Ульяна Соболева - Венганза. Высшая мера

— Тихо, сучка. Не дёргайся. Он захотел тебя в вип. Так что заткнись и иди за мной.

Я плохо соображала, но, все же, подчинилась, пошла следом за охранником.

Тело горело как в огне, пальцы охранника сильно сжимали мою руку чуть выше локтя. Сопротивляться было бесполезно. Он провёл меня по полутёмному коридору и втолкнул в одну из дверей, которая с грохотом захлопнулась за мной. Я прижалась к ней спиной…В висках пульсировало от возбуждения, адреналина и искусственного кайфа. Меня привели к нему. Вот он — стоит напротив меня, сложив руки на груди. Такой нереально красивый: жёсткий взгляд, яростный, и, в то же время, блестит голодным блеском. Я помнила этот взгляд очень хорошо, и по телу снова прошла неконтролируемая судорога возбуждения. В горле резко пересохло, и я почувствовала, как бешено бьётся сердце в груди и болезненно ноет низ живота. Я хотела его. В эту самую секунду мне было наплевать, где я, кто я, и кто он. Для меня он был, прежде всего, мужчиной, которого я дико хочу, до боли. Может быть, позже я пожалею об этом…а сейчас мне слишком больно от этого голода.

Два шага ко мне, и Диего впечатал меня в дверь. От дикого всплеска триумфа и ненормальной страсти я вскрикнула, он сжал мой подбородок и впился в мой рот жадным поцелуем. От вкуса его губ я сошла с ума, мой стон был похож на голодное рыдание.

Я вцепилась пальцами в его волосы, притягивая к себе, кусая в ответ, проникая в его рот языком, дрожа в его руках, как в лихорадке одержимости. Это был не поцелуй, это напоминало нечто звериное, дикое, первобытное, когда от страсти не можешь думать, когда даже боль причиняет адское удовольствие. Его руки хаотично сминали мое тело. Голодно, жадно, с каким-то исступлением, словно впитывая мое собственное безумие. От его запаха по венам растекался яд похлеще любого наркотика, отравляя меня самой примитивной потребностью чувствовать его всем телом. Диего подхватил меня за талию, приподнимая, и я обвила его бедра ногами, прижимаясь так сильно, до хруста в костях, до боли. Моя одержимость им никуда не делась…она стала в разы сильнее. Порочная, невероятная по своей силе, опустошающая, как ураган. Я гладила его лицо, затылок, сжимала плечи, сходя с ума от страсти.

Я стонала громко и требовательно, впиваясь в его волосы, забираясь дрожащими руками ему под футболку, от ощущения горячего сильного тела во рту пересохло, и я ненасытно кусала его за губы, сатанея от желания. Диего разорвал мой лифчик и когда сжал ладонью мою грудь, я закатила глаза от наслаждения, сильнее сжимая его бедра ногами. Чувствовать, касаться, сильнее, до боли. Его рот сомкнулся на моем соске, и все тело прострелило дикое возбуждение. Почувствовала его пальцы внутри себя и застонала так громко, жалобно, запрокидывая голову и закрывая глаза от удовольствия. Я хотела его сейчас, немедленно. Глубоко. Во мне. Утолить голод. Сумасшедший и болезненный. Пожалуйста. Пусть возьмёт меня, иначе я сойду с ума. Диего жадно ласкал мою грудь ртом и языком, пожирая мою плоть с таким же голодом, как и я, целовала его волосы, путаясь в них дрожащими пальцами.

Когда он резко вошёл в меня, я закричала, запрокидывая голову назад, впиваясь пальцами ему в плечи. Крик перешёл в гортанный стон. Я подалась навстречу бёдрами, дрожа всем телом, каждый мускул и нерв моего тела вибрировал от напряжения, на спине выступили капельки пота. Я так хотела видеть его лицо в этот момент.

Обхватила за скулы обеими руками и посмотрела в глаза, мои непроизвольно закрылись, но я открыла их снова, задыхаясь…Мне был необходим его взгляд, вот этот звериный, горящий сумасшествием дикий взгляд. Снова застонала, извиваясь на нем, сильно сжала его бедра ногами и от ощущения этой наполненности внутри себя, от осознания, что он меня взял с такой властной жадностью, сердце забилось в горле. Я хотела касаться его голой кожей, лихорадочно стащила с него футболку через голову, отшвырнула в сторону и прижалась голой грудью к его горячей груди, скользя напряжёнными до боли сосками по его торсу, царапая сильную спину ногтями. Мне казалось, я превратилась в обезумевшее животное, бьющееся в агонии страсти.

Я почувствовала, как разлетаюсь, разрываюсь на части от невыносимого удовольствия, как судорожно ловлю губами воздух и разрываю тишину комнаты криком безумного наслаждения. Невероятно мощный оргазм заставил все тело выгнуться назад, запрокидывая голову и срываясь на хрип. Мне кажется, или я кричу его имя, сжимаясь, сокращаясь вокруг его члена, наслаждение ослепило настолько, что я уже не могла кричать, я замерла в его руках. А потом расслабленно застонала, уронила голову ему на плечо, все ещё сжимая сильно за шею. Но Диего приподнял меня и посмотрел в мои затуманенные глаза, нахмурившись приподнял мое веко, вглядываясь в зрачки:

— Какая бл***ь напичкала тебя наркотой?

Несколько секунд я молчала, пытаясь отдышаться, все ещё дрожа в его руках. В любимых глазах исчез тот блеск, они снова стали чужими и холодными.

Мне вдруг захотелось разрыдаться, мое дыхание снова участилось и, глядя ему в глаз, а я сама прошипела:

— А ты думал раздеваться и извиваться перед теми уродами, чтобы заработать денег, можно на трезвую голову? Можно хотеть вести себя как шлюха? Ты думал можно?

Я отвернулась, закрыв глаза, чтобы сдержать слезы, и разжала пальцы на его плечах.

— Убью суку, которая дала тебе это!

Кулак с грохотом врезался в дверь возле моей головы, а я даже не вздрогнула, смотрела ему в глаза и понимала, что он душу мою забирает. Отнимает мою волю, воздух. Все. Рядом с ним я превращаюсь в жалкое ничтожное животное, жаждущее его прикосновений. После всего что сделал со мной и еще сделает. Это только начало. Окинул меня взглядом черных глаз, и меня пробрало до костей. Снова. По нервам, по венам, по сердцу, по плоти. Такой взгляд режет на куски. Я вижу в нем голод и ярость. Дикий коктейль. Пожирающую ненависть вместе с желанием. Взгляд ощутимый физически, каждой клеточкой моего тела. Любить своего убийцу…что может быть ужаснее? Любить до безумия того, кто распоряжается моей жизнью щелчком пальцев. Диего схватил меня за подбородок и сильно сжал, а у меня от прикосновения унизительно задрожало все тело, словно мы только что не занимались диким сексом, словно я в рабской зависимости, не принадлежу себе.

— Я не верю. Твой рот не умеет говорить правду, — прорычал мне в губы, а потом провел по ним большим пальцем. И я опять таяла, растворялась, тело становилось ватным, взгляд снова поплыл.

Когда его губы впились в мой рот, терзая с таким же голодом, как и раньше, с дикой жадностью, которая разрывала и меня саму, вместе с жалостью к себе и ко всему что мы потеряли. Я застонала, обхватывая его шею дрожащими руками, чувствуя горечь от этого поцелуя. Вместе с наслаждением от вкуса его губ.