Темное сияние (СИ) - Сэнь Соня

Кассандра хмыкнула, по-видимому, вспомнив, с каким раздражением высказывалась о Саламандре Морок.

— Ну, а потом… — Теодор задумчиво поковырял сырой песок носком ботинка, — потом наши с Артуром пути разошлись, сделав нас непримиримыми врагами.

Они неторопливо брели вдоль берега, точно два мирно беседующих друга, а не разделенные проклятием Темного сияния существа. Ветер, неповторимо пахнущий солью и прелыми водорослями, обдувал их лица, заставлял дышать полной грудью, вбирая его живительную свежесть. Слушая сдержанный рассказ Теодора, Кассандра вдруг поймала себя на мысли, что не так уж ей здесь плохо — на этом пустынном, пронзительно прекрасном ночном пляже, рядом с демоном, которого почему-то совсем не хотелось бояться.

— Между нами встали наши убеждения, — между тем, продолжал Теодор. Он шагал, сунув руки в карманы джинсов, и казался полностью погруженным в свои воспоминания. — Время шло, и напряжение между людьми и демонами лишь нарастало. Конфликты, стычки, открытая враждебность и дискриминация со стороны «нормальных» граждан… Ну, ты и сама все это знаешь, пусть и поверхностно. Тут-то и выяснилось, что мы с Артуром по-разному воспринимаем ситуацию. Я считал (и считаю) демонов не проклятыми и опасными существами, но сверхлюдьми, одаренными потрясающими способностями, и призывал их бороться за свои права. Артур же предлагал нам вести себя тихо и всячески подстраиваться под людей ради, как он выражался, сохранения мира, — тут в его голосе проскользнуло что-то похожее на презрение, и она взглянула на него с удивлением. — На пользу нашим отношениям не пошло и то, что Риннон разделяла мои взгляды, а со временем ушла от Артура…

— К тебе? — понимающе спросила Кассандра.

— Поначалу — да. Мы пару лет были любовниками, но потом решили, что нам лучше остаться друзьями и соратниками. Кристина, кстати, выбрала отца. Сейчас Риннон возглавляет так называемый клан демонов Руннса, а я при ней что-то вроде правой руки и заместителя. Артур же является предводителем отщепенцев, называющих себя «инолюдьми». В наши команды входят самые сильные демоны Валкасии — не все, конечно. Есть и одиночки, предпочитающие жить сами по себе.

— Я поняла. Твоя команда — это те демоны, что открыто демонстрируют свои способности, нападают на людей и постоянно устраивают какие-то заварушки, а команда Артура — «хорошие парни», пытающиеся убедить всех в своей безобидности и желании сосуществовать в мире…

— В общих чертах — да, — усмехнулся Теодор.

— Что, кстати, с ними стало — с Блу и… как его… Всполохом? Они живы?

— Живы, но получили хорошую взбучку. В очередной раз. А что, их судьба тебя так волнует?

— Просто спросила. Хотя, знаешь, позиция Артура и его демонов мне действительно как-то больше импонирует.

— Тоже считаешь демонов проклятыми выродками, заслуживающими уничтожения?

— Нет, конечно. Но, согласись, вы бываете очень… агрессивными. И действительно опасными для людей.

— В чем они в большинстве случаев сами же и виноваты. Люди могут быть тварями похлеще демонов, Кэсси…

Она нахмурилась, подтягивая сползший с ее плеч плед.

— Так что там с моими снами? Зачем я вам обоим так сильно понадобилась? Даже если бы я оказалась демоном… что во мне такого ценного?

Теодор остановился, вынуждая остановиться и Кассандру, и, повернувшись, вперил в ее лицо долгий испытующий взгляд.

— А вот это уже весьма щекотливый вопрос, учитывая, что он затрагивает секреты демонов, о которых не должны знать люди, — наконец, произнес он.

— Ну, мы же еще окончательно не выяснили, кто я. Может, все-таки демон?

— Может. Но, возможно, и нет, и разумнее будет дождаться завтрашней поездки к Флер. Она безошибочно чует демонов, даже тех, чьи способности еще не развились в полной мере. Обычно мы и сами узнаем себе подобных… но в твоем случае все сложнее.

Кассандра молча смотрела на него снизу вверх, и он, поколебавшись, со вздохом уступил:

— Ладно, уговорила. Я все же верю своей интуиции, которая чувствует в тебе демона. Но если эта информация попадет к другим людям или, того хуже, на страницы твоих книг…

— Мне конец, я поняла, — фыркнула она, впрочем, непроизвольно поежившись.

— В общем… Как я уже сказал, всем зараженным снится один и тот же сон. Сон про Освободителя, избранного демона, способного принять всю силу Темного сияния и изменить этот мир. Ну, или демоницу — тут мнения разнятся, так как никто не может запомнить его в деталях. Лет десять назад демонов Руннса возглавлял очень сильный провидец, Оракул (его настоящего имени я называть не буду). Он был куда сильнее Артура, видения которого зачастую весьма туманны и противоречивы… Так вот, его пророчество гласит, что скоро среди демонов появится один особенный, тот, что войдет в Темное сияние и, открыв врата между реальностями, выпустит его в наш мир, чтобы освободить нас. Все люди на Земле станут такими же, как мы, и угроза войны между людьми и демонами исчезнет.

— Все люди заразятся? — не поверила Кассандра. — Но ведь многие погибнут или превратятся в монстров…

— Это оправданная жертва. Только представь себе мир, населенный совершенными людьми, чьи способности не только уравняют их, но и позволят им обрести идеальное здоровье, покорить прежде недостижимые вершины, развить науку, исследовать космос! И — никаких войн, конфликтов, катастроф, голода… Наступит эра мира и процветания, Кэсси! — лицо Теодора, до сих пор сохранявшее невозмутимое выражение, сияло искренним вдохновением, а речь звучала так убедительно, так окрыляюще, что Кассандра невольно содрогнулась, представив его вещающим с какой-нибудь трибуны над толпой демонов. Они ведь пойдут за ним без тени сомнения, как шли когда-то за своим полководцем преданные воины. Черт, да она сама уже очарована его харизмой, даром что они едва знакомы!

— Но… — пробормотала она, пытаясь представить себе нарисованную им картину, — ведь столько ни в чем не повинных людей могут погибнуть… А мир — на что он будет похож, когда его заполнит Темное сияние? И если Разлом превратится в открытые врата, то кто сможет проникнуть к нам с той стороны?

— Те же вопросы задавал и Артур. Он был уверен, что Освободитель погубит, а не спасет наш мир. И сон он трактовал по-своему… Но Оракул говорил: пройдя волной по Земле и изменив всех живущих на ней людей, Темное сияние рассеется. Он верил, что Темное сияние — это разумная божественная энергия, способная созидать и совершенствовать все живое, и мы должны впустить ее в наш мир. Те, кто ее достоин, обретут сверхспособности; остальные же, слабые и недостойные…

— …погибнут?

— Или станут чудовищами.

Кассандра опустила голову, вспомнив о своем отце. Выходит, он был недостоин великого дара Темного сияния, а потому превратился в кошмарную тварь и убил свою беременную жену? Да чушь собачья!

— И что стало с этим вашим Оракулом? — глухо спросила она, вновь посмотрев на Теодора.

— Он настолько верил в свое пророчество, что в итоге вообразил Освободителем себя. У него ведь тоже были крылья… Однажды ночью он проник за Стену и вошел в Темное сияние — и с тех пор его больше никто не видел. Кто-то считает, что он погиб, кто-то — что попал на ту сторону. Но истины не знает никто.

— И вы все еще ждете своего Освободителя…

— Да.

— И ты, прочитав мою книгу, решил, что это — я?

— Есть такие мысли, — он улыбнулся одними уголками губ, вновь нацепив на лицо маску сдержанности.

— Но я не имею к Бравену никакого отношения. Мои родители тогда жили в Руннсе, и здесь же родилась и я. Как я могла заразиться?

— Кто знает — быть может, твои родители что-то от тебя скрыли… Вряд ли можно назвать случайностью, что ты родилась в тот же день, когда Разлом уничтожил Бравен.

— Если Артур Нуаре тоже в это верит, что он со мной сделает? Убьет?

Теодор какое-то время молчал, задумчиво глядя Кассандре в глаза. Затем вдруг поднял руку и аккуратно убрал ей за ухо непослушную прядь волос.