Любимая попаданка императора 2 (СИ) - Мур Анита

Дёрнув головой под неодобрительным взглядом Анни — чуть не развалила прическу — она отогнала упаднические идеи. Только вперед! После бала они наконец-то начнут охоту на менталиста. Страж намекнул, что у него есть ходы в Совет магов. Если разом поднять вокруг нелегальной попаданки побольше шумихи, то никто не осмелится на нее напасть. Значит, лучше всего ее предьявить на очередном собрании высшего общества, которое состоится вот-вот, уже скоро.

Колени Эльвиры чуть подрагивали от одной мысли, что ей придется стоять перед целой толпой скептически настроенных магов — элиты, сливок общества, в общем, пупов Перекрестка — и доказывать им, что сен Хумбер не просто оставил ее в этом мире нелегально и нажился, продав ее в бордель, но и искалечил психику как минимум двум попавшим вместе с ней девушкам, стерев им личность под ноль. Сколько еще бедняжек от него пострадали, остаётся только догадываться.

Среди них будут другие маги-менталисты. Рейн пообещал ей, что никто без разрешения копаться в ее голове не будет, но и с разрешением так себе перспектива. Что они там накопают? И ограничатся ли просмотром воспоминаний, не попытаются ли что-нибудь стереть? Стоило вспомнить омерзительные ментальные щупальца сена Хумбера, к горлу подкатывала тошнота. Сумеет ли она выстоять, да еще и убедить окружающих в своей правоте?

На фоне этого какой-то там бал совершенно не пробуждал в ней и доли тревоги. Ну, нарядится она, ну наступит кому на ногу. Мелочи жизни, что поделать.

С таким настроением — почти боевым, но больше пофигистическим — Эльвира влилась в нестройные ряды претенденток. На общем фоне она не выделялась. Для мероприятия всем девам выделили роскошные, но унифицированные платья с узким лифом, под который не втиснулся даже корсет, и пышной многослойной юбкой. Впрочем, конструкция была довольно легкой, почти невесомой. Отличались теперь девы со спины только по цвету. Эльвире золотистый оттенок, доставшийся ей, очень даже нравился… до тех пор, пока она не попала в зал и не увидела императора.

Претенденток объявляли по-простому, без титулов. Только имя и родной мир. В ее случае назвали Терру. Это самый близкий по развитию к Земле мир, на котором правда в настоящее время еще шёл примерно век девятнадцатый, с турнюрами и гражданскими войнами. Причем с применением магии! Как именно это происходило, Эльвира старалась себе не представлять, сосредоточившись на своей маскировке.

Не раскрывать же, что она из техномира, раньше времени!

Одна за другой конкурсантки исчезали за тяжёлой портьерой, отделявшей коридор от основного зала. Несмотря на общее спокойствие, Эльвира ощутила некоторое волнение, словно перед ответственным выступлением, которое она не слишком-то репетировала.

Наконец, подошла и ее очередь.

— Эльвира, с Терры! — зычно провозгласил лакей, и девушка скользнула в распахнувшуюся щель между тканями.

Яркие огни зала на мгновение ослепили ее. Проморгавшись, она не могла не отметить богатство и изысканность отделки. Золото, повсюду золото, но в то же время зал именно сиял, а не блестел дешевой роскошью. Высокие полупрозрачные колонны светились изнутри, добавляя иллюминации и без того сияющему торжеству. Негромкая музыка совершенно не мешала общению, кое-где уже кружились парочки, но общие танцы еще не объявили. Они будут позже, когда император объявит результаты отбора.

Да, его величество решил совместить полезное с приятным, и обозначить занятых конкурсанток до того, как на них положит глаз кто-то из приглашённых.

Чтобы не мешать все новым претенденткам, слепо шагающим из-за портьеры в зал, Эльвира отошла подальше, к самой стене, как и планировала изначально.

По толпе собравшихся мелкой рябью пробежали шепотки, и все повернулись ко входу, где уже появилась следующая девушка. Значит, ей удалось слиться с местными и не выдать себя. Конечно, нужно было бы постараться, чтобы опростоволоситься за те три минуты, что она пребывала на всеобщем обозрении, но Эльвира украдкой выдохнула с облегчением. Самое тяжёлое, вроде бы, позади. Теперь отстоять положенный срок у стеночки, незаметно, и можно обратно в комнату.

В зал вошла Женезия и картинно замерла, красуясь. В стороне Эльвире померещился сдавленный вздох. Вряд ли то был поклонник, отметила она, находя взглядом источник звука. Холёный блондин, внешне чем-то неуловимо напоминавший сестру, то ли формой носа, то ли очертаниями скул, побледнел до оттенка молочного пудинга и на достигнутом останавливаться не собирался, наметившись в синеву.

Сюрприз-то неприятный, с некоторым злорадством отметила Эльвира. Братец рассчитывал, что Женезия сидит безвылазно в борделе и обслуживает клиентов, а тут такая незадача. Того и гляди, еще императору лично пожалуется на плохое с ней обращение! Тут, конечно, еще доказать нужно будет, что именно он был заказчиком похищения. Как говорила сама Женя, ее вытащили из постели ночью и уволокли. Понятно, что без ведома хозяина дома такой финт провернуть нельзя было, да и накануне братец был очень уж довольный и все намекал на какие-то ее неприличные склонности и качества. Она еще недоумевала — о чем это он, и только потом, уже в борделе, поняла.

Так что жаловаться без доказательств — затея так себе, но если пойдут слухи, даже ничем не подкреплённые — это же какое пятно на репутации!

Уже сейчас к блондину метнулись парни примерно его возраста. Знакомые, наверное. Они яростно что-то шептали наперебой, а он лишь отмахивался, злобно уставившись на сестру.

Женезия степенно отошла от занавеса, бросив напоследок поддразнивающий, провоцирующий взгляд в сторону брата. Да она страх потеряла! Эльвира неодобрительно фыркнула. Дворец большой, за всеми не уследить. Как бы наглюшку еще раз не похитили. Если император не примет ее в гарем, Женю и искать-то никто толком не будет.

Девушка покачала головой и вслед за остальными развернулась в противоположную сторону под звуки фанфар.

По бесконечному арочному коридору к залу шествовал император. Рядом семенили слуги, охранники, придворные и приближенные, так что Эльвира им всем от души посочувствовала. Это же сколько они репетировали, чтобы добиться подобной синхронности!

— Приветствуем ваше императорское величество! — грянул нестройный хор голосов, и все присутствующие склонились в поклоне.

Император величественно прошествовал к возвышению, на котором стоял трон, оставив свиту у его подножия поднялся на три ступеньки, изящно развернулся, взмахнув тяжёлой с виду мантией и уселся.

— Отбор соискательниц в гарем его императорского величества в этом году завершён! — зычно провозгласил выступивший вперед усатый и слегка пузатый мужчина зрелого возраста. Седина уже серебрила его виски, но судя по румяным щекам, он не чурался радостей жизни.

Распорядитель строго оглядел собравшихся и скомандовал:

— Дорогие соискательницы, прошу выйти в центр зала!

Сказано было вроде бы уважительно, но судя по тону — поди ему воспротивься. Да и не для того девушки приложили столько усилий, чтобы в последний момент сдать назад и отказаться от великой чести. Ну, если только здесь больше нет засланок вроде Эльвиры. Так что все они послушно и сразу же засеменили в указанное место, где и собрались многоцветной стайкой бабочек. Со стороны, должно быть, эти колыхающиеся пышные многослойные юбки смотрелись как нежные цветы, волею случая попавшие на золотистый мраморный пол.

— Итак! Результаты отбора! — тоном заправского телеведущего произнёс усач. — Девы, вы все настолько прекрасны и удивительны, что его величеству было весьма сложно выбрать среди вас наидостойнейших.

Девы потупились и зарумянились. Эльвира тоже опустила глаза, чтобы не выделяться на общем фоне, но на самом деле едва сдерживала усмешку. Отлично подсластили пилюлю!

— Все вы, и прошедшие отбор, и не прошедшие, сможете изложить вашу просьбу его величеству, как в письменном виде, так и при личной аудиенции, по желанию. — провозгласил распорядитель. Эльвира приободрилась. Вот он, тот самый момент ради которого она здесь! Ей обязательно нужно попасть на личную встречу с императором. Причем желательно до того, как ее отведут на Совет магов. Он уже должен быть к тому моменту в курсе, чтобы поддержал или хотя бы не позволил оборвать ее на полуслове. Рейн обещал поспособствовать, но все же Эльвире казалось, что из ее собственных уст история будет звучать убедительнее.