Вики Филдс - Ад на земле III (СИ)

Что, если так устроен мой мир?

Я гоню эти желания от себя, но все равно ощущаю приступ беспокойства и паники, потому что понимаю — это конец. Мой конец значит для других нечто большее, чем просто смерть. Для остальных — это начало. Это шанс выжить в этом мире, полном греха.

Эти мысли возвращают меня в реальность.

Это не будет больно. Я просто исчезну, и никто никогда не узнает, что кое-кому пришлось пожертвовать жизнью, чтобы на земле могли остаться люди. А что, если в этот мир придет другой ребенок, похожий на меня? Что, если появится еще кто-то, кому будет суждено перевернуть мир с ног на голову? Я думаю о многом сейчас, и хочу подумать о еще большем, но понимаю, что времени нет. Уже нет времени ни на что.

Пришло время выбирать кто я.

И я стою перед выбором, и я знаю, что должна сделать.

Я знаю — то, что я сделаю, я сделаю не ради человечества.

Не для людей, которые преследуют, убивают, грабят. Не для людей, которые из страха передо мной сделали столько ужасных вещей, на которые нормальный, достойный человек не способен. Я сделаю это для моих мамы и папы, которые верили, что, если заберут малышку Ауру, и спрячут ее, тогда ее будет ожидать вовсе неплохая жизнь. Я сделаю это для Рэна, который не верил, что я могу справиться со всем, но, не смотря на все, пожертвовал ради меня многим. Ради Кристины, которая решила принести себя в жертву чтобы спасти меня. Только такие люди достойны, жить на этой земле. Кристина и ее будущий малыш. Я сделаю это для них, для Аарона, и других людей, тех немногих, что были добры ко мне, зная, кто я на самом деле.

Огонь вспыхнул в одно мгновение, и крик Изабелль оглушил меня почти сразу. Такого вопля я еще никогда не слышала. Я не кричала. На самом деле, мне даже не было больно. Моя рука безвольно упала, и я повторяла про себя, о том, как же я люблю Рэна.

Я видела, как вспыхнул рукав пиджака Изабеллы, и она завопила, осыпая меня проклятьями. Воздух стремительно исчезал, наполняясь удушливым дымом, и смрадом горящего тела.

Моя одежда пропиталась огнем, мои джинсы, мои ноги — все вспыхнуло, но боли я не испытала.

Вот и все.

Мне страшно.

Что будет потом, после того, как я умру?

Возможно, я зря делаю это? Зря жертвую своей жизнью?

Мои волосы загорелись, кожа на голове начала плавиться, а на глаза выступили слезы.

Я была не здесь сейчас.

Я была на бескрайнем боле, устланном цветами.

Поле, которое принадлежит Рэну.

Я умерла здесь один раз.

Здесь нет запаха горящей плоти. Здесь нет боли, и здесь я не слышу собственный крик, наполненный отчаянием. Меня просто нет.

Я есть в этом умиротворенном месте. Я не падаю на пол, я не чувствую, как легкие наполняются дымом, я не слышу, как Изабелла зовет меня, я не слышу ее плачь.

Я не осознаю, что мое дыхание становится прерывистым, потому что я лежу на поле, утопаю в высокой, изумрудной траве, вдыхаю цветочный аромат, и смотрю на чистое, притягательное небо.

Оно говорит мне:

«Все хорошо, Аура, тебе нечего бояться».

Скоро все закончится.

Еще секунда. Еще немного.

Нужно просто потерпеть.

У меня в голове наступила полная тишина. Хотелось бы подумать о многом, но все мысли разбежались в разные стороны.

Огонь захватил меня, огонь окутал меня, он ласково целует мое лицо.

Тик так…

И я принимаю в дар от него спокойствие.

Я внезапно ощутила необъяснимую легкость, словно наконец-то мне удалось освободиться от тяжести, которая давила мне на грудь. Я ощущала себя такой легкой и призрачной, что могла воспарить в небеса.

Я возликовала.

Я смогла сделать это. Я смогла сделать то, что было правильным, что приказывал сделать мне мой рассудок. Я смогла уйти, смогла оставить всю пустоту позади себя. Больше не будет боли, и не будет этих напрасных опасений. Теперь я в безопасности — там, где никто не сможет меня преследовать.

…

В мой мир ворвались посторонние звуки, и я распахнула глаза. Все, что я видела, я видела через призму, я видела сквозь мутное стекло.

Вот что я вижу:

Я лежу на поле, которое принадлежит Рэну, но я не одна. Рядом с моим бездыханным телом, без единого ожога, стоит Рэн. Он изучает меня, словно прикидывает, сможет ли вернуть меня назад. Я знаю, Рэн бы попросил Лиама об этом, но я не собираюсь поддаваться в этот раз. В этот раз я уйду. Я должна уйти, чтобы все было правильно, чтобы не допустить больше ошибок.

— Нормальные люди, — вдруг произнес он, и мое сердце заледенело. Почему он говорит, сам с собой? Возможно, здесь есть кто-то еще? — Когда хотят сменить обстановку, едут в путешествие, а не убивают себя.

Его взгляд сместился на несколько сантиметров, и он посмотрел мне прямо в глаза.

Я сглотнула.

— Я знал, что ты сделаешь это, Аура.

— Ты не вернешь меня назад, Рэн, — спокойно ответила я. Это было странно. Я ведь умерла. Я должна уйти. Но я стою здесь и говорю с парнем, которого люблю больше всего на свете. Я ушла ради него, и я не могу вернуться, даже если он попросит меня.

— Я не стану возвращать тебя, Аура. — Рэн опустил взгляд на мое тело, лежащее у его ног. И я тоже посмотрела на саму себя. Я выглядела нормально, только не дышала. — Я не собирался возвращать тебя с самого начала, Аура.

— Рэн? — я вскинула голову, посмотрев на парня, и Рэн сосредоточил теперь на мне взгляд. Он был прекрасен. Этот парень прекрасен. Не потому, что я вижу, как из его груди сочится этот привлекательный, чарующий свет, а потому, что я люблю его больше всего на свете. — Ты… — горло судорожно сжалось. — Ты пришел к Кристоферу Грину, и Изабелль, чтобы рассказать про Кристину?

— Да.

Да? И все? Он не собирается мне ничего объяснять?

Мне кажется, не будь я мертва, я бы заплакала. Просто от того, что я не понимаю, что происходит. Я уже ничего не понимаю. Меня вновь охватило ощущение потерянности, и осознание собственной глупости. Вновь посетило чувство, что меня использовали.

— Ты специально натравил их на меня?

— Да.

Безжалостный ангел, который вершит человеческие судьбы. И сейчас он предстал передо мной, чтобы рассказать мне всю правду.

Чтобы он не сказал мне, я все равно не откажусь от него. Моя любовь к Рэну — единственное что осталось от меня, и я не откажусь от этого чувства, даже если окажется, что все обман.

— Разве ты не должен был защищать этот мир? — прошептала я, теряясь. — Господь послал тебя на землю, чтобы ты защитил людей от меня.

— Никто не посылал меня, Аура. — Рэн безразлично смотрел на меня. — Я пришел сам.

Это все неправильно.

Я ничего не понимаю.