Виктория Ковалева - Остров последнего дракона

– Ниэль! Ниэль, ты слышишь меня? Ниэль, ты здесь?

Ответом ему была тишина. Страшная мысль пронеслась в голове камадо: «Если бы с ней все было в порядке, то она обязательно бы мне ответила!» Неужели, его девочки больше нет в живых… Дрейк сжал кулаки и чуть слышно зарычал, сцепив зубы и злясь на самого себя. Чего он в панику впадает раньше времени? Может Ниэль здесь вообще нет, или она без сознания! Может…

В этот момент, камадо подошел к заметно высохшему магическому озеру, и едва удержался от крика. Грудь сковало болью и отчаянием. Ниэль, его девочка, его невеста, с белой как снег кожей лежала на самом дне со связанными руками, и широко распахнутыми глазами, невидяще смотрела прямо перед собой. Вокруг тела мертвой девушки кружились тысячи голубых магических искорок, которые словно бы подпитывались от нее и постепенно разгорались все ярче.

– Нет! – сдавленно воскликнул Дрейк, обессилено опускаясь на колени и не отрывая взгляда от любимой, – Нет! Как же так…

Его сердце разрывалось от боли, и захотелось завыть, закричать срывая голос о том, что все это не правда, что Ниэль жива, что все это просто дурной сон… Но она лежала все так же неподвижно, со спокойным выражением, навек застывшем на юном лице.

– Что же ты наделала, девочка моя? – прошептал камадо, и неожиданно понял для себя: он не сможет оставить ее здесь! Он должен вытащить ее тело, и если уж Боги распорядились так и призвали его невесту к себе, он захоронит ее в семейном склепе и если повезет… в скором времени отправится вслед за ней чтобы навсегда соединится с любимой в небесных садах.

Он поднялся и, не раздеваясь, нырнул в озеро, камнем устремляясь на дно, где в голубоватом сиянии виднелась хрупкая девичья фигурка. Когда Ниэль оказалась от него на расстоянии вытянутой руки, Дрейк не соображая, что делает, нежно провел пальцами по холодной как лед щеке. Резким движением, он сорвал веревки сковывающие руки девушки. В широко распахнутых, невидящих зеленых глазах, все еще сверкали магические искры. Рыжие волосы, ставшие намного короче, пышной короной плавали вокруг ее головы. Тоненькая фигурка отчего-то была облачена в форму королевского флота. Камадо подплыл еще ближе к невесте и, обхватив ладонями ее лицо, дотронулся губами до холодных губ, даря девушке прощальный поцелуй. Сколько эмоций мужчине удалось в него вложить! Горечь потери, обещание помнить и любить, ярость от бессилья, надежда на новую встречу там… за чертой.

Неожиданно, Дрейк почувствовал, что его плеча нежно касается хрупкая рука, и всего на мгновение, отстранившись он встретился с удивленным, но наполненным невыразимой нежностью взглядом любимых зеленых глаз. Все еще боясь поверить в реальность происходящего, он прижал к себе невесту, словно боясь, что она может исчезнуть, и когда ее губы вновь потянулись к его, он просто не смог сопротивляться. Кожа Ниэль стала намного теплее, и камадо явственно почувствовал, что под мокрой рубашкой, соблазнительно обтянувшей упругую грудь, в бешеном ритме бьется сердце.

Сколько длился их поцелуй? Они потеряли счет времени. Их совершенно не смущал тот факт, что они находятся на глубине озера. Что значат все эти мелочи по сравнению с тем, что они вновь обрели друг друга! Они даже не замечали того, что от их сплетенных, прильнувших друг к другу тел, все ярче и ярче разгорается голубое сияние, которое вскоре вырвалось на поверхность озера, и приняло форму огромного полупрозрачного ярко-голубого дракона, который издав душераздирающий крик, поднялся ввысь, и полетел в сторону восточного побережья.

Дрейк и Ниэль не могли насытиться друг другом и не могли ни на минуту прервать свой поцелуй. Им обоим казалось, что стоит хоть немного отдалиться и все окажется просо сном. Как больно им обоим было прощаться, так сладостно теперь понимать, что твой любимый действительно рядом с тобой. Какое наслаждение, чувствовать под пальцами горячее родное тело, ощущать языком солоноватый вкус кожи, растворятся без остатка под страстными и в то же время болезненно нежными ласками. Как волнительно и радостно освободившись от оков тяжелой мокрой одежды, прильнуть к самому дорогому существу, чувствуя его каждой клеточкой тела. Даже кратковременная боль и тихий всхлип, не затмили той невероятной бури блаженства, которые чуть позже обрушилась на влюбленных.

«Я люблю тебя…» – без слов говорили его серые, словно грозовое небо, глаза.

«Я люблю тебя…» – вторили изумрудно-зеленые.

Тристан чувствовал, что его силы уже практически на исходе. Он уже не посылал боевые импульсы, проецируя защитные щиты на себя, и своих людей. Краем глаза, мужчина заметил Рэгди, который в неестественной позе скорчился на белоснежном песке, сжимая руками распоротый живот. В том, что отступник был мертв, не оставалось никаких сомнений. Трисс пользуясь небольшой передышкой, оглядел место битвы: повсюду, куда хватало глаз, лежали тела, слышались стоны раненых. Он успел заметить труп лысого здоровяка, которому королевский ящер оторвал руку. Кажется, он командовал одним из сильнейших отрядов Дрейка. Вроде бы, его звали Кант…

Воинам королевского флота тоже сильно досталось, и хотя теперь, они вынужденно были на одной стороне, легче справляться с обезумившими ящерами от этого не стало. Очень выручали корабельные маги, которые прицельно били по хищникам, от чего те либо замертво, либо оглушенные падали на землю.

Неожиданно, взгляд Тристана наткнулся на истекающего кровью, но еще живого Геллара. Лучший друг его младшего брата выглядел довольно погано. Молодое, довольно симпатичное лицо пересекали три страшные, кровоточащие борозды, оставленные по всей видимости, когтями одного из некрупных ящеров. Нога парня была неестественно вывернута, и наружу выглядывал розовый осколок кости. Из разорванной груди, толчками выходила кровь.

– Бездна тебя подери! – прорычал Трисс, и склонившись над раненым, приложил к разорванной грудной клетке руки. – Если бы ты не был дорог моему брату…

– Добей… – чуть слышно, побелевшими губами прошептал Геллар.

– Ага, сейчас… – отступник прикрыл глаза, и медленно стал вливать в юношу остатки своих сил, направляя их на заживление раны.

Тристан боялся, что пока он будет заниматься лечением мальчишки, на них бросится одна из разъяренных хищных тварей, но маги отлично справлялись со своей задачей и отрезали ящерам путь еще на подходе. Через какое-то время, слабое дыхание телохранителя выровнялось, и он поднял на Трисса затуманенные от боли, черные глаза.

– Зачем ты это сделал? Зачем ты меня спас?

– Молчи. – Трисс и сам не мог объяснить себе, почему кинулся помогать этому мальчишке. Возможно потому, что он смутно помнил двух худеньких, вечно чумазых пареньков, которые не давали покоя всему замку, и чьи проделки он всегда старался прикрыть от строгого отца. Два лучших, неразлучных друга, один из которых еще не догадывался, что именно он, а не старший брат вскоре будет править островом.