Писец подкрался. Или... Отбор по приказу (СИ) - Андреева Марина Анатольевна

Разнеженные ласками тело и сознание стали погружаться в полудрёму.

— Ты лучшее, что есть в моей жизни… — различила тихий шёпот, и…

Очнулась в своей кровати. В смысле, в родительской квартире, на Земле!

Подскочила, в панике заметалась по комнате. Тут всё по-прежнему, нет ощущения чьего-то постороннего присутствия. И даже подаренная некогда Лизой книга, лежит на подлокотнике кресла, где я когда-то её и оставила.

Нет! Это сон. Не то, не Раментайль, а именно это! Надо просто проснуться и всё встанет на свои места. Вот только как это сделать? Упала обратно на кровать, натянула на голову одеяло, как делала в детстве, когда чего-то боялась. Не помогло. Да и раньше не помогало. Просто приходили папа или мама, гладили по голове и страхи отступали. А нет их больше. Совсем нет. Не страхов, а родителей. А ведь там…

Там, я, возможно, почти разыскала отца. Николас. Мне кажется именно он и есть мой отец. Чудеса ведь случаются? Он спасся… Мама, возможно, тоже. Но по каким-то причинам они оказались врозь. Над чем он так упорно трудился долгие годы? И почему в то же самое время, когда он появился на Раментайле, погибли родители Катрионы? Неужели сработало некогда обманутое проклятие? Оно не смогло убить одну из сестёр в процессе обряда бракосочетания, но возвращение на Раментайль моих родителей… Или только отца? В общем, это послужило этаким спусковым механизмом, и проклятие, пусть даже спустя несколько десятилетий, уничтожило не только одну из сестёр, некогда спасшуюся от возмездия богини, но и её мужа заодно.

— Бррр… Как страшно и сложно жить… — проворчала я, отгоняя невесёлые думы.

Выпуталась из-под одеяла. Приподняла руку, наблюдая за не слишком чёткими, но всё же вполне различимыми разноцветными нитями энергии. Неужто магия реально есть?! Тогда… Тогда, что?

Сделала пасс пытаясь зажечь простенький пульсар-плярис, искренне надеясь, что вот сейчас на ладошке появится нелепая ярко светящаяся клякса. Увы, ничего не произошло. То ли здесь у меня магия ослабла, то ли…

Неужели всё это не более чем сон? Неимоверно реалистичный, не самый добрый, но такой волшебный. И нет у меня любимого мужа, от которого детки унаследовали бы нереально чарующий цвет глаз, не будет больше обращений в милашку лерирею и полётов под полной луной, не будет магии. И великой цели тоже нет. Не верну я магию обделённым, не помогу женщинам. Вместо этого, буду ходить на работу, проталкивать никому не нужные, но экономически выгодные для инвесторов проекты.

— Эх… — донеслось откуда-то со стороны кухни.

— Что?! — я подскочила как ошпаренная.

В квартире кто-то есть? Я тут же замерла, затаив дыхание и вслушиваясь в царящую в квартире тишину. Минута, две… Ничего.

Хм… Неужели показалось? Да, пожалуй, всё именно так и обстоит. Кто может оказаться в моей квартире? Воры не проберутся. У нас консьержки суровые, охрана на въезде во двор и видеонаблюдение везде, где только можно и нельзя. Родственников у меня нет, заявиться в гости без спроса никто не мог. Ключ от квартиры есть только у Лизки, но она им принципиально не пользуется, предпочитая звонить в дверь.

Хотя… Если это всего лишь сон, то на кухне может оказаться кто угодно, начиная от родителей, о которых в свете открывшейся информации я в последние дни очень часто вспоминала, до обычного маньяка. Сон он ведь на то и сон, чтобы не слишком соответствовать логическим цепочкам реальной жизни. А значит, что бы, или вернее, кто бы там ни был, если вообще есть, конечно, то опасаться мне, в любом случае, нечего. Даже если там убивец какой, то тут умру, а там, на Раментайле, зато проснусь.

С такими мыслями, я и натягивала на ходу халатик, направляясь в сторону кухни. Не дошла. Едва вышла в коридор, и…

Замерла, услышав из туалета звук сливаемой воды. Былую браваду как рукой сняло: вот вроде чего бояться, если это всего лишь сон? Ан нет, аж потряхивать начало. В панике заозиралась по сторонам, в поисках укрытия, но ничего предпринять не успела — дверь резко распахнулась, и…

— Ты?! — хором выдали мы… С Катрионой.

Да уж. Вот так встреча. Гадай теперь — сплю я или нет. Окажись на её месте кто-то посторонний или родители, например, и сразу бы стало понятно, что всё это отнюдь не явь, а так…

— Как тебе это удалось? Как?! Ну, вот как, а? — вертясь вокруг меня и совершенно не смущаясь ощупывая меня со всех сторон, словно пытаясь убедиться, что это не плод фантазии, раз за разом повторяла сестра.

— Знать бы… А может это всего лишь сон? — озвучила я ранее придуманное объяснение всему происходящему.

Кто бы знал, как дико смотреть на саму себя со стороны! Те же волосы, лицо, фигура, движения и осанка… Всё такое же! А ведь мы двоюродные сёстры! Пусть наши матери близняшки, но отцы-то разные!

— Ага! Такой последовательный… — тем временем ворчала Катриона. — Хотя, мои слова тебя не убедят. Но я-то точно знаю, что не сплю. А ещё знаю, что мы никак не могли встретиться, — прихватив меня за руку и увлекая в сторону кухни, рассказывала так похожая на меня девушка.

Топаю следом. Окинула взглядом помещение. Хм… Тут и вправду невооружённым взглядом видны перемены. Всё же это не сон. Катриона обживала это место, подстраивала под себя. Вот только как реагировать на это открытие? Радоваться, или…

— Так ты всё же знала о проклятии? — тем временем поразилась я, памятуя о том, что ничего подобного в доставшейся от неё памяти не находила.

— Не так уж давно узнала, — вздохнула она.

— От кого? — опешила от такой новости я.

— Не от кого, а откуда, — поправила она меня. — В комнате твоих родителей нашла дневник твоей матери. Кстати! Ну-ка идём. Покажу.

И опять меня куда-то тащат. Ну, вернее, не куда-то, а вполне в понятном и ранее озвученном направлении, но всё же, как-то слишком активно всё.

— Вот, видишь? — говорит, указывая в сторону родительской кровати.

Смотрю, и… Ничего не вижу. То есть, вижу широкую двуспальную кровать два на два, бархатное тёмно-бардовое покрывало, россыпь декоративных подушечек в изголовье, и… Всё.

— Куда смотреть-то? — уточняю.

— Значит, ничего особенного не замечаешь? — как-то неожиданно радостно интересуется.

— А должна? — несколько обиженно переспрашиваю, решив, что надо мной нелепо подшутили.

— Вот же она! — отпустив наконец-то мою руку, Катриона сделала буквально несколько шагов вперёд, наклонилась к краю кровати, будто собираясь что-то оттуда взять, и…

Прямо-таки фокус какой-то! В её руке из ниоткуда появилась увесистая и основательно потрёпанная от времени тетрадь.

— Странно, что я ничего такого не видела, ни сейчас, ни прежде не находила…

— Не мудрено, у тебя магии не было, а он скрыт был именно ею. Но дело даже не в ней! Это же значит… — как-то излишне эмоционально воскликнула она и вдруг умолкла на полуслове.

— Что?

— Лиза говорила, что твои родители умерли, как и мои, но это не так. Как минимум, мама твоя ещё жива.

Мама? Я думала отец… Ну, надеялась, конечно, что и мама каким-то чудом уцелела. Но надежды это одно, а Катриона говорит это с такой уверенностью.

— С чего ты взяла?

— Этот дневник. Там… В нём… Точнее, на него наложено условие. Ты бы обнаружила его сама только после смерти матери. Смотри.

Она кладёт тетрадь на кровать и та вновь исчезает.

— Видишь? — уточняет, на что я лишь отрицательно головой покачала.

— Если не видишь до сих пор, значит, она жива.

— Ты уверена?

— Абсолютно! Ты не рада? — удивилась девушка.

Я? Я в шоке просто и слов у меня нет, одни эмоции. Мама жива. Но где её искать? Если Николас реально окажется моим отцом, то возможно он искал способ вернуть её? Но он же после возвращения на Раментайль терял магию. Обычно это происходит после смерти жены. Эх… Расспросить бы его обо всем! Но… Где он, а где я?

Обо всех этих мыслях поведала сестре.

— Ты же как-то в прошлый раз сумела вернуться. А сейчас вот, вообще умудрилась со мною даже пересечься, что, судя по всему, было невозможно.