногой задвинула под стол огромную корзину с продуктами.

Поздно вечером, прямо за несколько минут перед закрытием главных ворот, на территорию закрытой школы влетел чёрный всадник. Грохоча по вымощенной камнем подъездной дороге, заставляя шарахаться в разные стороны местных обывателей, всадник проследовал к главному входу общего здания, резко осадил лошадь и ласково потрепал её за холку, с интересом рассматривая помпезные нагромождения различных стилей в архитектуре строения. Дверь распахнулась, незнакомца явно ждали. На пороге стоял мужчина и беззастенчиво разглядывал фигуру в чёрном.

— Ты опоздал. Я ждал тебя после обеда, а сейчас чуть ли не ночь, — в глазах плясали смешинки, — хотя, в принципе, пунктуальность никогда не была твоей сильной стороной. — Он сделал несколько шагов в его сторону. — Как же я рад снова видеть тебя, Илиодор, дружище. Сколько лет, сколько зим прошло с последней нашей встречи?

Незнакомец откинул капюшон, выражение лица было непроницаемым лишь мгновение. Суровые черты озарила улыбка, он спустился с лошади и пошёл к нему навстречу.

— А как рад я тебя видеть! — воскликнул Илиодор. Неуверенно перетаптываясь на одном месте, худощавый мужчина протянул руку для дружественного пожатия. Илиодор проигнорировал сей скромный жест, в считанные секунды широким шагом преодолел несколько метров и сграбастал друга в крепкие объятия, одним махом выбивая дюжей силой весь запас воздуха из лёгких, заставляя натужно закашляться. Он с интересом отстранил мужчину от своей груди, беспокойно заглянул в лицо. — Я вижу, ничего не меняется, ты по-прежнему всё тот же задохлик. — Притянул к себе и с удвоенной силой снова сжал в объятиях.